В миллионе миль от нашей жизни, на берегу синего океана, в белом городе Винья-дель-Мар, возникает на сцене реинкарнация Creedence Чистой Воды, которые когда-то прорывались сквозь джунгли и по-страшному пили с Джимом Моррисоном.

Они те же — и они другие. Они, как прежде, рвут воздух и душу своим резким звуком и яростным вокалом, который Джон Тристао по прозвищу Бульдог делает не горлом и даже не легкими, а всем своим могучим грузным телом. И звучит вещь сумасшедшего блюзмена Скримин Джей Хокинса, который в отелях ставил динамитные растяжки, чтобы гангстеры из Нижнего Ист-Сайда и демоны из ночной тьмы не могли подобраться к нему.

Эта вещь в шуме и ярости вновь явившихся Creedence звучит так, что срывает красивых девушек с мест и бросает их в танец с поднятыми руками и качающимися бедрами, и вот уже одна из них так переполнена любовью, что целует объектив, а другая разражается смехом счастья.

Ну так послушайте же немолодого долговязого гитариста с седыми лохмами и в нелепой шляпе, послушайте, что делает с гитарой и душой этот очкарик с темными стеклами, проходящий по собственному соло, как жонглер по канату, разбрасывающий огонь. Это Эллиот Истон, и он срывает Латинскую Америку с места и уводит ее в ночь.