Многие читатели, ознакомившись с подзаголовком этой статьи и увидев в нем словосочетание «Общественная палата РФ», вероятно, вспомнили об этом органе впервые за несколько лет и были крайне удивлены. Как минимум тому обстоятельству, что он все еще существует и даже создает информационные поводы, достойные освещения в СМИ.

Впрочем, на статус невразумительного, вечно спящего института Общественная палата была обречена с самого момента своего рождения в 2005 году, когда ее как свой персональный проект презентовал журналистам замглавы администрации президента Владислав Сурков.

В ходе брифинга он со всей присущей ему «серокардинальской» откровенностью рассказал, что самолично отбирал членов первого состава палаты, что у нее, в сущности, не будет никаких серьезных полномочий (и уж тем более рычагов контроля за властью), а гарантии эффективной работы органа состоят в том, что «если рекомендации членов палаты будут достаточно навязчивыми, то их придется исполнять».

Но даже этой дискомфортной навязчивости браться в Общественной палате неоткуда, поскольку четверть ее членов утверждает президент, а кандидаты на оставшиеся места выдвигаются лояльными Кремлю организациями и региональными палатами.

И с этой целью, в отличие от заявленной в федеральном законе «защиты демократических принципов» и «прав и свобод граждан», орган действительно успешно справляется и по сей день.

Администрации президента РФ удалось создать полностью подконтрольный муляж гражданского общества, имитирующий бурную деятельность и прения сторон, но при этом ни на шаг не отходящий от генеральной линии партии. В самой что ни на есть буквальной трактовке этого выражения: в 2016-м году ОП, образованная для «согласования» интересов граждан и общественных объединений, открыто поддержала праймериз «Единой России» и его участников. А в 2023-м члены ОП удостоились благодарности Владимира Путина за его отношение с пониманием «к тому, что происходит» и попадание за столь принципиальную позицию под международные санкции.

Если что-то всегда и выделяло ОП на фоне остальных бессмысленно-сервильных кремлевских проектов вроде того же сурковского движения «Наши» (с которым палата в 2000-е годы была довольно близка), так это традиционно «звездный» состав органа. Он изначально был задуман как некий консультативный элитарный клуб, едва ли не Непременный совет, в котором должны восседать «имеющие особые заслуги перед государством и обществом» россияне. Причем на редкость бескорыстные — ведь никаких привилегий или даже оклада статус члена ОП де-юре не предполагает.

Но «особых заслуг» для попадания в палату, разумеется, недостаточно, поскольку основным критерием прохождения административного фильтра для кандидатов — даже не принимая во внимание недвусмысленные откровения Суркова про «совместимость с коллегами» — можно назвать их благонадежность. Так было в 2005 году с Алиной Кабаевой, Павлом Гусевым и Леонидом Рошалем в первом составе, так продолжается и в 2024-м — с Сергеем Карякиным, Петром Лундстремом, Сергеем Лукьяненко и прочими сочувствующими «тому, что происходит» гражданами в уже восьмом составе.

Чем они все там занимаются?

Значительная часть членов — абсолютно ничем, на что жаловались сразу два экс-секретаря органа. В нем отсутствует какая-либо дисциплина, а процедура исключения из ОП применяется лишь в особых случаях.

И с мотивационной поддержкой как раз подоспела администрация президента, в одном лишь 2023-м выделив палате грантов на 125 млрд руб. для реализации госпроектов.

Давайте попробуем через предельно малоизвестный кейс проследить, как именно работает механизм поощрения сервильности в ОП, а заодно извлечем «идеологический генезис» палаты, при ближайшем рассмотрении вызывающий желание присвоить ей знаменитый чеховский номер.

Репродукция лоялизма

Не так давно резонанс спровоцировала запись слушаний в ОП на тему «Система мер по предупреждению и пресечению пропаганды ЛГБТ* в подростковой и молодежной среде», а точнее — озвученные участниками дискуссии тезисы. Двухчасовой ролик уместил в себя, вероятно, все самые радикальные, ревизионистские, псевдонаучные и конспирологические клише относительно любых аспектов мироустройства, сформулированные российской пропагандой за последние 10 лет. Субъективная выборка:

За 120 минут хронометража реплик схожего жанра, отделяемых друг от друга апелляциями к фейковым цитатам западных политиков и вольными размышлениями про «англосаксов», по моим подсчетам, прозвучало приблизительно 650. Самой колоритной из них — крайне аккуратно отражающей общий «дискурс» ОП и компетентность ее членов в обсуждаемых ими вопросах — мне показалась эта:

К чьему именно присутствую спокойно отнеслись белорусы, остается загадкой, поскольку за последние месяцы Беларусь не принимала международных спортивных соревнований, особенно с «присутствием гендеров». Точно так же, как и Международный олимпийский комитет не утверждал рекомендаций, согласно которым 20% спортсменов в команде «должны быть гендеры» (это не оговорка, спикер уверенно повторил эту конструкцию несколько раз подряд). Точно так же, как и Тереза Мэй никогда не говорила, что «Россия проявила возмутительную непокорность».

Человеком, ответственным за распространение откровенной дезинформации, регулярное упоминание вышеприведенных несуществующих фактов, цитат и статистики, а также (исходя как минимум из пассажа про «гендеров») не имеющим ни малейшего представления о теме, которой посвящена дискуссия, является ее модератор. Председатель Комиссии ОП РФ по безопасности, занимающий еще несколько аналогичных позиций в совещательных органах при различных правительственных службах, выпускник Высшей школы КГБ СССР Михаил Аничкин.

Вы вряд ли когда-нибудь о нем слышали, однако этот человек —персонализированная иллюстрация того, по какому принципу работает ОП и почему эта организация не может быть эффективной в обслуживании интересов гражданского общества, если не понимать под ним исключительно сотрудников администрации президента.

Большинство общедоступных упоминаний Аничкина связаны с круглыми столами в ОП, в которых он принимает деятельное участие с момента своего избрания членом палаты в 2017 году. Повестка всех подобных мероприятий схожа: призывы к признанию СМИ «иностранными агентами» и «нежелательными организациями» во имя «духовной безопасности», противодействие угрозам «фейковой информации в Сети» и прочие репрессивные инициативы. Тезисный разбор выступлений спикеров на подобных слушаниях приведет к результату, уже продемонстрированному выше на примере «присутствия гендеров»,

Вернемся к биографической справке об Аничкине и, пропуская многочисленные должности в советах правительственных ведомств, обнаружим, что Михаил также — председатель президиума движения «Хранители России» и президент правления союза частных предприятий в сфере безопасности «Содружество Миротворец». Собственно, относительно рациональное значение описанных выше круглых столов состоит в том, что по их итогу ОП рассылает министерствам, региональным общественным палатам и органам власти рекомендации, а также инициирует собственные проекты и заключает соглашения с НКО.

Например, в 2022 году ОП для «взаимодействия в ходе единого дня голосования» объявила о сотрудничестве с рядом организаций, в том числе — с аничкинским «Содружеством Миротворец», а в конце 2023 года аффилированные с Михаилом же «Хранители России» получили грант на 1,85 млн руб. на съемки «патриотического фильма». И факты эти достойны упоминания даже не в качестве свидетельства очевиднейшего конфликта интересов, а скорее как маркер глубокой концептуальной порочности ОП.

Таких «Михаилов Аничкиных», связанных с ультрапатриотическими, идеологически выверенными НКО, в ее составе примерно половина (другую же половину составляют публичные персоны, отвечающие за имиджевое обслуживание органа). Это те самые организации, которые были отфильтрованы властями с помощью ОП как «полезные овцы», их деятельность нацелена на продвижение официозной повестки и обслуживание ее интересов, но никак не общественных.

Для подобного рода НКО самый благополучный сценарий развития в современной России — это успешное выдвижение своего представителя в ОП, что обеспечит организацию административной благосклонностью, приоритетной грантовой поддержкой и потенциальным привлечением к крупным проектам. Как и случилось в кейсе Аничкина и «Миротворца». Очевидно, что сейчас траектория такого пути лежит именно через соответствие НКО идеологическим постулатам Кремля — как, например, с питчингом мультимедийных проектов «Институту развития интернета» или номинацией на премию общества «Знание». Это общая тенденция государственной политики, и палата здесь исключения не представляет.

Исключительно здесь то, что у членов ОП и сконцентрированных вокруг нее «придворных» НКО (которые по федеральному закону выдвигают в орган 43 представителя)

Ведь не оно, а Фонд президентских грантов (к слову, тоже тесно связанный с ОП) распределяет финансовую поддержку, от которой напрямую зависит благополучие членов палаты. Поэтому российское ЛГБТ-сообщество, «иноагенты» и «нежелательные» СМИ — это угроза «духовным ценностям» и объекты репрессий, а «новые территории» и сотрудники силовых структур — это «общественно значимые интересы граждан Российской Федерации». И все эти граждане трудоустроены на Старой площади.

Ярко выраженная идеологическая и административная принадлежность органа, который создавался как медиатор для согласования устремлений общества, власти и НКО абсурдна, но неизбежна при попытке «выстроить «в вертикаль» то, что может крепиться только горизонтальными связями». Эта вертикаль закономерно обросла официозом, кремлевскими грантами и «традиционно-духовно-нравственной» повесткой, которую ОП через свою деятельность и доклады «о состоянии гражданского общества» пытается навязать всему социуму.

В такой ситуации важно не забывать, что в составлении подобных документов не участвовали десятки разогнанных и признанных «иноагентами» НКО, а интересы людей, за защиту которых они столкнулись с репрессиями, были цинично проигнорированы. В отличие от интересов воспитанника Высшей школы КГБ, не подозревающего о различии понятий «гендер» и «трансгендер», но берущегося направлять министерствам рекомендации по вопросам политики в отношении квир-людей.

* ЛГБТ-движение признано в РФ экстремистской организацией.