РепортажиОбщество

«Только не нужно называть нас нацистами»

Корреспондент «Новой» два месяца наблюдал за ячейкой «Русской общины». Организации, которая насчитывает десятки тысяч человек по всей России

«Только не нужно называть нас нацистами»

Празднование Масленицы в Шарташском парке. Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

В январе 2024 года в телеграм-канале «Русская община Екатеринбург» появилось видео рейда силовиков по строительным площадкам города. На этом видео задержанных мигрантов, уроженцев Кыргызстана, ставили на колени и, унижая, заставляли ходить гуськом. Как сообщили позже сами «общинники», из 150 задержанных было депортировано восемь человек, еще четверо, с российским гражданством, получили повестки в военкоматы.

Видео с издевательствами спровоцировало скандал. Ситуацию прокомментировал МИД Республики Кыргызстан: «Действия, унижающие человеческое достоинство граждан, недопустимы!» Официальные представители Кыргызстана пообещали инициировать разбирательства по данному факту на уровне федеральных органов власти.

Ситуацию с мигрантами тогда прокомментировала и уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова. Омбудсмен сообщила, что ею также была инициирована проверка действий силовиков.

Тем временем пресс-секретарь регионального главка МВД Валерий Горелых подтвердил, что рейд действительно проводился — однако сотрудники полиции, с его слов, не имели никакого отношения к снятому видео. Как позже выяснилось, прокуратура не смогла установить виновных. И автор видеозаписи с издевательствами над мигрантами так и не был найден.

Однако не надо работать в прокуратуре, чтобы понять, где искать. Вот, в частности, что писало немногим позже уральское информагентство URA.RU: «В период с 19 по 23 апреля был осуществлены выезды на рынки и в ряд организаций и торговых точек города Березовского. В ходе таких рейдов удалось выявить бывших трудовых мигрантов, не так давно получивших гражданство Российской Федерации, которые были доставлены в военный комиссариат Березовского для постановки на воинский учет и оформления соответствующих документов. <…> В рейдах в Березовском также принимали участие представители различных структур: следственного комитета, полиции, комиссариата, подразделения по борьбе с экстремизмом и участники движения «Русская община».

Впервые Россия услышала о появлении организации под названием «Русская община ZOV» в марте 2022 года, когда российская техника все с теми же латинскими буквами на бортах пошла в Украину. Сегодня же «Русские общины», подогреваемые медиа православного олигарха Малофеева, не вылезают из федеральной повестки.

Из точечной организации «община» разрослась на всю Россию. В ютюбе у них канал на 400 тысяч подписчиков, телеграм-каналы, освещающие деятельность организации, есть практически в каждом регионе. Однако одним из главных ньюсмейкеров действительно можно считать именно отделение в Екатеринбурге.

Корреспондент «Новой» Никита Телиженко решил поближе познакомиться со свердловской ячейкой «Русской общины» и в течение двух месяцев наблюдал за ее активностью.

Празднование Масленицы в Шарташском парке. Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

Празднование Масленицы в Шарташском парке. Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

Культпросвет

На Масленицу в Шарташском парке, что на окраине Екатеринбурга, было шумно и весело — гуляние было организовано местным отделением «Русской общины».

Когда я приехал, над лесом уже вовсю разливались народные мотивы, издали было слышно детский смех, а мимо меня по дороге, украшенной по бокам черными знаменами со всадником — это символ «Русской общины», — неспешной трусцой двигалась небольшая группка парней, около 10–12 человек. Худощавые, высокие, с лицами, закрытыми балаклавами. На каждом — камуфляж серо-песочного цвета, армейская бейсболка с символом Z, армейская разгрузка, на плече — шеврон с изображением коловрата. К тяжелому военному рюкзаку ведущего был прилажен флагшток с колышущемся на ветру черным флагом.

Скорее всего, подростки, они бежали на музыку. Увидев мою камеру, несколько человек разбежались по сторонам, давая понять, что даже в масках и бейсболках не желают попадать в объектив. Но другие, напротив, решили поприветствовать фотографа, взмахнув на камеру рукой.

Депутат Госдумы Сергей Чепиков. Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

Депутат Госдумы Сергей Чепиков. Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

В эпицентре праздника — невысокая сцена с колонками и микрофоном. На сцене распевали казацкие и народные песни четыре девушки в кокошниках и сарафанах. Потом еще на сцену вылез целый депутат Госдумы от партии «Единая Россия» — Сергей Чепиков. Из-за детского смеха и ветреной погоды дословно разобрать, что конкретно говорил парламентарий, было сложно. Доносились только обрывки фраз о единстве, исконных традициях, семье и патриотизме… Короче, на первый взгляд в парке происходила эпичная туса в лучших традициях самодеятельности глубоко провинциального дома культуры. Вот только публика собралась немного другая: среди пенсионеров и мамаш с детьми в разноцветных зимних комбинезонах — многочисленные крепкие молодые парни, вроде тех, что я встретил на дороге. Не помню, чтобы раньше такие мероприятия привлекали внимание подобной публики.

Одетые на фанатский манер ребята в черных футболках с логотипом «Русской общины» развлекались на Масленице наравне с детьми. Благо в этом плане община подготовила все необходимое.

Есть желание потягать гирю? Пожалуйста! 15 килограммов советского чугуна к вашим услугам. Скучно качать железо? Пожалуйте за стол для армрестлинга — именно у него и собралось больше всего желающих состязаться,

но вскоре начавшийся турнир оборвался. В микрофоне послышался лихой, задорный и немного с хрипотцой голос массовика-затейника, седого казака в большой белой папахе.

— Выходи-становись, братской силушкой сразись, — завел он незатейливую присказку, словно с детского утренника с последующим чаепитием.

Бородатый дед разделил пришедших на две команды и призвал их крепко сомкнуть ряды: «Плечом к плечу, чтоб муха не прожужжала!»

Где-то сбоку от меня потянуло ароматом свежесваренного кофе, послышался хруст круассана: это гости, пережидавшие концерт народной казацкой самодеятельности в шумоизолированном кафе, хлынули на улицу своими глазами посмотреть на кулачный бой.

Спустя несколько мгновений на поляне выстроились две команды по 20–30 человек каждая. Казак скомандовал начинать бой, и шеренги, ударившись друг о друга пару раз, распались, а участники, задорно хохоча, начали метелить друг друга с агрессией, помноженной на собственную бесцельность…

Празднование Масленицы в Шарташском парке. Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

Празднование Масленицы в Шарташском парке. Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

К моему удивлению, тех, кому льющаяся через край традиционность не особо зашла, также оказалось немало. Люди тихо что-то обсуждали или просто скролили ленты в смартфонах. Среди таких вот не особо заинтересовавшихся «традиционной русской забавой» был и хозяин стола для армрестлинга, молодой светловолосый парень по имени Сергей. Координатор одного из районных отделений «Русской общины», тренер боевых искусств. Мы разговорились, и выяснилось, что у нас много общих точек.

— В 2017–2018 годах, когда были митинги за Навального, я многое не понимал и тоже там участвовал, — рассказывает мне Сергей. — Сейчас-то мне за это стыдно. Но я в их движении не состоял. Я просто приходил на митинги против коррупции. Тогда у меня мозгов не было, и я думал, что так надо. А когда началась СВО, мы начали собирать гуманитарку, тренировать ребят.

— А у тебя не было желания поехать туда самому?

— Было, и до того момента, пока я не начал работать с «Русской общиной», еще долго оставалось. Но теперь парни, которые там воюют, пишут мне и благодарят нас за то, что мы делаем здесь. Это очень важно.

Еще важно, что после того, как мы придаем огласке какую-то проблему или нарушения, власти стараются ее очень быстро решить. Приходит понимание, что ты оказался по одну сторону с нужными людьми и от твоих действий что-то зависит.

К нашему разговору присоединяется Виталий, невысокий, слегка полноватый дядька лет около 45–47. Рассказывает, что работает станочником на одном из городских предприятий. И является членом общины с августа 2023 года:

— Когда община у нас только появилась, это год назад, если не соврать, или может чуть меньше, первым про них узнал мой напарник. Он моложе, вечно в телеграме сидит, как что-то новое найдет — мне рассказывает. Ну вот, скинул как-то новость про «Русскую общину». Но не про нашу еще, а про какую-то московскую или питерскую, кому-то они там помогли. Ну и так промежду делом рассказывал. Потом они появились здесь, он мне: давай сходим. Я тогда не пошел, говорю: ну вот тебе интересно — ты и сходи. Он вернулся — давай руками махать, рассказывать.

Мне, знаешь, в какой-то момент вообще показалось, что это либо бритоголовые, либо секта. Я поэтому до последнего и отнекивался. Но все равно на третий или четвертый раз он меня уболтал… Сходили — и в этом правда что-то есть. У нас же как? Вообще было не принято… такое. Кому-то помогать, кого-то поддерживать. Всегда было: твои проблемы — ты и решай. Но, видимо, после того, как СВО началась, и люди стали меняться, что ли.

— Как, по-вашему, они стали меняться? — спросил я.

Виталий на секунду задумался.

— Не знаю, дружнее, что ли, стали, сплоченнее… Вот я, к примеру. Не могу туда, на Украину, поехать. Потому что у меня мать больная, дети маленькие, их надо поднимать… И жена меня никуда не отпустит. А как парням помочь? Хочется ведь… Ну вот начали понемногу гуманитарку собирать. Кто раненый приходит — им помочь. Да и просто пообщаться, узнать, как там на самом деле. Нельзя же все время только телевизор смотреть. Раньше такого не было, потому что мы, как собаки, грызлись друг с другом… А мужики в общине разные: от во-о-от таких — Виталий потянул вверх руку — бизнесменов, коммерсантов, до обычных работяг. Бывает, на машине едешь, рядом тачка навороченная, с наклейкой нашей. Сигналим друг другу.

— А как у вас с политическими взглядами? Говорят, ваши ребята громили мемориалы Навального?

— Кто?

— Ну вот «Русская община».

— Да я не знаю. Мы же видишь как… Вообще в политику не лезем. А кто сказал, что это «Русская община»?

— Так сами общинники и говорят.

— Ну может, кто-то и громил, я не знаю, я там не участвовал, — осторожно ответил мне Виталий. — Но если хочешь знать мое мнение, я поддерживаю. Он же америкосовский. А америкосы здесь Майдан хотели устроить. Так что поделом.

Община спешит на помощь

Чтобы подобраться поближе к «общинникам», я скачал себе их приложение — это легко можно сделать в GooglePlay и Applestore.

На сегодняшний день в сообществе «Русской общины» в Екатеринбурге состоит более 11,5 тысячи человек, и рост численности не останавливается. Но небывалый рост аудитории объясним и, кажется, несет сугубо психологический характер: «Русская община» продвигает свое приложение как средство бесплатной психологической, физической и даже правовой поддержки. Под иконкой с синим логотипом в виде то ли ели, то ли листка прячутся новостной агрегатор, рекрутинговый центр и кнопка помощи. Чтобы стать частью «общины», необходимо выбрать свой город, внести личные данные — и после чего, как заявляют админы, пользователь приложения, считающий себя русским, может рассчитывать на офлайн помощь в своем регионе.

Не важно — спустило ли колесо, сломался ли компьютер, нужно ли что-то перевезти, или возник конфликт в юридической плоскости: одно нажатие с кратким текстовым сообщением о проблеме — и на помощь тут же отправляется ГБР в составе профильных специалистов.

И даже бесплатные психологи-волонтеры есть! Вот такое вот сообщество, выстроенное на идеалистических принципах взаимопомощи… На деле же приложение «Русской общины» похоже на общедомовой чат гипертрофированного масштаба.

Раздел «Работа» напоминает доску объявлений: тысячи сообщений с приглашением «общинников» (подчеркнуто русских, других тут нет) на низкоквалифицированные работы, однако есть среди них и предложения для потенциальных «партнеров в бизнесе».

Есть еще список ближайших мероприятий, преимущественно казацкого, околорелигиозного и православного окраса.

Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

В разделе «Фронту» публикуются объявления о разнообразных сборах: на квадрокоптеры, машины, амуницию для отправки в зону СВО. К слову, сборы на суммы в 100, 200 и даже 400 тысяч рублей, как можно судить из публикуемых там же отчетов, закрываются в течение нескольких часов, максимум — дня.

Но вот чуть ниже — раздел «Помощь», где помимо просьб помочь с вывозом мусора порою встречаются вполне себе житейские драмы.

«Здравствуйте. Мне нужна помощь, — пишет девушка Кира. — Мой бывший сожитель оскорблял, унижал, угрожал расправой… Теперь преследует, даже была вынуждена уволиться с работы. Сегодня ходила писать заявление в полицию, заявление у меня не приняли. Он таджик, но гражданин России. Неужели в такой ситуации человек остается наедине с такой проблемой? Угроз нет в сообщениях, но он пытался выкинуть меня с балкона с пятого этажа, говорил, проломит голову монтировкой и закапает в лесу… Может быть, вы подскажете, что в таких случаях делать».

«Так и пишите, что пытался сбросить с балкона, угрожает расправой, — советует общинник Сергей. — Можете немного приукрасить. Угроза убийством — уже статья. В полиции, естественно, будут отбрыкиваться».

Больше никаких попыток помочь девушке Кире я в разделе не обнаружил. Скинуться деньгами на дрон, видимо, проще.

Зато я обнаружил адрес отделения «Русской общины» в Екатеринбурге и имя его координатора.

«Мы — контрреволюционеры»

Офис свердловского отделения «Русской общины» расположился в бизнес-центре «Флитц», фактически в самом центре города. Просторный кабинет на 6-м этаже, с окнами на зоопарк и офис некогда гремевшего на всю страну издания Znak.com. Там внизу, как и два года назад, бликует на солнце красно-белая вывеска закрывшегося из-за военной цензуры независимого СМИ. «Все будет хорошо» — обещает нам эта вывеска, но уже как-то ей и не верится.

Позади меня хлопнула дверь, минута рефлексии закончилась. В офис зашел среднего роста крепкий парень в спортивном костюме и непроницаемо-черных солнцезащитных очках. Я сразу понял, что это и есть Игорь Черноскутов — координатор движения в Екатеринбурге. Молодой человек не стал снимать черные очки даже в помещении. Чуть позже я разглядел синеву гематомы, выползавшую из-под края очков.

— Что-то случилось? — аккуратно поинтересовался я у собеседника, надеясь услышать историю про какие-нибудь разборки.

— Да это пипец! Я ж в выходные к матушке ездил — у нее там алабай, мы с ним игрались — и он мне в глаз заехал. Пришлось все съемки отменять — попросил перенести на следующую неделю. Не могу же я в таком виде на камеру.

— Съемки?

— Ну да, на телевидении, должны были говорить про рабство. Но куда я теперь в таком виде, — грустно резюмировал Черноскутов и неожиданно перескочил на другую тему: — Если честно, ну вот по факту, только ты не обижайся, никто с тобой встречаться не хотел. Откуда ты вообще выплыл? Почему пришел? Мы тебя не знаем. Даже твои фотографии смотрели и не смогли определить твой психотип. Но все равно: если мы договорились, то должны встретиться.

Вот так, переборов свое недоверие, собеседник все же согласился на разговор, и, кажется, максимально откровенный. Первое, что он мне сообщил:

одним из важных направлений деятельности «Общины» является противодействие врагам и предателям России, добивающимся дестабилизации ситуации в стране.

— А враги и предатели — это кто? — поинтересовался я.

— Вырусь! — бросает Игорь без ненависти, а больше с какой-то брезгливостью. Заметив мое непонимание, Черноскутов решает внести ясность: — Вырусью мы называем «иноагентов», пособников иностранных спецслужб и либералов. Это не только те, кто уехал и поливает дерьмом страну, но и те, кто, находясь здесь, среди нас, сочувствует и помогает врагу.

— И как планируете с ними бороться?

— Как планируем? Мы не планируем — мы боремся… Мы живем в правовом поле и выступаем за то, чтобы те, кто здесь остался, несли ответственность по закону Российской Федерации. Если есть люди или организации, чья деятельность направлена на разлад в стране, пропаганду нетрадиционных ценностей, — община ставит в известность правоохранительные органы, и мы не позволяем им нарушать закон.

Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

Фото: Группа «Русская община Екатеринбург в ТГ»

— Были уже какие-то примеры?

— Да. Вот недавно мы отменили концерт группы «Сансара». Наши юристы как граждане написали заявление о недопустимости исполнения песен этим артистом, выступившим с критикой СВО. А в феврале и марте мы убирали незаконные мемориалы (речь идет о стихийных мемориалах Навального.Н. Т.). В группах выруси писали, что мы якобы устроили погромы. Но никто их не громил, никто им не мешал. Наши ребята просто следили, чтобы никто не мусорил. Мы приходили, убирали их цветы в мусор, собрали фотографии Навального…

— А чем помешали эти фотографии?

— В каком смысле чем?! Навальный — это уголовник, экстремист. На западные деньги он создал в России террористическую организацию! Все фотографии и портреты мы вывезли в гараж и там сожгли, че еще с ними делать? Нам они не нужны. А цветы выкинули в мусорку.

— Вам кажется разумным тратить время на такие акции? — завелся я. — Либеральная оппозиция — кто там? Школьники, студенты… Вся их борьба — это прийти на выборы и проголосовать, ну или постоять с плакатом.

— Да видел. Цирк уродов… Но среди них есть те, кого засылают. У них уже и поддержка, и оружие. Либералы — это отрицалово. Добиваясь одного, они восстают против этого, начинают бороться с тем, чего раньше добивались, — и так по замкнутому кругу. Это дичь, — резюмировал свою позицию Игорь Черноскутов. — Мы всегда должны быть рядом, чтобы они не расслаблялись, а видели нас и понимали, что никакого переворота у них не выйдет. Ты же пойми: мы — контрреволюционеры, и наша задача сделать все, чтобы у них и мысли не было чего-то добиться и переломить ситуацию в свою пользу. А вообще, знаешь, после того, как мы повыкидывали портреты, нам удалось заслужить к себе нормальные отношения со стороны органов. А до этого, чтобы ты понимал, меня душили. Месяцами таскали по кабинетам, расспрашивали, кто мы и что, за что выступаем, кого поддерживаем…

Мы устали объяснять всем, что мы не оппозиционеры и не экстремисты, и вся наша организация имеет одну единственную цель — создать объединение, где люди просто смогут помогать друг другу.

— А есть понимание, чего опасались органы?

— Я думаю, все это было просто потому, что мы были как новая организация. То есть никто этими проблемами не занимался, а появились мы. И как проходит какая-то новость, что где-то нерусский че-то там натворил — мы ее выпускаем. Всё — у них вопросы. У нас знаешь, еще какая была проблема: то, что мы неопытные были… Ну никто из нас общественными организациями вообще никогда не занимался, мы не разбирались досконально в деталях. И вот что-то произошло, мы текст выдали: там был гражданин, условно Узбекистана, — а мы написали про Таджикистан. И все! К нам сразу вопросы… И от диаспор, и от журналистов, и от сотрудников правоохранительных органов… Понимаешь, за каждое слово цепляются! Ну потом все уладили, убрали текст… Вот ты не знал, а по нам и ЦИПСа (центр информационно психологических спецопераций СБУ. Н. Т.) регулярно работает. Ну как каким, стоит нам провести какое-нибудь мероприятие, они нас тут же начинают отрабатывать, по всем своим группам, каналам и СМИ, разгоняют, что мы нацисты. Им это нужно чтобы посеять межнациональную вражду.

«Русский мир» и «иностранные специалисты»

Сегодня в Свердловской области работают десятки спортивных залов, в которых тренируются представители «Русской общины». Исключением не стала и широко известная «Сортировка» — район, считающийся в городе мигрантским гетто.

Боец общины в спортклубе на «Сортировке». Фото: Никита Телиженко / для «Новой газеты»

Боец общины в спортклубе на «Сортировке». Фото: Никита Телиженко / для «Новой газеты»

Спортивный зал «Русь» расположен в подвале студенческого общежития железнодорожного техникума. Темное помещение с низким потолком, жаркий и влажный воздух. Видавшие лучшие времена боксерские груши, маты и зеркала. Днем в этом подземелье борьбой и боксом занимаются дети. С 20.00 и до половины десятого тут проходят тренировки «Русской общины» по рукопашному бою. Сегодня я застаю в зале порядка 30 «общинников».

Координатор микрорайона «Сортировка» Кирилл — среднего роста улыбчивый молодой человек около 30 лет. Короткая стрижка, модная футболка с мультяшным принтом — внешне координатор напоминает артиста, и внешность не обманывает: на досуге Кирилл — музыкант, читает рэп. Ну а так занимается интернет-маркетингом.

— Основной постулат общины — это взаимопомощь, говорит он, рассуждая о том, что привлекло его в «Русскую общину». — Это то, чего нашему обществу все время не хватало. Вот эти все основные принципы общины — они важны для нашего менталитета. Потому что ту парадигму, которая у нас сейчас есть, нужно менять. До всех событий люди привыкли жить вот так разрозненно, атомизированно. Повсюду культивировался менталитет «человек человеку волк». И вот сейчас тот самый момент, когда все нужно сделать по максиму. Начиная с себя и с семьи. То есть если сейчас, грубо говоря, ну семьи не будут рожать по три, а желательно еще больше детей, — то нас ну просто не станет! Это прозвучит страшно, но ребята, которые «иностранные специалисты», — они отлично размножаются.

— Скажи, пожалуйста, а сколько у тебя самого детей?

Кирилл немного потупился. Видно, что этот вопрос был для молодого человека неудобен.

— Пока что нисколько, но женюсь и будут.

— А как ты сам относишься к мигрантам?

— Я ко всем нормально отношусь, если человек нормальный. И речи нет, чтобы его как-нибудь притеснять. Главное, чтобы и он уважал наши правила и законы.

Как таковой неприязни к «иностранным специалистам» у меня нет. Русский — это не национальность, это самоощущение. Если человек, не важно, какой национальности, говорит, ощущает себя и мыслит по-русски, уважает наши ценности — то для меня он русский.

Только не нужно сравнивать или называть нас нацистами, это некорректно. Если к нам приходят люди радикальных взглядов, мы стараемся их перевоспитать. Объяснить, что мы не против приезжих, мы за то, чтобы они уважали наши традицию и культуру и правильно вели себя в стране, которая их принимает.

Я хотел задать Кириллу вопрос про то, как соотносится с его словами тот январский рейд на стройку, в ходе которого его «сообщинники» унижали приезжих из Кыргызстана, но вдруг один из участников тренировки, схватившись за телефон, быстрым шагом отошел в дальний угол спортзала, о чем-то поговорил там несколько секунд и прокричал:

— Парни, собираемся, выезжаем!

— Что, движ какой-то? — одергивая штанину на колено с вытатуированым на нем коловратом, поинтересовался высокий молодой человек. В его глазах сверкнула искорка энтузиазма.

— Пока непонятно… Рации у кого с собой?

— А куда едем? — спросил невысокий мужчина в кепке.

— По ходу сообщат, — коротко парировал мужчина.

В спортклубе на «Сортировке». Фото: Никита Телиженко / для «Новой газеты»

В спортклубе на «Сортировке». Фото: Никита Телиженко / для «Новой газеты»

В подвале началась суматоха, всего за считаные минуты вся группа переместилась наверх. По два-три человека бойцы начали рассаживаться по люксовым и не совсем авто.

Я также заскочил пассажиром в одну из машин.

Покружив по запруженным автомобилями городским дворам окраины Екатеринбурга, мы вышли на дорогу. По ходу движения из проулков и дворов к нашей колонне присоединялись новые сопровождающие. Две, три, пять, восемь — всего за несколько минут кортеж вырос до 10–12 автомобилей.

Уже было возникшее чувство единства стало безжалостно дробиться красными светофорами.

Поворот, небольшая стоянка. Из нескольких машин к вновь возникшему человеку с телефоном подбегают молодые люди и ведут его, жестикулируя, в сторону ночной дороги.

В нашей машине трое. За рулем высокий поджарый мужчина лет сорока пяти. Короткая стрижка, серая куртка, вдумчивый сосредоточенный взгляд. «Александр, предприниматель», — коротко представляется он.

На заднем сиденье — тот самый парень с татуировкой коловрата на колене, все его внимание сосредоточенно на смартфоне, откуда доносятся женский смех и короткие голосовые сообщения.

— И часто у вас такое? — осторожно спрашиваю я Александра.

— В смысле — выезд? Слушай, ну на моей памяти, чтобы прям столько машин — наверное, во второй раз. Ну это в нашем районе. А в остальных по городу другие ГБР. Единственный раз, когда вообще со всех районов собирались, — это когда в цыганский поселок приезжали… Для поддержки.

— А куда мы едем сейчас?

— Слушай, я сам не знаю. Пришел вызов: «общий сбор, локация на карте». А что там и как — никто не говорит. И по телефону парням звоню — не отвечают. Поэтому пока ждем, что старшие скажут.

— А старшие — это кто?

— Ну вон Кирилл, с кем ты разговаривал, Владимир, тот, что с телефоном. Нет, ну вообще по уму нужен штурман, чтобы карту смотрел и говорил, куда ехать. Я в той промзоне плохо ориентируюсь.

— Промзона?

— Ну куда мы должны ехать, там склады. Видимо, какая-то проблема образовалась, раз подняли всех.

В спортклубе на «Сортировке». Фото: Никита Телиженко / для «Новой газеты»

В спортклубе на «Сортировке». Фото: Никита Телиженко / для «Новой газеты»

Спустя через без малого десять минут головная машина пришла в движение, следом потянулись остальные…

— И как давно вы в общине?

— С декабря или с ноября. Пришел, потому что уже сил нет терпеть. Обидно, что это происходит со страной… Приезжие безнаказанно себя ведут — и никто ничего ни с ними, ни с тем, чем они занимаются, не делает.

— А чем они занимаются?

— Как чем? Бандитизмом, наркотой, причем совершенно безнаказанно. У меня мой родной брат очень плотно на этом деле сидит. Так что для меня это личное.

— И почему, на ваш взгляд, власти не принимают мер?

— А где силы взять? Куча парней на фронте, в полицию и раньше-то особо не шли, а сейчас и подавно. Не хватает ни людей, ни ресурсов. Вот возьмем «Сортировку»: по сути, это целый город, здесь несколько десятков или сотен тысяч живет. А машин полицейских знаешь сколько? — Четыре экипажа! Всего! Вот они и чувствуют себя как дома.

Добраться до места назначения со всеми остановками и блужданиями по складским переулкам удалось лишь спустя полчаса.

Мрачная ночная промзона на окраине Екатеринбурга, контейнеры, фуры, подвозные пути железной дороги… К нашему приезду крепкие парни в спортивных костюмах уже заканчивали разговор с южанами с овощебазы.

Трое «иностранных специалистов» спешно удалялись в сторону грузовиков, озираясь на приехавшую ГБР, еще четверо с поникшим взглядом смотрели куда-то себе под ноги.

Мы даже не выходили из машин. Постояли еще минут 15 и разъехались.

Мне почему-то вспомнились 90-е, какими я их запомнил. Годы, когда ковалась нынешняя экономическая и политическая элита страны, ну а на «Сортировке» — новый класс собственников овощебаз. Только тогда у участников разборок не было приложения в AppStore и GooglеPlay. Да и мочили друг друга без патриотического соуса, внутренних врагов еще не искали.

Враг не дремлет

Вскоре после того ночного выезда ГБР случилась трагедия в «Крокусе». Я еще раз созвонился с Игорем Черноскутовым. По словам координатора Екатеринбургского отделения «Русской общины», после теракта в Москве в русскую общину пришло 3000 новых членов. Общая численность всероссийской организации выросла на 80 тысяч человек, и поток сторонников по-прежнему не ослабевает.

Андрей Ткачук — координатор федеральной «Русской общины», обозреватель телеканала «Спас», экс-спикер омского горсовета — призвал российских мужчин получать лицензии на оружие и вступать в организацию. «Внутренний враг не дремлет, с каждым днем у нас остается все меньше времени», — заявил он.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow