С утра 23 июля в СМИ, соцсетях, а затем и в Думе разгорелся короткий, но беспрецедентный по накалу скандал, связанный с законодательным новшеством комитета по обороне. По ходу полемики поправки были внесены без изменений в законопроект «Об особенностях применения и исполнения дисциплинарного ареста в отношении военнослужащих, принимающих участие в СВО». Суть их коротко: всем военным в действующей армии запрещается иметь при себе гражданские электронные устройства (гаджеты), «в которых могут храниться или которые позволяют с использованием информационно-телекоммуникационной сети Интернет распространять или предоставлять аудио-, фото-, видеоматериалы и данные геолокации». Нарушившим запрет положено десять суток гауптвахты.

Прямо с утра многие десятки Z-блогеров, военкоров, военных обозревателей, а главное — самих фронтовиков принялись размещать в соцсетях возмущенные комментарии. Чем ближе комментатор находился к фронту, тем более сильные он употреблял выражения (вплоть до армейского мата) в адрес автора замечательной инициативы. Им оказался председатель комитета Думы по обороне отставной генерал Андрей Картаполов.

Перечислю некоторые особенности ситуации в армии и конкретно на фронте, без которых невозможно объяснить объем и крепость армейской полемики.

Накануне начала СВО умелыми действиями прежней команды МО в области PR большая часть граждан и чиновников была уверена в полной обеспеченности ВС РФ всем необходимым. Сюжеты на ТВ по большей части использовали выигрышные с точки зрения визуального образа вооружения — бронетехника, авиация, флот.

По умолчанию предполагалось, что связь как менее значительная по объему и затратам часть военного хозяйства и подавно — в полном порядке. Но специалисты и сами военные прекрасно знали о проблемах в этой сфере, которые обнаружились и стали достоянием общества в связи с уголовным делом о коррупции против заместителя начальника Генерального штаба, начальника Главного управления связи ВС РФ Халила Арсланова. Сам генерал до сих пор принимает участие в закрытом судебном процессе, но целый ряд его подчиненных и партнеров уже получили сроки.

Результатом трудов подсудимого, по версии следствия, стал полный срыв программы перевооружения с переходом на новое поколение средств связи в армии. Не суммы хищений тут важны, а сам факт, что в март 2022 года армия вступила без развитой системы современной связи почти во всех звеньях. Однако

Ну а когда ВСУ очень быстро развернули в оперативной зоне многие тысячи терминалов спутниковой связи «Старлинк», позволяющие скрытно выходить в интернет с полной реализацией сетевого принципа управления армией, тяжесть положения со связью, особенно непосредственно на линии боевого соприкосновения, стала очевидна каждому бойцу. ВСУ использовали преимущества, которые дает любой армии скорость обмена информацией, развитая система надежной связи со смежными подразделениями и обеспечивающими видами войск, а также сокращение командной пирамиды. За прошедшие два с половиной года ситуация для ВС РФ изменилась не так уж чтобы.

В то время как ВСУ использовали абсолютно гражданскую систему «Старлинк», которая вообще не создавалась для военного применения, российские военные на фронте обратились к таким же гражданским решениям, которые предоставляет современная IT, но гораздо более простым. Дело в том, что, понимая создавшееся положение на фронте, с российской стороны все же установили настоящий защищенный интернет. Пусть и не сплошной, но, учитывая протяженность фронта и остроту проблемы, с очень достойным покрытием.

Споткнулись не на передаче данных, а именно на средствах связи и сопряженном с ними программном обеспечении — нужно было то самое «железо», которого два года тщетно ждали от Главного управления связи Вооруженных сил Российской Федерации. Когда по обвинению в коррупции посадили его начальника — генерал-лейтенанта Вадима Шамарина (преемника Арсланова), — ждать совсем уже перестали. И в первую очередь обратились к мессенджерам и картам.

В их закрытых чатах артиллеристы получают координаты целей, обмениваются данными, вычисляют очередность ударов и узнают о результатах стрельбы. С помощью этого инструмента осуществляется эвакуация раненых, сюда поступает своевременная информация с РЛС о летящих через линию фронта ракетах.

С планшетов и смартфонов управляют БПЛА самых разных типов и назначения. Все эти устройства, согласно формулировке Картаполова, «позволяют … распространять аудио-, фото-, видеоматериалы и данные геолокации». Собственно, у них главная задача — передать видео с маршрута и геоданные для нанесения удара.

А без карт в телефонах вообще остановится все, уже начиная с весны 2022 года военные самостоятельно закачивали их в телефоны без ведома начальства. Причина та же самая — армия до сих пор не обеспечена аналогичными по функционалу устройствами и программами от Министерства обороны. При этом не умеющая делать и четверти всего необходимого передовая радиостанция «Азарт» (за которую села в тюрьму компания Арсланова) держит заряд батареи 2‒3 часа. А обычный смартфон на Android — сутки-двое.

Не знаю, была ли эта река гневных посланий с фронта в адрес Картаполова откровением для нового руководства МО. Но на следующий же день дружественное ему издание «Известия» спешно выпустило заметку: очень скоро, почти через месяц, на форуме «Армия-2024» НПО «Двина» представит программу для телефонов и планшетов на Android «Комплекс повышения осведомленности» (КПО-А). Он снабжен интерактивными картами и закрытыми чатами для обмена информацией.

И реализовали это в бесплатных массовых программах на устройствах, которые продаются в любом провинциальном салоне связи по стоимости ниже пенсии.

Инициаторы поправок из комитета Госдумы по обороне попытались выкрутиться, заявив, что речь в законе идет о личных устройствах, с которых военные посылают домой сообщения, а порой и фотографии. Прежняя команда МО была озабочена, как бы ограничить поток информации, не совпадающей с официально утвержденными заявлениями. Многие проблемы командования за два года действительно попали в публичное поле с фотографий, сделанных простыми солдатами на свои телефоны. Вполне возможно, что фронтовики и столкнулись с отложенной инициативой прежнего руководства Министерства обороны.

Но это никак не реабилитирует в их глазах и нового министра, который должен был знать о ней. Ведь за поправки, невзирая ни на скандал, ни на весьма резкие оценки многих депутатов (успевших проконсультироваться с действующей армией), проголосовали с космической скоростью.

А главная проблема Картаполова, с его простым умом и упорством советского генерала, очевидно предполагающего, что солдатики по-прежнему бегают под обстрелом с катушками проводов, оказалась юридически неразрешима.

Отделить личные смартфоны от гаджетов для ведения боевых действий так же невозможно, как отделить боевую тарелку «Старлинк» от мирной или боевой дрон Mavic от сельскохозяйственного. Все это дешевая массовая гражданская техника, совершившая переворот в тактике, а вслед и в стратегии огромных армий за последние пару лет. И в поспешных поправках обозначить разницу немыслимо.

Совершенно понятно, что закон в таком виде окажется прямо противоположным служебным интересам военных. В этом смысле поправки можно назвать антивоенными. При добросовестном и последовательном применении новых законодательных норм они парализуют целеуказание и разведку, артиллерийскую стрельбу, управление дронами… Обо всем этом Картаполову говорили в бесполезных прениях депутаты.

Я писал уже, как воодушевился одиозный публицист Дугин , когда услышал от Путина и Пескова слово «война». Он решил, что отныне весь народ будет един и в «святом порыве» примется работать на победу без выходных и отпусков. А в действительности даже министры и депутаты не понимают, что происходит в зоне СВО. И, судя по голосованию, знать не хотят.

Потому что наказание за смартфон в кармане некоторым показалось даже смехотворным — десять суток гауптвахты. Прямо на обсуждении депутат и генерал Виктор Соболев предложил вернуть в армию штрафные роты и батальоны. То ли по возрасту, то ли в пылу спора он не смог вспомнить, что в действующей армии сегодня десятки рот из воюющих за амнистию заключенных (инициативу история оставит за Пригожиным).

Государственная дума предстала перед обществом во всей красе: тут слова «штрафбат», «расстрел», «СМЕРШ» и «кувалда» определяют направление мыслей целых комитетов.

За двое суток в соцсетях разгорелся и утих бунт блогеров против своего идеала — государства Российского в том виде, в котором оно ныне существует. Да, вся их критика была во имя боевых действий, но они, по сути, обличали государственную машину при исполнении.

Мы вообще-то давно живем в стране победивших монополий вроде Ростеха, Росатома, РЖД, «Аэрофлота», «Газпрома» и прочих. Бог военных корреспондентов и ультранационалистов сегодня — пирамидальная монополия управления, в которую все они встроены. Но у нее скорость реакции динозавра.

И вот — случаем — все увидели, как она работает и принимает решения вопреки всему, даже когда их вопиющая некомпетентность очевидна заранее. И 24 июля в Z-блогосфере появились слова «горизонтальные связи», «диверсификация», «самостоятельность в тактическом звене», «обратные связи». Это же устойчивые выражения из лексикона либеральных экономистов и управленцев.

Министерство обороны — предельно инертный и неповоротливый механизм, требующий скорее реформы, чем нового руководителя. Белоусов среди экономических обозревателей считается дирижистом, а не рыночником. Поймет ли он страдания Z-блогеров или просто оклеит пирамиду новыми обоями? Вряд ли при нем заведется свой генерал Иванов, но система, скорее всего, останется.