Общее место: (не)дорогие россияне так интересуются выборами в США, потому что у нас самих выборов нет и не предвидится. Слезная смесь зависти и азарта.

Разумеется. Смотреть шоу, где от тебя ничего не зависит —будь то «Холостяк» или чемпионат мира по футболу, — занятие не просто увлекательное, но и успокоительно-(рас)слабительное. Ты сбегаешь из своего реального мира, проблемы которого переполняют тебя до краев, в инобытие, где «чисто и светло» (с). Создавая себе полную иллюзию, что ты тоже там, участвуешь, действуешь, влияешь и побеждаешь.

Но применительно к американским выборам — это все же не в чистом виде так. Американоцентричный мир, пусть осыпающийся осколками и трещащий не по швам, все еще существует. И от Америки кое-что, да зависит для любого из восьми миллиардов землян. А значит — мы имеем полное право переживать за то, что там в итоге случится.

В прежние времена, когда американоцентричность посюстороннего мироздания еще не вызывала отчаянных сомнений, политолог Павел Святенков, мой коллега по Институту национальной стратегии, предлагал такое: коль скоро США — единственная и глобальная сверхдержава, то свою квоту в коллегии выборщиков их президента должна получить всякая и каждая страна. И это — типическая шутка всерьез.

Впрочем, кто бы ни победил — Дональд Трамп или Камала Харрис, — наш лозунг остается неизменным: ВБХ (Все Будет Хорошо). Главные выборы исторического сезона зафиксируют основные глобальные тренды: куда движется мир. И куда он будет двигаться независимо от персоны 47-го президента США.

32.579345, 35.180021

Это координаты Армагеддона (населенный пункт Ар Мегиддо в Израиле) на физико-политической карте мира.

Американские выборы-2024 — это не интеллигентное конкурентное мероприятие с милой радостью по поводу победы своего кандидата и светлой грустью в случае его проигрыша. Это — решительная и решающая (все) схватка Добра (наш кандидат) со Злом (его соперник). И поражение Добра — не политический факт на четыре года вперед, а экзистенциальная катастрофа.

Разумеется, «армагеддонизация» выборов — проверенный веками политтехнологический способ мобилизации электората. Голосуй, а то ужо тебе. «Мобилизация» же — вообще ключевое и многозначное слово этого переходящего года. В США ли, в Украине, в РФ, далее много где.

Но в 2024-м повышенная нервозность на трагической подкладке — это не просто чья-то прикладная придумка. А отражение времени, в которое выборы происходят. Смена Эпох, одно из ключевых событий которой — IV мировая война. А империалистическая война, как известно, любит превращаться в гражданскую. В том числе — на выборах. Не только в США, но и во Франции, Молдове, Грузии. Невротизация — неизбежный спутник, он же индикатор перемены исторических времен, когда рушатся привычные конструкции знакомого мира, а незнакомое завтра еще не предъявляет себя отчетливо.

Но каждый, кто думает, что девиз этих выборов «Победа или Смерть», просто еще не узнал про наше оптимистическое ВБХ.

Трампизм как философия будущего

Главные магические аналитики расходятся в предсказании результатов.

Историк Аллан Лихтман, автор (совместно с российским геофизиком Владимиром Кейлис-Бороком) прогностической методологии «13 ключей к Белому дому», правильно предсказавший итоги 9 из 10 прежних (кроме успеха Джорджа Буша-мл. в 2000-м), считает: будет Камала Харрис.

А вот «самый точный экономист», лучший прогнозист США, по версии Bloomberg, Кристоф Барро ставит на Дональда Трампа. Как и американские букмекеры: по их версии, как сообщает нам портал Election Betting Odds, вероятность победы г-на Трампа в среднем 53,7%, у г-жи Харрис — оставшиеся 45,7%.

Согласно The Economist, система приоритетов г-жи Харрис во многом базируется на мило позаимствованных идеях г-на Трампа: в частности, по вопросам ограничения миграции и сохранению протекционистских тарифов. И даже — по части отмены налогов на ресторанные чаевые.

Единственное значительное расхождение — типа в вопросах Украины. И то пока. Ибо реальные планы г-на Трампа в отношении Украины / *** в Европе неясны — и прежде всего, ему самому. Как всякий классический шоумен в политике, об этом он подумает завтра — если и когда (вновь) станет президентом.

The Economist в немалой мере прав.

Не столько лично Дональд Трамп, сколько трампизм как политическая идеология-и-философия будет успешен уже потому, что в ней и за ней — несколько важных трендов. Которые во время и по факту Смены Эпох будут нарастать в пространстве-времени — независимо от силуэта следующего хозяина Белого дома.

И: Трампу удалось совершенно правильно поставить кое-какие ключевые вопросы американской-и-глобальной современности. Ответит на эти вопросы сама история — руками надежными и/или дрожащими тех или иных действующих лиц. Не столь важно, каких.

Трамп и его друг Нобель

45-му президенту США во многом посвящена Нобелевская премия — 2024. Хотя лично он в решениях Нобелевского комитета ни разу не упоминается.

Например, по экономике, которую Дарон Аджемоглу, Джеймс Робинсон и Саймон Джонсон получили за исследование роли институтов в процветании стран-и-народов. В книге первых двух Why Nations Fail (издана по-русски под вдвое длинным названием «Почему одни страны богатые, а другие бедные»), которая во многом и есть объект нобелевского вознаграждения, описана та самая «стена Трампа». Между США и Мексикой. И не как объект недвижимости / строительная конструкция, а как ментально-культурный барьер.

Там все идет от описания города Ногалеса, верхняя половина которого находится в американском штате Аризона. А нижняя — в мексиканском штате Сонора. И хотя люди в двух половинах живут практически одинаковые, в американском Ногалесе — стабильное процветание, а в мексиканском — вроде как (бес)форменное убожество.

Вот здесь и есть подлинная стена Трампа. Которую трампизм возводит между первозданной Америкой, созданной индоктринированными (северо)европейскими протестантами, жестко желавшими организованной свободы себе и потомкам. И Америкой «вид сбоку», которая сносит памятники отцам-основателям, а кумиром становится несчастный Джордж Флойд, наркоман и тунеядец, умученный белым полицейским.

Трамп — кандидат от этого тренда. Который будет востребован и набирать силу, даже если «рыжий шоумен» не вернется к власти.

Да, многие здесь — от бывшего адвоката Трампа Майкла Коэна до нелояльных членов семьи — заметят, что никакой Дональд не настоящий христианин, а банальный лицемер-оппортунист, пытающийся приспособить религию под политические нужды. «Какого черта с ним происходит? — возмущалась некогда его мать Мэри Энн. — Единственный раз, когда Дональд отправился в церковь, — это когда там были фотографы. Уму непостижимо. У него нет никаких принципов!»

Но это, как ни смешно, не так важно. Опрос Pew Research среди американских христиан показывает: искренен Трамп или нет, при нем условия для христианской проповеди и повышения роли/статуса религии в обществе будут лучше и соблюдаемы. А значит, Америка приблизится к воплощению одного из важнейших трендов наступающей Эпохи: снятию противоречия между научным и религиозным познанием мира.

Да, собственно, Аджемоглу и Ко — туда же, о том же. По их высоко оцененному мнению, стать процветающими смогли колонии, где европейцы собирались сами жить и потому обустраивали их под себя. Создавая для того дееспособные инклюзивные институты. А вот колонии без постоянных европейцев и институтов — захирели и превратились в зловонные задворки мира, ой вей.

Правда, правильно сформулировать это дело секулярные нобелиаты побаиваются. А должно это звучать так: процветающими стали государства, построенные (северо)европейскими христианами как новые пространства самореализации и самоактуализации. Для чего и понадобились институты, по обсуждаемой версии — гарантия успеха и эффективности, мира и добра.

Правда, Трамп сейчас все больше упоминается как опасный индивидуалист-волюнтарист, несущий американским институтам едва ли не смертельную угрозу. Что ж, вероятно, это тоже так. А значит, американские институты благодаря такому ценному соискателю президентского поста вспомнят о своей сакральной роли. И, если надо, окажут недюжинное сопротивление. Явив всему миру очередной американский пример: как не дать большому мужскому Эго узурпировать власть в одной отдельно взятой стране всемирного (все еще) значения.

А вот Нобелевская премия мира — она ведь тоже по мотивам трампизма. В этот раз присуждена ассоциации Nihon Hidankyo — Японскому совету организаций жертв атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Основная специализация которой — борьба за ядерное разоружение. Здесь, конечно, велика заслуга В.В. Путина, который за последние годы приучил мир к своему ядерному шантажу.

Потому что автократы и приравненные к ним международные хулиганы неожиданно осознали: ядерное оружие для них — ключевой источник легитимности и надежная гарантия бесконечной пролонгации власти. А страх «ядерной эскалации» парализует все конечности свободного мира, его спинной и головной мозг, заставляя соглашаться на отказ от примата свободы и глобальных амбиций — «лишь бы не было войны». И если завтра ураново-плутониевая бомба появится у Медельинского картеля — он тоже станет для США незаменимым и неотменимым партнером, с которым надо бережно искать линию соприкосновения?

Про президентский пост все пока неясно, но Нобелевку Трамп точно заслужил. Кстати, между прочим, еще за 2020-й и подписанные в тот год Соглашения Авраама — самую понятную и действенную модель ближневосточного урегулирования, т.е. долгого мира для мусульман, иудеев и примыкающих к ним по этому случаю христиан.

Трампизм и глубинное государство

Понятно, что американские выборы-2024 — это больше не противостояние республиканцев и демократов, не столь — в былые времена — различных меж собою. И не борьба правых и левых в устаревшем, порожденном Великой французской революцией значении этих терминов.

Ключевой сюжет схватки: политический истеблишмент, чей верный представитель Камала Харрис, и антиистеблишментарные силы-слои (Дональд Трамп). Иссиня-системный игрок против разноцветного джокера-шоумена. И с обеих сторон — носители самых разных идеологий и не носители никаковых.

Важная сторона этого сюжета: старое недоброе иерархическое государство vs сетевые структуры. Базовый исторический тренд — на стороне вторых. Которые не отменят государственную иерархию, но лишат — и уже лишают ее части эксклюзивных полномочий. Вот как неподцензурные социальные сети и криптовалюты. Носитель/выразитель тренда — конечно, Трамп. Здесь история за него.

Как и накопившееся во многих миллионах мучительных душ раздражение своекорыстием элит. С их основными злокачественными пороками, теми самыми 5G, Five Grounds (коррупция; непотизм; лицемерие; некомпетентность; высокомерие). Неприятие «Карточного домика», отборно американского и уже потому всемирного. «Знаете, за что не любят Вашингтон? — За то, что здесь живут и действуют такие люди, как вы» (с).

Камализм как будущее человечества

Но и Камала Харрис не лыком шита. Она тоже олицетворяет/воплощает несколько важных трендов.

Например.

• Женское правление. Всесторонний и всеразмерный менеджмент все больше должен и будет сосредотачиваться в руках «второго пола», который богаче интуицией и лишен типично мужских проблем с фаллометрией.
• Примат институциональной легитимности над харизматической. То, о чем тоже вовсю говорят Дарон Аджемоглу и Ко.
• Политкорректность + толерантность. Что нимало не противоречит возрождению христианской идентичности.

Когда г-н Трамп называет соперницу марксисткой, он изрядно преувеличивает. Г-жа Харрис вообще лишена идеологии в классическом смысле слова. Хотя сам по себе «марксизм» в новейшей реальности не будет звучать как ругательство. Ибо сегодня и в раннем завтра актуализируются некоторые вполне марксистские вопросы, как то: преодоление отчуждения труда. Трудящиеся — да простится нам этот ветхий термин — будут все более интересоваться: правильно ли, что плоды их трудов идут на приобретение океанских яхт, трансконтинентальных лайнеров и тропических островов для их топ-менеджмента.

Тут недавно Эрик Шмидт, экс-глава Google, жаловался, как его корпорация отстает от небольших мобильных конкурентов в сфере искусственного интеллекта.

«В Google решили, что баланс между трудовой деятельностью и личной жизнью, ранний уход домой и удаленная работа важнее, чем победа», — ответил Эрик Шмидт на вопрос, почему Google проигрывает в гонке ИИ таким американским компаниям, как OpenAI и Anthropic. По его мнению, подобные стартапы достигают успеха, потому что «люди там пашут как проклятые». Нельзя «позволять людям работать из дома и приходить в офис раз в неделю», если компания хочет соперничать с другими стартапами, сказал Шмидт на лекции, видео с которой было опубликовано в августе 2024-го на официальном YouTube-канале Стэнфордского университета — и вскоре удалено. Г-н Шмидт, видимо, все про себя понял и решил не нагнетать.

— Тезис «От каждого по способностям — каждому по потребностям». Востребующий к жизни, среди прочего, новейшую философию потребления: необходимое важнее лишнего/избыточного. Грубые примеры: ты не будешь покупать автомобиль, если тебе нет необходимости регулярно ездить на большие расстояние; шубу, если живешь у теплого моря, и т.п..

— Пересмотр/уточнение представлений о собственности, которая все более будет восприниматься не как орудие, но как бремя и жестокий властелин человека, принимающего решения — в том числе, где жить, кем работать и как/каким вообще быть — под давлением собственности, диктующей свои приоритеты. «Где сокровище ваше — там и сердце ваше».

Эгосфера

При всей частичной актуальности мирового трампизма физическому лицу и кандидату в президенты Дональду Трампу всерьез мешает главный недостаток — гипертрофированное Эго. Без обуздания которого, как научил нас еще Карл Густав Юнг, нельзя прийти к осознанию-осмыслению Самости. В нарастающую Эпоху Возвращения (бес)предельно раздутое Эго — это немодно. Такое Эго уже не носят. В этом смысле г-жа Харрис — человек-функция, «пустой мундир, который можно надеть на любой манекен», по анонимному выражению одного из ее соратников по партии, — это, как ни примечательно, теперь более современно. Слабый президент при сильных институтах — по нынешним временам лучше, чем наоборот. Хотя есть и другая сторона этой ненобелевской медали: критические периоды Смены Эпох подчас требуют очень жестких радикальных, «перпендикулярных» решений. И здесь уже сильный лидер как минимум не менее важен, чем весь институциональный механизм, ржавая медлительность которого может выйти загорелым боком нации, стране и миру.

Чем все не кончится

А чем бы ни кончилось — ВБХ (см, с чего начинали).

Формально проигравшая половина Америки не признает победителя полноценным президентом. А значит, президентская власть ослабеет. Вместе с большим иерархическим государством. Зато вырастут политическая роль и само(о)сознание штатов. Стало быть, усилится децентрализация. Ну и роль сетевых структур — куда же без нее и без них.

Все это — тренды грядущей Эпохи. Они победят так или иначе.

Потому все, что нам позволено и доступно, — ждать и надеяться. Помнится, люди приобрели надежду, когда лишились дара предвидения. И с тех пор все-таки не пожалели об этом.

* Внесен властями РФ в реестр «иноагентов»