Самыми дефицитными работниками в России стали дворники. По подсчетам HeadHunter, на одну вакансию приходится 0,9 резюме. Одна из причин, как объясняют эксперты, — отъезд гастарбайтеров из-за антимигрантских законов и падения рубля. В частности, по сведениям Министерства миграции Таджикистана, в первом полугодии 2024-го количество трудовых мигрантов из этой страны, направляющихся в Россию, снизилось на 16% — это около 400 тысяч человек. Российских граждан к метле не заманишь. Средняя зарплата дворника хотя и выросла за год на 24%, достигла всего 31,1 тысячи рублей — это гораздо ниже медианной зарплаты по стране (70–75 тысяч рублей).

Жительница Саратова Снежана Селиверстова работает дворником семь лет. Ее устраивает график: рано утром она убирает территорию больницы, а затем может уделить внимание детям. У Селиверстовых шестеро детей. Семья живет в поселке Воробьевка на окраине города, где многодетным выдали земельные участки по президентскому указу. До недавнего времени в Воробьевке не было ни газа, ни воды, ни дорог.

«Через два часа руки отваливаются»

На часах 5:30 утра. Здание больницы словно расчерчено светящимися геометрическими узорами: бело-голубые прямоугольники — окна коридоров и приемного отделения, черные — палаты и врачебные кабинеты. Во дворе так тихо, что слышно, как гудят лампы в старых фонарях. «Я и в 4:30 иногда прихожу. За два с половиной — три часа подметаю свой участок. Главное — успеть до того, как начальство на работу приедет», — объясняет Снежана.

Вдоль забора растут высоченные пирамидальные тополя, похожие на кипарисы. Газоны засыпаны толстым слоем почерневших листьев. Как говорит Снежана, листопад — худшее время в жизни дворника. «Листья, листья, листья, — ворчит женщина, неодобрительно косясь на деревья. — Сгребаешь их в кучу, а ветер тут же раздувает. Каждое утро собираю по семь-восемь мешков». Туго набитые пластиковые пакеты сложены у бордюра. Когда наберется куча, слесари помогут Снежане загрузить мешки в КамАЗ, вывозящий отходы.

Спецодежду дворнику не выдают. На работу Снежана надевает синюю термокуртку, купленную на «Авито». Обычные дутые пуховики стесняют движения и тяжелее отстирываются. Поверх теплых перчаток женщина натягивает латексные: руки не мокнут, не мерзнут и остаются чистыми.

Снежана показывает, как правильно держать метлу: «Техника нарабатывается: живот поджимаешь, торс держишь, чтобы нагрузка шла не на спину, а на руки. Но, честно говоря, через два часа руки отваливаются». Казенная метелка — легкая, с зеленой пластиковой щетиной. Снежана предпочитает большие мягкие веники из полыни — они метут чище и быстрее.

Самое сложное место на участке — заднее крыльцо корпуса, где пациенты и медсестры курят. Под крыльцом стоит урна. Рядом — широкое ведро для не самых метких. Не помогает. Асфальтовая площадка на метр вправо и влево завалена окурками. «Мне кажется, нарочно мимо бросают. У людей такое мнение: ты дворник, ты и убирай», — вздыхает Снежана.

У гаража ждет снегопадов маленький фиолетовый трактор. «Я устроилась на работу в 2017 году. Попала в зиму. Я, конечно, не взвешивала, но по ощущениям лопата снега весит килограммов пять-семь. Если снег мокрый — больше десяти. Сколько их надо перекидать! Тяжеловато было, — сдержанно говорит женщина. — Я много молилась, и через год нам купили мини-трактор. Теперь он вывозит снег с основной части территории, а мы только подчищаем в узких местах». В снежные дни Снежане помогают муж и сыновья. Елисею — 12 лет, Ване — десять.

В гололед двор нужно посыпать песком (соль и химреагенты на больничной территории не используют). «Представляешь, каково санитаркам, которые моют полы внутри зданий? Ведь к ним весь этот песок несут на обуви», — сочувствует Снежана и открывает прогноз погоды на телефоне. С улыбкой поворачивает ко мне экран (этот мобильник многое пережил — не сразу удается рассмотреть изображение за сетью трещин): «На две недели вперед — ни одной снежинки!»

…На сегодня рабочая смена закончена. Выйдя за калитку, Снежана вдруг просит меня подождать и почти бегом возвращается на аллею между корпусами. Руками собирает с асфальта несколько сухих листьев, засовывает в ближайший мешок. «Люблю, когда возле бордюра нет листьев. Надо, чтобы все было идеально», — улыбается она.

Снежана торопится домой.

Детей нужно разбудить, отправить в школу, убрать, борщ сварить, постирать, погладить, вечером — уроки сделать, — описывает она планы на день. — Порой, честно говоря, охота на часок лечь в бассейн. Говорят, в аквапарке есть массажные бассейны, чтобы плечи и спина расслабились. Но я, конечно, не доберусь туда никогда. Стоит такое удовольствие, наверное, как чугунный мост, и на себя времени жалко».

Спрашиваю, как же она отдыхает. Снежана надолго задумывается. Пожимает плечами. «Даже когда вечером спать ложусь, не могу расслабиться. В голове как будто счетчик щелкает: это — сделано, это — нужно доделать, это — запланировать».

Она рассказывает, что раньше работала почтальоном. «Увидела объявление: требуется дворник. Семь лет назад зарплата была такая же, как на почте, — восемь тысяч. Но нет фиксированного рабочего дня, убрал — и ушел. Это главное, что меня привлекает в профессии: я целый день с детьми, и минималка в кармане».

Сейчас Снежана получает 18 тысяч. Большая часть суммы уходит на оплату ЖКУ. «Газ обходится в четыре тысячи рублей в месяц, в морозы подойдет к пяти тысячам. Яму чистим два раза в месяц, это три тысячи. Электричество — две тысячи. Вода — 900 рублей. И по 130 рублей с человека за вывоз мусора».

«Люди, приводящие мир в порядок, всегда будут на вес золота»

На первый взгляд Воробьевка кажется живописным местом. Новенькие и строящиеся коттеджи. Одичавшие яблони и сливовые деревья, оставшиеся от станции садоводства, территорию которой поделили на «президентские» участки для многодетных (с 2012 года здесь нарезано около полутора тысяч наделов — самый большой массив в Саратовской области). Пруд, в камышах зимует стая уток.

Пейзаж портят столбы дыма из труб НПЗ и завода оргсинтеза — до них всего полтора километра. К экологическим тревогам жителей поселка в последние годы добавилось беспокойство иного характера. «Если туда что-нибудь прилетит, — показывает Снежана на заводские корпуса, — нас накроет». Шесть беспилотников были сбиты в промышленной зоне Заводского района в начале ноября. В результате атаки оказались выбиты стекла в девятиэтажке, соседствующей с НПЗ.

Рядом с домом Селиверстовых — единственная в поселке многодетных детская площадка. Качели, горка, крохотная песочница, заросшая сорняками. Площадку поставили лет десять назад. Веревочная сетка, по которой должны лазать малыши, порвалась, из креплений торчат острые шурупы.

Двухэтажный дом большой семьи обшит белым сайдингом. Внутри жарко. На окнах с запотевшими стеклами стоят горшки с красной геранью и алоэ. Кухня занимает весь первый этаж. Стены оклеены клеенкой с подсолнухами. Посередине длинный стол.

Снежана наливает мне в прозрачную чашку чай с мятой и медом. Включает младшей дочке — трехлетней Дине — мультик «Суперкнига» по мотивам библейских сюжетов. Повторяет: «Тихо! Папа спит».

Глава семьи Александр работает сварщиком на железнодорожном заводе в Энгельсе. Смена — 12 часов. Неделю — в день, неделю — в ночь. «Полсуток бегает по цеху, таскает за собой сварочный аппарат. Варит тележки под вагоны. У него давление шпарит, зрение падает. Я писала в Социальный фонд, спрашивала: может ли многодетный отец так же, как это позволено матерям, выйти на льготную пенсию в 50 лет? Это было бы справедливо. Социальный фонд ответил: невозможно. В декабре будет прямая линия президента. Я бы задала ему такой вопрос, вот только как туда попасть?» — задумывается Снежана.

Со второго этажа спускается Полина в черной майке с глазастым персонажем анимэ. Ей четырнадцать. «Дина, обними Полю», — зовет она сестру. Малышка, тряхнув русыми косичками, летит с другого конца комнаты, как пушечное ядро. «Ты меня убила!» — хохочет старшая. Обнявшись, девочки поют колыбельную на японском — Полине нравится изучать языки.

Недавно преподавательница английского попросила Полю написать эссе о профессиях родителей.

рассказывает девочка. Добавляет: «Мама этого не знает: когда я вижу в магазине или в школе свежевымытые полы, стараюсь обойти это место, не наследить. Я знаю, что у чьей-то мамы, которая делает эту работу, болит спина, как у моей».

Полина ездит в школу (в поселке многодетных нет учебных заведений, дети из Воробьевки учатся в соседнем микрорайоне Саратова) не каждый день. «У дочки мигрень. Она не переносит духоту, шум, в момент приступа может упасть, удариться. Раз в полгода лежит в больнице в отделении неврологии. С первого класса я просила перевести ее на домашнее обучение, но в поликлинике говорили: ребенок симулирует. Только в седьмом классе наконец выбила для нее индивидуальный график», — рассказывает Снежана.

По впечатлениям многодетной мамы, современная школа не приспособлена для детей со слабым здоровьем. «Трудно будет сдавать ОГЭ и ЕГЭ, даже не знаю, где учиться дальше», — хмурится Снежана.

Старшей дочке Селиверстовых Виктории 21 год. Она работает в швейном ателье. 18-летняя Арина учится в колледже на айтишника.

Государственные попытки призвать россиян к повальной многодетности вызывают у опытной матери недоумение. «Вот сейчас хотят делать рекламу с многодетными семьями (имеется в виду «Стратегия действий по реализации семейной и демографической политики», в которой предусмотрено «использование образа многодетной семьи при формировании регионального и федерального медиаконтента, в том числе в рекламных кампаниях коммерческого сектора». — Н. А.). Мозг включите! Люди посмотрят телевизор и побегут рожать по третьему? Вы для тех, кто уже родил, отмените критерии нуждаемости, чтобы люди не тряслись: получим детское пособие или доход превысит норму на рубль?»

У телезрителей госканалов может сложиться впечатление, что все многодетные родители получают от государства большие деньги. В реальности универсальное пособие на ребенка, введенное в России с 2023 года, выплачивают только тем семьям, которые соответствуют «критериям нуждаемости», то есть их среднедушевой доход меньше регионального прожиточного минимума. В Саратовской области показатель один из самых низких в стране — 12 981 рубль в месяц на человека. Причем в доход включают не только зарплаты родителей, но и проценты по вкладам, пенсии, стипендии и все-все льготы, помимо самого универсального пособия. А вот расходы — на ипотеку, ремонт, лечение, образование и т.д. (понятно, что с увеличением количества детей эти траты растут) — не учитываются никак.

Две лопаты и чудеса

Снежана выросла в Узбекистане в приемной семье. Кровная мать пыталась избавиться от нее на седьмом месяце беременности. Но девочка родилась живой. Недоношенную малышку весом чуть больше килограмма выходила и удочерила фельдшер-акушер.

Получить образование в Узбекистане было трудно. «Было принято, чтобы школьники с пятого класса собирали хлопок, — вспоминает Снежана. — Не гнали на работу только тех, кто совсем больной или богатый. А мы с сентября каждый день в поле. Стоишь буквой Г с утра до вечера. Сами волокна хлопка мягкие, а листья (коробочки) — острые, к вечеру все руки исколоты». Дети работали бесплатно. С декабря им приходилось нагонять опоздание по школьной программе. Когда Снежана окончила школу, приемная мать не смогла найти денег на колледж.

В 16 лет Снежана вышла замуж. Родилась дочка. Женщина подрабатывала где могла — белила бордюры, отмывала бутылки на пункте сбора стеклотары.

В январе 2012 года Селиверстовы с тремя детьми приехали в Россию. Ни родственников, ни друзей у них здесь не было. Саратов выбрали случайно — как говорит Снежана, буквально наугад ткнули пальцем в карту.

Через месяц после переезда родился Елисей. Через четыре месяца семья смогла оформить гражданство — не потому, что историческая родина была так уж рада вернувшимся в «родную гавань», а потому что Снежана оказалась очень настойчивой при посещении инстанций. Через два года Селиверстовы получили землю в Воробьевке.

На материнский капитал залили фундамент, купили блоки. Как говорит Снежана, «первый этаж у нас построен на шуруповерте»: никаких коммуникаций, в том числе электричества, на месте сегодняшнего поселка тогда не было, поэтому раствор замешивали шуруповертом, работавшим на аккумуляторах. Второй этаж построили на церковные пожертвования (Селиверстовы — баптисты) и на страховку за разбитую машину.

Летом 2017 года на съемной квартире, где жила семья, завелись клопы. Пришлось переезжать в недостроенный дом без окон и дверей, а главное — без крыши.

Селиверстовы планировали закончить работы за счет регионального маткапитала — за рождение третьего ребенка саратовцам полагается чуть больше 100 тысяч рублей. Но в Министерстве социальной защиты объяснили, что для этого обязательно нанимать подрядную организацию с правом заключения госконтрактов. Большая часть суммы ушла бы на бумажки. «После приема у замминистра я расплакалась и вышла на улицу.

«Полно жуликов!»

Первые пять лет Селиверстовы отапливали дом буржуйкой. «Когда муж возвращался с работы, мы ехали в одичавшие сады, благо тут вся территория была заросшей, пилили и рубили старые деревья. Зимой — по пояс в снегу», — вспоминает Снежана. Дрова возили домой на прицепе. Хранили под навесом во дворе.

Избавиться от «копченого» запаха, пропитавшего всю одежду, было невозможно. Тем более что водопровода в Воробьевке тоже не было. Воду приходилось возить из колонки в соседнем микрорайоне Князевка — бочки и канистры грузили на заднее сиденье старенькой «Нексии».

В декабре 2021 года в поселок протянули газопровод по президентской программе социальной газификации. Но, как это случается с президентскими подарками, обнаружился нюанс: бесплатно газ подводят только к границе участка. За проект и сами работы внутри участка, трубы, котел и другое оборудование Селиверстовым выставили счет на 130 тысяч рублей. К счастью, большой семье помог благотворитель.

В августе 2023 года спикер Госдумы Вячеслав Володин объявил, что «за счет привлеченных источников» найдено 120 миллионов рублей на проведение в Воробьевку водопровода. Губернатор Роман Бусаргин пообещал добавить 80 миллионов рублей из бюджета региона. Контракт достался ООО «Саратовстройсервис». Фирма в регионе известна: она выступала субподрядчиком реконструкции Саратовского театра оперы и балета (работы начались в 2020 году и должны были закончиться в 2022-м, но на сегодня здание находится в разрушенном состоянии) и занималась возведением ледовой арены в поселке Сокол (сдача планировалась на сентябрь 2023-го, но что-то пошло не так). Запустить водопровод в Воробьевке «Саратовстройсервис» обещал за два месяца.

Летом 2024-го фирму внесли в реестр недобросовестных подрядчиков. В арбитражный суд подан иск о ее банкротстве. Водопровод в Воробьевке все-таки достроили, но подключены к нему, как говорит Снежана, «отдельные дома». Селиверстовы — в числе счастливчиков. «Меня обойти не могли, потому что я везде хожу и требую, не закрывая рта», — полагает многодетная мать. С остальных, как и ранее с газопроводом, требуют дополнительную плату за работы внутри участка.

Осенью 2023 года (с начала выделения участков многодетным прошло больше 10 лет) в Воробьевке появилась первая асфальтовая дорога. Одна. Все остальные улицы засыпали щебенкой (освоив на этом 69,7 млн бюджетных рублей). «С коляской по такой дороге не проедешь. За первую зиму щебень весь разлетелся. Обещали, что сделают тротуары, но так и не начали», — морщится моя собеседница.

Зато Снежане удалось выбить маршрутку (раньше общественного транспорта в поселке не было). «Я достала всех!» — Женщина со смехом рассказывает, как атаковала дорожный комитет, как принудила чиновницу из транспортного управления выйти из служебного авто и пройти по дорогам Воробьевки, как добралась даже до саратовского сенатора Михаила Исаева. После полугодовой борьбы 6 февраля 2024 года (Снежана точно запомнила дату) ей позвонили из мэрии и сообщили, что сегодня автобус сделает первый рейс. С тех пор маршрутка заезжает в поселок два раза утром и дважды — вечером.

«Сколько слез было пролито… — добавляет Снежана серьезным тоном. —

«Мы говорили, что у нас шестеро детей, но они смеялись»

В августе Селиверстовы решили купить новую машину. «Нексия» 2012 года выпуска, возившая по бездорожью дрова и бочки с водой, пришла в негодность раньше, чем владельцы выплатили за нее кредит. Мечтали о «Ларгусе», в котором могло бы уместиться почти все семейство. Искали подержанные авто не дороже 500 тысяч рублей.

На «Авито» Снежана увидела предложение от автосалона в Самаре за 400 тысяч. «По телефону менеджер сказал, что нам наверняка одобрят кредит, платеж составит семь тысяч рублей в месяц. Пообещали еще и компенсировать нам расходы на железнодорожные билеты до Самары. В тот же вечер мы выехали».

На следующее утро в самарском автосалоне саратовцам заявили, что выбранной машины нет в наличии. И предложили посмотреть другой «Ларгус» — на 50 тысяч рублей дороже.

Якобы для оформления документов у Александра забрали карточку СНИЛС. Попросили внести аванс, «тогда банки быстрее рассмотрят заявку». Саратовцы отдали пять тысяч рублей.

Им принесли стопку документов. «Сказали: подпишите, это только для банка, чтобы быстрее рассмотрели вашу заявку. Я читала документы, муж читал. При этом сотрудник салона очень быстро говорил, тараторил. Я в это не верю, но меня как будто загипнотизировали: от прочитанного договора в голове не осталось ни слова», — вспоминает Снежана. Глава семьи подписал все бумажки.

Супругам велели ждать «одобрения от банка». К тому моменту саратовцы уже очень устали, ведь они провели предыдущую ночь в поезде, много часов просидели в автосалоне и проголодались. Сидя в общем зале магазина, Снежана обратила внимание, что «одобрение» приходило только иногородним покупателям. Клиентам, постоянно живущим в Самаре, банки почему-то отказывали.

Наконец Селиверстовым объявили, что кредит им согласен дать Азиатско-Тихоокеанский банк с головным офисом в Благовещенске. Саратовцев пригласили в отдельную комнату наверху. «Сотрудник автосалона сказал, что мы уже купили машину. Вытащил из кучи бумаг, которые муж подписал, акт приема-передачи, — рассказывает Снежана. — Оказалось, что «Ларгус» 2015 года выпуска стоит 1 290 000 рублей и еще 200 тысяч — страховка. Ежемесячный платеж — 40 тысяч рублей!

По словам женщины, представители салона сказали, что «бороться с ними бесполезно — у них опытные юристы, нам придется полгода ездить на разбирательства в Москву, а машина останется на платной стоянке в салоне по 1000 рублей за день. Меня трясло. Мы с мужем поняли, что не справимся».

Саратовцы уехали из салона на злосчастном «Ларгусе». Уже дома, проверив машину по сервису «Автотека», они выяснили, что ее пробег — 241 тысяча километров. Автомобиль был в аварии, ему меняли крыло и лобовое стекло.

«Ждем аванс на работе у мужа. Вся сумма полностью уйдет на кредит, — вздыхает Снежана. — До слез обидно. Небогатые люди, как мы, стараются сэкономить и влипают в такие истории».

Чтобы помочь мужу выплачивать гигантский кредит, Снежана нашла подработку — по вечерам она теперь моет подъезды в многоэтажке. «Четыре подъезда по восемь этажей и один — десятиэтажный. Итого за вечер прохожу со шваброй 42 этажа». Зарплата уборщицы — 12 500 рублей.

«Молим Всевышнего, чтобы снег давал дозированно»

О дефиците дворников в стране заговорили осенью 2023 года. Как подсчитал сервис «Авито Работа», за год количество вакансий дворников выросло в полтора раза. По оценке Head Hanter, на одну вакансию на тот момент приходилось 0,7 резюме. «В текущем году мы заметили небывалый разрыв между спросом и предложением. На фоне бурной активности работодателей число резюме, напротив, демонстрирует отрицательную динамику», — отмечали представители компании.

По оценке Гильдии управляющих компаний в ЖКХ, к началу 2024 года число дворников на российских улицах уменьшилось наполовину. «Всех мигрантов забрала доставка, — объясняла исполнительный директор гильдии Вера Москвина. — Там зарплата в два раза больше, а работа легче». По словам депутата Госдумы Светланы Разворотневой, на отток мигрантов повлияли также колебания курса рубля.

Осенью 2024 года, по сведениям hh, дворники снова стали самой дефицитной профессией (в список вошли также токари, фрезеровщики, шлифовщики, врачи, повара и продавцы). Средняя зарплата за год выросла на 24%, но достигла всего 31,1 тысячи рублей. На сегодня это самая низкооплачиваемая работа в России. На втором месте — воспитатели с зарплатой в 40 тысяч рублей, на третьем — учителя с 42 тысячами. Медианная зарплата в стране, по оценке hh, — 70–75 тысяч рублей. По опросам исследовательского центра «Зарплата.ру», 48% россиян из городов-миллионников не согласятся на работу с оплатой меньше 50 тысяч.

Регионы ищут разные выходы из положения.

• В Москве дворников надеются заменить беспилотными машинами-уборщиками — 12 роботов под названием «Пиксель» уже работают в столичных парках.
• В Калининграде (здесь имеется только половина от необходимого числа дворников) мэрия рассчитывает во время снегопадов привлекать к работе добровольцев из числа горожан, заключая с ними временные договоры.
• В Ярославле на 250 вакансий дворников приходятся 22 резюме от потенциальных кандидатов. Как объясняют местные управляющие компании, дефицит возник из-за «оттока работников и членов их семей на СВО»:

говорят коммунальщики. Ярославская мэрия надеется заменить ушедших на фронт мужчин школьниками в рамках содействия подростковой занятости.

• В Петербурге рассчитывают на студентов. Депутат Законодательного собрания Алексей Цивилев предложил поощрять молодых людей, участвующих в уборке снега, билетами в Мариинский театр, на матчи «Зенита», а также бесплатным посещением городских бань «для профилактики респираторных заболеваний».
• Обратиться за помощью в самые высшие инстанции решили чиновники из Татарстана. «Будем молиться Всевышнему, чтобы он снег давал нам дозированно. Меньше грешить, больше просить», — призвал мэр Нижнекамска Рамиль Муллин. Дефицит дворников в городе составляет почти 50%.