В начале февраля было объявлено о создании на факультете мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ (с подачи научного руководителя факультета Сергея Караганова) Института мировой военной экономики и стратегии. Предполагается, что это будет независимый от Министерства обороны и связанных с ним структур исследовательский центр. Его директором назначен адмирал в отставке Сергей Авакянц, в прошлом командующий Тихоокеанским флотом.

При всех ритуальных оборотах о суверенном пути России в состоянии глобальной войны с коллективным Западом описание задач новоиспеченного мозгового центра мало отличается от задач, которые решают западные think tanks в этой сфере. Хотя особый упор делается на анализ военно-политической обстановки в Центральной Азии, на первом месте в исследованиях будут традиционно стоять стратегическое сдерживание, влияние военных действий на жизнь общества и тенденции развития международных отношений.

Россия до сего времени не богата подобными исследовательскими организациями, которые могли бы претендовать на влияние при выработке внешней политики. Можно вспомнить «Национальный исследовательский институт мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова Российской академии наук» (ИМЭМО РАН) и тяготеющий к МГИМО ПИР-Центр. Таким образом, Высшая школа экономики сделала заявку на участие в дискуссии.

Да, многие их сотрудники участвуют в ангажированном Валдайском форуме. Да, их мнения перекликаются с идеями Совета безопасности РФ, но самостоятельных голосов не слышно.

Тем не менее появление новых мест, где может формироваться альтернативный взгляд на военную сферу, игнорировать не стоит. Как бы кто себе не представлял «прекрасную Россию будущего», я до сих пор не встречал мнения о том, что у нее не будет армии. А для общества важно, чтобы официальному мнению Министерства обороны, Генерального штаба и Совета безопасности оппонировали авторитеты, получающие зарплату в другом месте.

Общеизвестно, что в военной машине можно высказать свои возражения на совещании, но потом надо выполнять приказ. И чаще всего он не учитывает высказанных возражений — начальство во всех армиях консервативно и не склонно к изменениям.

Военачальникам остается лишь умолкнуть либо отстаивать свои взгляды вне армии или в союзе с политическими силами, имеющими влияние на военную политику. В странах НАТО перед отставными генералами и адмиралами открыты двери «мозговых центров», коммерческих консалтинговых компаний, наконец, они могут продолжить карьеру в политических партиях, где всегда нужны специалисты — на случай прихода к власти через выборы. Количество независимых от армии отставных летчиков, моряков, космонавтов и десантников с большими погонами в тех же США велико. Они и дают через свои исследования независимую оценку военного строительства и внешней политики страны.

Но главное другое:

И высшее командование более внимательно рассматривает альтернативные варианты. Ведь отсутствие альтернативных мнений слишком часто ведет к поражению и даже военной катастрофе, поскольку зачастую не учитываются порой совершенно очевидные обстоятельства.

Все эти рассуждения могут показаться чистой теорией. В России гражданское общество традиционно обращало главное внимание на защиту прав военнослужащих: поначалу главную беду видели в дедовщине, позднее — в воинской преступности. Но все это были страсти мирного времени. Никому в голову не приходило, что бездарный командир может стать причиной гораздо более страшных событий. Ведь профессиональная непригодность не является преступлением, мы ее не найдем в УК РФ.

Тех, кто сомневается, отсылаю к истории полковника Фридриха фон Циллергут из главы «Катастрофа», «Похождения бравого солдата Швейка»:

Колоннами против пулеметов — это кадр из фильма «Чапаев», изобретенная режиссерами братьями Васильевыми атака офицерского полка против Анки-пулеметчицы.

Потому и правозащита, и адекватное военное строительство в «прекрасной России будущего» важны одинаково. Отсутствие альтернативного, но, в первую очередь, трезвого взгляда на военно-политическую сферу порождает ошибки, которыми так богата наша современная история. Обратимся к самому свежему примеру.

На прошлой неделе Эквадор объявил, что передаст США всю имеющуюся у него российскую военную технику на сумму более 200 млн долларов. Так как передавать такую технику по условиям внешнеторгового контракта запрещено, власти Эквадора прибегли к трюку — президент Нобоа без процедуры переоценки зачислил советское и российское оружие в категорию металлолома. Понятно, что металлолом не может стоить 200 млн долларов, хотя это, конечно, и не новые системы.

Планируется, что после ремонта это оружие будет передано американцами Вооруженным силам Украины. Самые важные позиции — 10 ЗРК «Оса», пять вертолетов Ми-8 и Ми-17, 18 РСЗО БМ-21 «Град». Такие же предложения были направлены США в Никарагуа, Колумбию и Венесуэлу. Согласился пока только Эквадор. Взамен США обещают передать армии Эквадора современное вооружение.

На очереди остановка торговли ананасами. Общие потери Эквадора оцениваются в более чем 800 млн долларов в год. При этом президент Нобоя — крупнейший банановый плантатор.

По сути — это контрсанкции. Однако за этим внешнеторговым скандалом кроется целый процесс, набирающий силу. Дело в том, что страны НАТО и Россия придерживаются совершенно разной политики в торговле оружием.

В РФ было резко увеличено производство всех видов вооружений. Многие заводы действительно работают в три смены. Против первоначальных расчетов фронт с самого начала с обеих сторон стал пожирать военную технику эшелонами в неделю. Расход средств дальнего огневого поражения можно примерно посчитать — данные о количестве примененных крылатых и баллистических ракет время от времени публикуются Генеральными штабами. Согласно этим сводкам,

Торговля оружием была гордостью наших политиков — она доказывала, что Россия может производить самые современные системы, а не только продавать нефть и газ.

И вот нежданно СВО потребовала себе и то, на что рассчитывали другие. Начались перебои. Одной из явных жертв этой ситуации стала Армения: Пашинян обвинил Россию (точнее, АО «НПО «Сплав») в непоставке уже оплаченного оружия — в прессе упоминают РСЗО «Смерч». А армянский премьер вынужден был сделать оговорку: «Мы понимаем, что самой России нужны вооружения, и мы готовы работать в данном направлении».

Армия Армении пребывает в самом тяжелом положении с момента получения независимости, все общество тягостно переживает недавнее военное поражение. Так что не от хорошей жизни Ереван стал после срыва поставок искать новые РСЗО в Индии, которая вообще никогда не была замечена в этом сегменте рынка. В результате заключен договор на покупку РСЗО Piaka очень странного калибра 214 мм. Это означает, что армянская армия впадает в монопольную зависимость от индийского ОПК — такого калибра нет больше ни у кого в мире, его нельзя купить на рынке. Расходуются боеприпасы, как знает теперь весь мир, мгновенно.

Страны НАТО проводят прямо противоположную политику — все контракты, заключенные до 2022 года, исполняются безукоризненно, заводы Европы и США отгружают в другие страны продукцию, в которой так нуждается Украина. В результате ОПК Европы не может расширить производство, так как все линии заняты уже оплаченными ранее заказами. Они не могут, да и не хотят останавливать внешнеторговые договоры.

Подобные предложения уже не раз делались Индии — нашему старому партнеру в области военных закупок.

И вот уже гендиректор Рособоронэкспорта Михеев вынужден срочно опровергать в заявлении для РИА «Новости» информацию о срыве поставок систем ПВО С-400 Индии: контракт исполняется в согласованные сторонами сроки.

На сверхприбыльных рынках оружия, где идет непрерывная циничная и жестокая конкурентная борьба, часто без правил, для оборонного комплекса Запада — это беспроигрышная политика: если на традиционных для России рынках в мире сменятся стандарты (калибры, частоты радиотехники, правила техобслуживания и так далее), российский ОПК туда уже вернуться не сможет. В лучшем случае, придется многое начинать с нуля. В условиях, когда зашатался сам авторитет РФ как надежного поставщика качественных и сравнительно недорогих вооружений, надо было бы быть идиотом, чтобы не воспользоваться ситуацией. Американский и европейский ОПК своего не упустили, и странно было бы ожидать другого.

Этот процесс можно описать так: чем больше советских (которыми по большей части вооружены ВСУ) и российских вооружений гибнет на украинских фронтах, тем больше его покупают в развивающихся странах и у бывших союзников СССР, освобождая, таким образом, место для американского и европейского оружия. Если мировые запасы советских и российских систем вооружений радикально похудеют в таком процессе или вообще будут опустошены (хотя сегодня такое трудно представить), наступит триумф ОПК стран НАТО.

Продажи американского вооружения в 2023 году достигли рекордного уровня в 238 миллиардов долларов (на 16% больше, чем в 2022 году). Совершенно очевидно, что такой ход событий не был предсказан правительством, разведкой и военными экспертами в Москве осенью 2021 года, когда 150-тысячный контингент ВС РФ перемещался вдоль границ Украины в попытке давления на ход переговоров с НАТО. Закончились эти маневры специальной военной операцией.

Ни ПИР-Центр, ни ИМЭМО РАН ни о чем подобном не писали. Ни у кого не хватило смелости выйти за границы тезисов Валдайского форума.

В зарубежных странах крупные, авторитетные независимые исследовательские центры тоже нередко делают серьезные ошибки в оценке внешнеполитической обстановки. Но участвуя в национальной дискуссии, они неизбежно расширяют спектр обсуждаемых проблем.

…Я опросил своих товарищей с флота, что они могут сказать о Сергее Иосифовиче Авакянце, который теперь возглавил структуру при ВШЭ. Рекомендации, с точки зрения чисто военной, самые комплиментарные: жесткий профессионал, абсолютно не склонный менять уже принятое решение, ни разу не участвовал ни в каких теневых договоренностях, кроме работы знать ничего не желает, с личными просьбами к нему обращаться бесполезно.

Но известно, что военное мужество иногда уступает гражданскому. Герой, увенчанный славой, часто сникает перед чиновником. Что будет, если личный профессионализм новоиспеченного главы Института мировой военной экономики и стратегии войдет в конфликт с идеологическими выкладками затеявшего все это Сергея Караганова? Напомню, что многие признанные авторитеты в области стратегических вооружений фактически отказали профессору Караганову в профессионализме, в том числе и на страницах нашей газеты.

Сумеет ли Авакянц в качестве ученого сформировать свое личное, независимое видение проблем, за которые взялся?

Хотя в любом случае получать зарплату директора нового военно-политического центра будут не в Министерстве обороны. Это уже задел на будущее. Может, тогда и не возникнет более никогда «банановой коллизии».