Андрей Хржановский, придумавший и собравший книгу, говорил, что она только начало путешествия к планете Кино Хуциева. А в книге не только мозаика рассказов, историй коллег и друзей, но и голос самого режиссера, который направляет общее повествование.

Классик операторского искусства Геннадий Карюк (он снимал лучшие картины Киры Муратовой, последние фильмы Хуциева) вспоминал, как достигался эффект поэтического документализма мастера. Как трудно и интересно с ним работалось: никто не знал, что сегодня может произойти на съемочной площадке.

Наум Клейман размышлял о том, почему Хуциева (в отличие от Эйзенштейна и Тарковского) не понимают европейцы. Почему для нас так ценны в его фильмах «горечь узнавания» и «счастье высказанности». А еще мы вспомнили целую детективную операцию, которую провернули молодые киноведы, восторженные почитатели хуциевского гения Клейман и Демин, чтобы увезти в Белые столбы со студии и тем самым спасти позитивную копию фильма «Застава Ильича».

Павла Финна я расспрашивала о «Заставе Ильича», в которой его уговорил сниматься Шпаликов. Как создавалась знаменитая сцена вечеринки. Как Хуциев с Маргаритой Пилихиной двигались внутри этого хаоса, трепа «безумствующих индивидуальностей» — на операторской тележке, и какое задумчиво-хитрое лицо было у режиссера, уже придумавшего… как выстроить этот хаос.

Причем самым дисциплинированным актером был…Андрей Тарковский. Вначале очень радостный, в финале (после 12 дублей с пощечиной) практически плачущий.

Вениамин Смехов не рассказал, как его рассматривали и даже пробовали на роль Фокина (его сыграл Губенко) в «Заставу…». Но его спич — прекрасный разбор темы «Хуциев театральный». От взаимоотношений с Таганкой и Любимовым до спектакля «Случай в Виши» по пьесе Миллера в «Современнике».

Гентриетта Перьян вспоминала, как снимали «Вечер поэтов» в Политехническом. Какие взаимоотношения были у кумиров. И почему ей, тогда простой девушке из Сталинграда, не понравились герои «Заставы…»

Режиссер Александр Бруньковский, ученик и во многих делах помощник Марлена Мартыновича, говорил об особом хуциевском методе работы. Как из разных (многих) съемок складывались эпизоды и кадры. И как в останкинском телецентре мастер перед показом подправлял «Заставу». Как добивался легендарной документальности. Хуциев не менторствовал, не «обучал», но у него можно было учиться в каждый миг общения.

Станислав Дединский, редактор книги, сказал, что еще столько же материала осталось «за кадром». И как жаль не вошедшего. Но книга и так неподъемная.

И это значит, что к столетию мастера, которое грядет в следующем году, есть и будет еще столько материала для выставок, научных конференций и новых изданий.

А на экране был портрет Марлена Мартыновича. Он смотрел куда-то поверх наших голов. Казалось, он сейчас о чем-то думает, слушает своих товарищей и учеников… вот-вот ворвется в разговор и, как всегда, начнет спорить.

«Совсем не могу говорить о Марлене в прошедшем времени», — сказал Наум Клейман. И тут Хуциев бы точно с ним согласился.