Дело о чайниках

Центральный райсуд Красноярска вынес приговор бывшему региональному министру социальной политики Галине Пашиновой, ее первому заму Наталье Колягиной и трем коммерсантам. Подсудимые вину не признали, суд меж тем принял версию следствия о незатейливости схематоза: чиновники и бизнес еще в 2017–2018 годах вступили в сговор, приобретя и вручив группе населения товары по более низкой цене и в меньшем количестве, чем предусматривали условия контрактов и чем это прозвучало во всех отчетах минсоцполитики.

Типичные, многократно изученные махинации на госзакупках. Раскраски для взрослых, все шаблонно и на поверхности и ничего к нашему пониманию человека не добавляет. Не эксцесс, не патология — мерзость нормы.

Так из краевого бюджета, по сути, похитили 4 млн рублей. Столько насчитала прокуратура. В местном главке следкома рассказывают, что по 45 контрактам планировалось закупить электрочайники, мультиварки, термопоты, тонометры, миксеры, утюги более чем на 4,3 млн. Эту сумму перечислили коммерсантам. Но вместо 900 ценных подарков было куплено 600 грошовых — на 1,2 млн. Коммерсанты в ходе расследования возместили ущерб в 2,3 млн.

Статьи — в зависимости от роли в афере — две: превышение должностных полномочий и мошенничество.

Дело действительно абсолютно рядовое и не стоило бы упоминания — в Красноярске судят либо уже осудили кучу бывших министров и приближенных к власти бизнесменов, включая недавнего краевого премьера, — если б не два обстоятельства. Та самая группа населения, на которой чиновники сэкономили, намереваясь обогатиться, — ветераны Великой Отечественной. Это им «в рамках празднования 72-й и 73-й годовщин Победы» вручали чайники и миксеры в качестве ценных подарков на торжественных мероприятиях. При обысках в квартирах и на дачах бывших руководящих работников минсоцполитики красноярские УФСБ и следком ожидаемо обнаружили чайники и мультиварки. И изъяли их в качестве вещдоков, поскольку бытовая техника совпала по спецификации с той, что власти должны были вручить ветеранам.

И второе. Все вынесенные приговоры (в частности, 3 года 10 месяцев Пашиновой и 6 лет Колягиной) — условные.

Условное — за ветеранов, за День Победы, за скрепу скреп? И кому? Канцелярским крысам и спекулянтам?

Понятно, тюрьмы желать кому-то в России — ничем не оправдываемое людоедство. И я не желаю. Это лишь к тому, как изменилась страна.

Куда уходит детство? В тюрьму

Или о другой скрепе, на месте которой ныне гуляет сквозняк. Одновременно с условным приговором чиновникам, нажившимся на ветеранах, в соцсетях и мессенджерах случился всплеск публикаций о том, что за сутки дважды обновился «рекорд» по самому молодому возрасту в перечне террористов и экстремистов Росфинмониторинга. Речь про 14-летних. Конечно, никаких рекордов, 14-летние и раньше попадали — например, трое канских подростков-анархистов. Просто дети растут и вырастают, Никита Уваров (в списке террористов с 09.07.2020, а родился 17.08.2005) сидит уже во взрослой колонии, и подрастают новые дети, и когда они достигают своего 14-летия — возраста ответственности по ряду террористических «составов», — попадают в перечень уже они. Указываемые годы рождения периодически ползут вверх. Был уваровский 2005 год, сейчас уже 2010-й.

(Если что, это не оправдание терроризма, это обычная жалость к детям, рефлекторная, если угодно, — то, над чем человек не властен.)

Нация — та же, но, например, КГБ СССР с такими детьми проводил профилактические беседы. Ребята слушали взрослых и авторитетных в госсистеме мужчин, думали, как тут все устроено. Почему сейчас не это, не официальное предостережение, а непременно тюрьма?

Конечно, не было (да никому эти крайности и не нужны) никакого благоговения перед детством ни в позднем СССР, ни в 90-е, но чувствовалось если и не уважение детства, то понимание его особости. В позднем СССР великий советский гуманист Евгений Богат констатировал «этическое достижение века» — то, что мы теперь слышим детский плач. Это было общее достояние человечества. И наше тоже.

Что случилось, куда ушло это общее знание, что есть «становление личности», «рост характера», «особенности»?

…В ноябре прошлого года в соцсетях появилось видео, как в Норильске два школьника — очевидно, начальных классов, — играя, потушили снегом Вечный огонь. По указанию Александра Бастрыкина красноярский главк следкома возбудил уголовное дело об осквернении символов воинской славы группой лиц по предварительному сговору. Виновников нашли: 10 и 11 лет. То есть пока не достигли возраста уголовной ответственности. Дело прекратили.

За аналогичное Красносельский районный суд Санкт-Петербурга решил оштрафовать и выдворить из страны детей и их родителей — они оказались мигрантами, не вставшими на учет. 11-летнего ребенка временно поместили в полицейский центр временного содержания несовершеннолетних правонарушителей.

Со взрослыми, разумеется, не церемонятся — сразу в кутузку. Саратов (19-летняя пьяная девушка плюнула в Вечный огонь), Москва (взрослый мужчина вылил в Вечный огонь жидкость из пластиковой бутылки — дело возбудили по статье о реабилитации нацизма), в Калининграде за осквернение Вечного огня паре дали реальные сроки: мужчине — год колонии-поселения, женщине — полгода с отсрочкой до 2028-го, когда ее ребенку исполнится 14 лет. И т.д. Список длинный. А танцы девушек у Вечного огня — тот же Саратов, Кубань… Студентка Югорского университета из Африки получила за тверк у Вечного огня в Ханты-Мансийские то же, что красноярские чиновники и бизнесмены, обокравшие ветеранов, — условное лишение свободы.

В канских соцсетях, на родине Никиты Уварова, не так давно случился какой-то шквал негодования. Причиной послужило выложенное видео: мальчики забрались на памятник Николаю Коростелеву в центре города. Походили. Потом покачались на ограждении из цепей. Всевозможные бюджетные тетки подняли хай относительно выродков, не знающих истории; «люди опомнились, опрокурорились…».

Полиция установила личности: 11, 12 и 13 лет. «В связи с тем, что их действия нельзя отнести к составу административных правонарушений или уголовного преступления, с ними и их родителями со стороны полиции проведена профилактическая работа».

И хорошо. А с этим государством провести профилактическую работу некому. Оно ждет, видимо, каменного гостя. Того, кому поставило памятник. Кому поставило все эти памятники. Николай Коростелев — подпольщик-большевик, подрывал армию изнутри во время Русско-японской войны, поднял бунт в полку, дезертировал. Революционер, в 1917-м возглавил первый уездный Совет в Енисейской губернии — Канский; повешен в 1919 году.

Вы уверены, что дети должны воспитываться на этих примерах? Но если они будут следовать этому идеалу, их в лучшем случае ждет тюрьма. Чего вы хотите от детей, если у вас самих мозги враскоряку? Если вы одновременно славите революционеров и террористов и сажаете за оправдание революции и террора?

Центральный райсуд Красноярска, судивший чиновниц за ветеранские чайники, находится на улице Коммунистической.

В России любят говорить о том, что Запад не понимает «русскую душу». Можно подумать, русские ее понимают.

Открывай, свои

Примыкающий к делу чайников сюжет. О том же — об интеллектуальном уровне чиновничества, понятийности его и всех тех жучков, что пасутся вокруг власти. О том, каким они видят мир вокруг. Мир дикого холода, безразличия ко всему, кроме денег и себя, любимого. Это мещанство более, чем любое зверство и жестокость, более, чем война, имперскость, колониализм и т.д., расчеловечивает эти пространства.

Итак, родственники первой замминистра, попавшей под преследование за чайники, в январе-марте 2019 года (на протяжении трех месяцев) пытаются найти меня, чтобы поведать свою версию событий. Об их приключениях, ставших мне известными, в общем-то, по воле случая, никогда не рассказывал. И сейчас, спустя шесть лет, не стал бы. Однако штука в том, что то же самое происходит до сих пор и с другими людьми.

Казалось бы, в чем проблема? У руководства края, да и у первых лиц правительства, есть все мои контакты, тем более они десятилетиями не менялись. Видимо, первым замминистра их не доверяют. Но все равно узнать — никаких сложностей. Связаться можно через редакцию. Тем не менее. Родственники находят то ли в Екатеринбурге, то ли в Москве какого-то пройдоху с теми же именем и фамилией, что у меня, и, как свидетельствуют сами, решают взять кредит — такую сумму он им назвал за свои услуги.

Впрочем, тут лучше цитировать переписку. «…А что касается денег, я решила взять кредит… Именно то, что он попросил за это заплатить, меня и смутило. И я решила позвонить в редакцию… Пожалуйста (куча умоляющих смайлов), не отказывайтесь от нас. Я просто в шоке, помогите нам… Мне надо было сразу отправить обращение папы (и мне же ответили в редакции, что перешлют вам, но я, глупая, надеялась, что найду ваш номер и передам его нарочно». И куча восклицательных знаков — это после того, как я ответил, что не буду заниматься их делом (и чтобы они и дальше платили всем, и побольше, раз у них такой ад в головах: все покупается).

«Я нашла телефон через другие источники, но теперь другие сомнения: на сайте «Новой газеты» одно фото, а на аватарке этого Алексея Тарасова совершенно другое((( Это вообще он??»

«Вот что он мне ответил, когда я стала сомневаться, что это вы», — собеседница выложила скрины переписки с жучком.

Итак, он уже выставил им реквизиты карты для оплаты. Они, тем не менее, продолжают допытываться. «Ну в «Новой газете» вы работаете?» — «Сейчас в ИА «Регионы России». — «Ну вы сильно изменились» (и два озадаченных смайла). — «Я на аватарки редко себя ставлю. А то бывали случаи» (намекает, видимо, на рискованность своего ремесла). Родственница замминистра, помолчав, продолжает добиваться: «Только я не поняла про «Новую газету». Жучок (якобы журналист и решала): «С декабря работаю в ИА «Регионы России». И, дескать, все сюда.

Родственница делает паузу. Как там, в «Твин Пиксе»: «Совы не то, чем кажутся».

А до Линча был Гоголь, более радикальный: «Всё обман, всё мечта, всё не то, чем кажется!»

После антракта (до родственников чиновницы все же доходит, что они делают что-то совершенно не то) они дают жучку отлуп, всё про него поняв: «Я позвонила в редакцию… Очень жаль(( а у нас была Надежда (((». Жучок меняет тактику, тут же сориентировавшись: «Новая газета 2 млн получила за эту статью» — «Какую??» — А вот за эту (крепит ссылку, «Новая» писала об этом деле сразу после задержания чиновниц и бизнесменов, в ноябре 2018-го), где Наталья — крыса. И теперь знаю, с кем меня раньше путали». — «Ну так мы и написали в обращении…» — «Я собираю информацию для разных агентств и сейчас ваша единственная надежда — на Регионы России, где я сейчас работаю. Больше опального чиновника нигде не возьмут… Новая газета ждет суда, чтобы обелить министра — на это и заказ. После суда ее (видимо, Колягину) окончательно утопят, а министра могут взять на должность в ЦИК. Мне друзья в Крске так сказали». — «Только про 2 млн не поняла(». — «Новая газета получила деньги за статью — что тут не понятного? Такие там расценки».

Вполне допускаю, что, как пишет Николай Петрович Богданов, свекор Натальи Колягиной и прочие не назвавшие себя «близкие и родные» чиновницы, дело не в ней, а исключительно в министре, в ее покровителях, которые подсказывают, как избежать наказания. Вполне верю, что при задержании у нее изъяли всего две единицы бытовой техники (подаренные ей министром, именно она внедрила такую практику на праздники и дни рождения в своем ведомстве, хотя в нем нет отдельной статьи расходов для покупки подарков), а не ту кучу на диване, что показывали в смонтированном сюжете, — «видимо, принадлежащие другой обвиняемой, Гилевой О.В., которая признала свою вину». (Речь про бывшего начальника отдела по делам ветеранов Ольгу Гилеву, чья родня руководила фирмами, участвовавшими в схемах — ее задерживали, но она тут же во всем созналась, заключила досудебное соглашение и еще в 2020 году получила три года условно.)

Родня Колягиной логично предполагает, что этими чайниками, мультиварками и тонометрами отвлекают внимание от более серьезных нарушений. Притом что другая замминистра, по финансам (и на протяжении многих лет), непосредственно руководящая контрактной службой, продолжает работать. А где начальники юротдела, отдела госзаказа — они же готовили, согласовывали контракты, они и отвечают за закупки? Где бухгалтерия, которая проверяла документы, платила, ставила на баланс? Где контролирующие и надзорные органы, что регулярно проверяли, и — никаких замечаний?

И потом. Как следует из должностного регламента, никакими организационно-распорядительными или административно-хозяйственными функциями первый замминистра не наделен, эти функции возложены непосредственно на министра. Распоряжаться бюджетными средствами могла только Пашинова.

Вот об этом и кое-чем еще говорила родня Колягиной, и во всем этом можно было бы разбираться, но, естественно, никаких дел с людьми, предполагающими, что журналистов можно купить, я иметь не мог. И не имел.

Да, наверное, родственница Колягиной хотела как лучше и не ее вина. «Извините, Алексей. Ночь не спала, не знаю как оправдаться((( Мы в такой беде… Мы и не собирались деньги предлагать, очень уважаем вас […] Я искала именно вас!!! Ведь мы простые люди … и то, что происходит вокруг, заставляет нас верить и в совершенно странные предложения. Прошу вас…»

Ссылки на свою простоту в новом мире, который эти простые люди сами себе сложили, больше не работают. Вот в чем проблема. Ляжешь с суками — встанешь с блохами, сказал отечественный классик в прошлом веке, когда простые люди начинали складывать на руинах России наш сегодняшний мир.

«Вас реально всех стрелять надо»

И сейчас простые люди, оскорбленные и возбужденные, возмущаются приговором чиновницам. Из комментариев в телеграм-канале прокуратуры:

«Эти нелюди должны на нарах сидеть, а не условку получить, они обокрали ветеранов, старики за этих мразей воевали!»

«Так и дальше будут воровать. Глискову десятик нарисовали и 10 млн, а эти 4 млн в карман положили и идите с Богом получается. Еще и группой лиц, воруйте дальше у ветеранов и детей». (Неделей ранее тот же самый Центральный райсуд приговорил депутата краевого заксобрания от ЛДПР Александра Глискова к 10 годам колонии со штрафом в 10 млн по делу о получении взятки в 1 млн рублей. И не условно.)

«Почему условно? Нужно за решетку! И чем выше срок, тем больше время на осознание своих поступков! Чтобы другим остановить соблазн легких денег!»

«Что-то мало дали им, а эти люди украли у самых беззащитных и самых нуждающихся. Это ведь позорно. Вот я инвалид 2 группы, полиомиелит, так в эту соцполитику я заходить не хочу. Ведут себя как будто я им обязана. Ничтожную помощь дадут, а вид как будто облагодетельствовали. Я более туда не пойду. Зареклась. А если бы не было таких, как я, то вообще эта структура как тогда бы называлась? Обижающие слабых и пожилых должны нести более жесткое наказание».

«Наши суды как цирк».

«Условно? Этим отбросам? Несправедливый приговор, такой мерзости надо строгий режим давать. Пускай там гниют».

«Да у них то Лапшин (бывший краевой премьер) гуляет на свободе, то этим мразям условки раздают!»

«Тут по коммуналке платеж пропустишь — долбят со всех номеров. Ну а тут за лямы ворованные условка всего лишь. Как же вы, властьвороватоимущие дуры, задрали. Вас реально всех стрелять надо, паскуды, да статьи нет».

«Им не условку надо, а в чан с дерьмом посадить и возить по городу, чтоб другим на заметку было, эх уважаемый Роман Николаевич (прокурор края Роман Тютюник), вы же законник, на ваших глазах ветеранов обокрали, а вы молчите!»

Тютюник не молчит. Приговор прокуратура обжалует. Она уже назвала рассмотренные чиновничьи деяния «одним из самых циничных должностных преступлений за последние пять лет»: «посягнули на святое», «грубо растоптано доверие общества и государства», «органы власти и реализуемая в тот период времени социальная политика дискредитированы».

Глас народа, призывающий прокуроров к жестокости, понятен, но ничего не поделать — напоминает пожелтевшие страницы «Красноярского рабочего» из 30-х годов прошлого века: рабочие и интеллигенция требуют раздавить гадину. Это — да, реальная скрепа.

Гадину, разумеется, давят. А спустя несколько месяцев давят их самих — призывавших.

В качестве послесловия — судьба лишь одного такого, требовавшего от властей решительности. По поводу троцкистских агентов германского и японского фашизма в начале 1937-го в «Красноярском рабочем» написал профессор Сибирского лесотехнического института Александр Иванович Терлецкий. «Никакой пощады не заслуживают вредители, нарушающие наш труд, труд, ведущий к благу народа, труд на благо социализма».

Профессора Терлецкого арестовали через полгода, в тюрьме держали недолго — расстреляли.