С февраля 2022 года Беларусь — единственная европейская страна, прямо поддерживающая Россию. С самого начала боевых действий Минская, Брестская и Гомельская области стали плацдармами для размещения российских военных и наступления на Киев, Чернигов и Житомир.

В полном соответствии со своими публичными заявлениями, Александр Лукашенко не спрашивал жителей страны ни о том, какую позицию должна занять Беларусь в конфликте соседних государств, ни о степени вовлеченности: предоставлять свою территорию российским военным или нет, чем помогать или не помогать — и кому.

Он обосновывает это результатами президентских выборов 2020 года, якобы дающими ему легитимность и право решать все вопросы самостоятельно. Хотя и в Беларуси, и в России, и в Украине еще помнят, как эти выборы проходили, какие протесты они повлекли за собой и как эти протесты были подавлены. Достаточно сказать, что в девятимиллионной стране на оппозиционные акции сразу после объявления результатов голосования (ЦИК Беларуси заявил, что Лукашенко набрал 80,1% голосов), по разным оценкам, вышло от 200 до 400 тысяч человек, и протесты продолжались не день, не два, а 10 месяцев. По данным независимых экзитполов, реально за Лукашенко проголосовали лишь 10,09% белорусов.

И вот в таком состоянии совсем небольшая страна подошла к началу 2024 года:

• единственным союзником России с постоянным риском быть втянутой в крупнейший военный конфликт;
• с едва ли легитимным человеком на посту президента;
• и с непрекращающимися репрессиями: участников акций 2020 года в стране задерживают до сих пор.

Корреспондент «Новой» отправился в Минск, чтобы рассказать об отношении белорусов к России и к Украине, к вероятности быть втянутыми в боевые действия, а еще — о белорусской пропаганде, разлитом в воздухе страхе и жизни людей посреди этого.

…Как только я сказал, что хочу поехать в Беларусь, коллеги стали меня отговаривать.

И переживать было за что, ведь я сам освещал белорусские протесты в 2020 году, а независимых журналистов в Беларуси не любят — судят как «экстремистов»: 32 представителя СМИ прямо сейчас находятся в местах лишения свободы по политическим статьям.

Собирать информацию о происходящем в соседнем государстве сегодня приходится по крупинкам, на свой страх и риск. Тем не менее за эти два дня мне многое удалось узнать и прочувствовать…

Часть I. Человек, который поправляет шарф

Зимнее небо над Минском — низкое и серое. И туман, стелющийся над городом, к вечеру закрывает не только крыши, но и верхние этажи жилых домов.

Морось.

Вадим назначает мне встречу на окраине города. В центре, говорит он, появляться небезопасно: всюду стоят камеры, по которым КГБ и милиция до сих пор вычисляют участников протестов 2020 года. С того времени он сам появлялся в центре лишь четырежды: оба раза — на вокзале, когда выезжал в Россию, чтобы слетать через Москву в Турцию, и возвращаясь обратно.

Предосторожность неудивительна: в день нашей встречи госбезопасность провела обыски и задержала сразу 73 человека, вменив им «участие в экстремистских формированиях» и «финансирование экстремистской деятельности». Карусель арестов не останавливается ни на месяц.

Вадим не из ярых оппозиционеров, но этого и не требуется. В конце концов, 73 человека, попавших под каток 23 января, были даже не политическими активистами — их родственниками. К кому завтра постучатся в дверь — неизвестно. Это и есть основное правило игры: от ареста не застрахован никто.

— 2020 год был совсем недавно, но его уже не вернуть. Ничего переиграть невозможно. Я много думал, почему у нас тогда не получилось, и пришел к простому ответу: мы были недостаточно решительны, а власти — достаточно продажны. Они же продали страну вам, — Вадим говорит мне это в лицо резко, но тут же осекается: — Не тебе, конечно, а Путину. И это Путин теперь решает, что делать Лукашенко. Но это не их заслуга, а наша вина, — он кутается в шарф, проходя мимо входа в метро, на котором установлена камера. — Мы разбегались, когда по нам стреляли на Романовской слободе, у Театра Горького, на Орловской. А нужно было идти дальше. Только задним умом понимаешь, что нужно было совершить один рывок. И тогда бы все получилось.

Вадим, конечно, рассуждает наивно. Участники белорусских протестов были безоружны, а противостояли им не просто вооруженные люди, готовые стрелять: милиция, госбезопасность, армия. Они стреляли даже в мирно идущих по улицам демонстрантов, зная, что ничего им за это не будет. На протестах было убито 12 человек, ответственности за их гибель не понес никто.

Наивность и горячность можно объяснить и тем, что Вадиму еще не перевалило за 25, и он так и не смог окончить вуз: ушел оттуда, опасаясь, что ректорат станет выдавать участников протестов. КГБ действительно после митингов приходил в университеты, забирая тех, кого смог вычислить. По политическим статьям в стране осуждено как минимум 78 студентов.

— Почему ты летаешь в Турцию через Москву? — спрашиваю его, догадываясь, каким будет ответ.

— Потому что паспорт не проверяют. Если покупать билеты на российские поезда, то документы посмотрит сотрудник «РЖД», а он опасности не представляет, — говорит парень. — Границы нет, дальше — все проверяющие только российские и турецкие.

Это, конечно, и называется страхом.

Союзное государство России и Беларуси, что бы ни стояло за этим «союзом», имеет один плюс: отсутствие границ. Те, кто боится властей России, едут в большой мир через Беларусь. И те, кто боится властей Беларуси, уезжают в третьи страны через Россию.

Сам Вадим перестал участвовать в протестах в октябре 2020 года, после бойни на Орловской улице. Шествие по центру города в тот день продолжалось четыре часа, и когда люди постепенно стали откалываться от основной колонны и расходиться по домам, на пути демонстрации встали силовики. Они даже не предложили гражданам разойтись, просто открыли огонь. Стреляли резиновыми пулями и закидывали людей светошумовыми гранатами. Те бежали в панике, кто куда смотрел. От Вадима граната разорвалась в паре метров. Оглушило, но он продолжил бежать. Прибежал в подъезд многоэтажки, жители которой сами зазывали протестующих, отпаивали чаем и обрабатывали раны.

— Я понял, что в следующий раз граната взорвется у меня под ногами, и я уже никуда не убегу, — говорит Вадим. — На Орловской мне просто повезло.

Уже третий год он живет, пытаясь не покидать пределы своего района. Благо это не слишком сложно: его друзья и родные живут здесь же. Работа — в сфере торговли — тоже здесь.

— Я не уехал, потому что не могу оставить мать. В таком состоянии [невозможности уехать] живут тысячи человек. Недовольство [политикой] Лукашенко никуда не делось, большинство его по-прежнему не поддерживают. Но все понимают, что теперь сотни тысяч человек на улицы не выйдут, никто больше не готов махать бело-красно-белым флагом. И никаких альтернатив нет. Это болото. В нем ты боишься пойти в незнакомое место, боишься учиться, искать нормальную работу, тебе страшно создавать семью, потому что с женой и детьми надо будет гулять, а ты гулять опасаешься. Такая тут теперь жизнь.

«Сколько выдержит наша страна? Неделю?»

Февраль 2022 года страхов белорусам только прибавил. 24-го числа телеканалы транслировали совещание Александра Лукашенко с главами силовых ведомств:

— В тот день у всех моих знакомых было состояние из мема: «Куда хуже? А вот сюда». Все опасались, что по Беларуси начнут наносить удары. Нам постоянно говорят, что мы готовимся защищаться от НАТО. Но сколько выдержит наша страна, если начнется война? Неделю? — иронизирует Вадим.

Ирония эта понятна. Численность белорусской армии, по данным The Military Balance, составляет всего 47 950 человек, на ее вооружении — 50 боевых самолетов, 46 из которых — советские, 14 ударных вертолетов (по другим данным — 22 ударных вертолета), 48 систем ПВО С-300 в разных модификациях, советские зенитно-ракетные комплексы «Бук» и «Оса», около 700 артиллерийских систем, преимущественно — также советского образца. По данным Global Firepower, в распоряжении ВС Беларуси 517 танков, большинство из которых — Т-72, разработка которых была завершена в 1973 году. В рейтинге Global Firepower вооруженные силы Беларуси занимают 64-е место из 145. И Россия, и Украина, и, если уж говорить о НАТО, соседняя Польша в этом рейтинге куда выше — 2-е, 18-е и 21-е места.

Спрашиваю, как знакомые Вадима относятся к спецоперации, кого поддерживают? Он отвечает очень спокойно:

— Конечно, Украине сочувствуют. Ведь у них получилось то, что не получилось у нас. И за это они страдают. Но на деле и мне, и моим знакомым просто хочется, чтобы все это скорее закончилось. Надо остановить огонь, а о «параметрах мира» разговаривать уже после Путина. Мне понятно, что в Украине ад. И в то же время понятно, что россиян никто не спрашивал, хотят ли они все это начинать. Думаю, в большинстве своем россияне неплохо относятся к украинцам. Просто нас с вами подавили одни и те же люди.

Откуда готовилось нападение

От красно-зеленой символики не отвернуться. Государственные флаги на проспекте Независимости висят на каждом доме, каждом магазине и на многих столбах. На других улицах в центре их лишь немногим меньше. Флаги дополняются плакатами, призывающими приходить на парламентские выборы, которые пройдут в стране 25 февраля. Тоже — красно-зелеными. И именно из-за этой красно-зеленой ряби, а не из-за камер, которых почти не заметно, в центре Минска создается полное ощущение, что за тобой следят.

Что касается выборов, то в Беларуси не ждут от них ничего интересного: во-первых, они все-таки парламентские, а все экзистенциальные вопросы здесь решает президент. Во-вторых, «уроки» 2020 года выучены, и теперь даже представители партий, называющих себя оппозиционными, заявляют: «Вся политика в стране должна быть без «пятой колонны».

Как бы то ни было, вооруженные силы Беларуси, очевидно, будут готовы дать «мерзавчикам» отпор. «Это мы вас защищаем», «Время отважных», — гласят плакаты с изображением людей в камуфляже на перекрестке проспекта Независимости с улицей Янки Купалы. У государственного цирка — большой баннер с тремя мужчинами в бронежилетах и касках: «Внутренние войска МВД. 105 лет на страже правопорядка».

С этих улиц не так давно смывали кровь — цену «правопорядка». Минск-2024 точно противоположен Минску-2020: там, где шли колонны молодых людей, верящих, что у них есть свободное будущее, теперь лишь летят черные автомобили. Я так и не могу понять, почему в центре мало пешеходов — ведь не может весь двухмиллионный город бояться задержаний… Плакаты с военными то и дело сменяются, например, такими: «21.00. Панорама, время новостей».

«Панорама» — передача с советским оттенком. Вот темы выпуска:

• «Лавров: большинство крупных украинских заводов проданы американцам, земли сданы им в бессрочную аренду по дешевке»;
• «Посевы озимых — под контролем»;
• «Протесты фермеров в Европе»;
• «Место для жизни»: чем гордятся и какие планы строят жители Быхова».

Иного формата передачи «Тайные пружины политики» и «Напрямую» — белорусские аналоги «Вечера с Владимиром Соловьевым». Их ведет 28-летний Григорий Азаренок, сын сотрудника управления делами президента Беларуси и также известного пропагандиста Юрия Азаренка. Несмотря на то что Григорий младше Владимира Соловьева в два раза, передачи он ведет в очень схожей манере, также нередко восседая за ноутбуком в псевдовоенной форме.

Цитировать Азаренка я не буду: достаточно сказать, что 25 февраля 2022 года он в эфире называл жителей Украины «воющими текущими кошками». Общий посыл его передач: Запад хочет уничтожить Беларусь; Россия действует вынужденно; белорусская оппозиция должна замолчать, а лучше — умереть.

О том, что стране необходимо защищаться от внешних врагов, рассказывают и газеты. В киоске в центре города я нашел всего три общественно-политических:

• Первая полоса «Беларуси сегодня»: «Мы за себя постоим. Новации военной доктрины и Концепции национальной безопасности Беларуси».
• Первая полоса «Народной газеты»: «Безопасность через развитие. Стратегические вопросы суверенитета и независимости обсуждает вся страна».
• Рядом с белорусской прессой лежат российские «Аргументы недели»: «Военный прогноз. Россия в этом году одержит победу».

— Ни независимых СМИ, ни отдельных независимых журналистов в Беларуси сейчас не осталось, — говорит Змiцер Лукашук — ведущий «Еврорадио», белорусского издания, вещающего из Польши. — Причем, например, уничтожение независимой печатной прессы произошло еще до 2020 года: власти понимали, что печатные издания — это то, что читает самый простой народ, в селах, маленьких городах, и с ними расправились раньше, чем со всеми остальными. К 2020 году в стране оставалась только одна независимая газета — «Народная воля», но и ее на фоне протестов закрыли (газету отказались печатать типографии, в том числе российские. — И. Ж.).

Независимого телевидения в Беларуси никогда не было: «Белсат» всегда вещал из Польши. Электронные СМИ, объективно освещавшие протесты, вынуждены были либо релоцировать редакции, либо закрыться. Единственный портал, оставшийся в стране, — Onliner, но его руководству, образно говоря, пришлось покаяться и уволить наиболее активно работавших журналистов и, разумеется, отказаться от критики власти.

Даже региональные СМИ, пытавшиеся после протестов сохраниться, уйдя от освещения республиканской политической повестки, в итоге были закрыты. Да что там говорить: люди удаляют домовые чаты (которые во время протестов были важным способом коммуникации между белорусами. — И. Ж.), потому что власти пытаются лезть и туда.

Ведь со времен Великой Отечественной войны и до самого 2022 года не случалось такого, чтобы Беларусь бомбили. А теперь ситуация выглядит так:

• 29 декабря 2022 года один из снарядов украинской ЗРК С-300 упал под деревней Горбаха Ивановского района Брестской области.
• 26 февраля 2023 года на белорусском аэродроме Мачулищи был взорван российский самолет А-50.
• Власти страны периодически заявляют о «провокациях» со стороны украинских войск и перехватах ракет над территорией Беларуси.

Нетрудно проследить, после чего начались неприятности. И белорусы это понимают. По данным исследования Chatham house, вступление страны в конфликт между Россией и Украиной на стороне РФ поддерживают лишь 3% жителей Беларуси, на стороне Украины — 1% жителей.

— При этом нельзя сказать, что пропаганда не работает, — отмечает Змiцер Лукашук. — Есть люди, которые были против Лукашенко, а теперь, особенно после начала [боевых действий], говорят, что «все не так однозначно».

И это действительно так: согласно исследованию Chatham house, 28% белорусов, выступая против непосредственного участия своей страны в конфликте, все-таки поддерживают действия России — это самый популярный ответ в соцопросе.

Просто пытаться жить

Николай Ф., в отличие от Вадима, появляться в центре города не боится. Говорит, что прятаться бессмысленно: если власть захочет задержать человека, она его найдет. Мы встречаемся с ним в подземном переходе недалеко от Дворца Республики, и он специально ведет меня к висящей на стене афише: «Посмотри, — говорит. — Во что они превратили страну: сходить некуда».

Культурная программа, и правда, на любителя: Сергей Пенкин, Михаил Шуфутинский, многократный участник фестиваля «Эх Разгуляй!» Сергей Любавин, «Дискотека СССР», «Волшебные мелодии «Союзмультфильма».

Мировые звезды ездить в Минск перестали давно: кто после 2020 года, кто после 2022-го. Белорусская коллега Ирина Халип так мне написала об этом:

В 2022 году из Беларуси ушел еще и McDonald’s. Его, конечно же, быстро импортозаместили, и теперь он называется Mac.by. В нем подают драники и грушевый лимонад, а картошку фри заливают грибным соусом.

— Делать в городе теперь нечего, — задумчиво говорит Николай, глядя в окно, из которого в 2020 году было видно бело-красно-белое море, а теперь — минскую пустоту. — Концертов-театров нет, футбол слабый: «Динамо» вылетело из «Лиги конференций» (это третий по силе турнир Европы. — И. Ж.) после первых двух матчей. С кино у нас так же, как и у вас: ни «Барби», ни «Оппенгеймера». Остается виртуальность: сидишь вечером, играешь во что-нибудь. Или книжку читаешь — книги, слава богу, еще не запретили.

Николай ошибается: на деле в Беларуси несколько десятков запрещенных книг, в том числе детское стихотворение Иосифа Бродского «Баллада о маленьком буксире», роман современного белорусского писателя Ольгерда Бахаревича «Сабакі Эўропы» и, разумеется, антиутопия Оруэлла «1984». Также под запретом 109 фильмов, включая «V — значит Вендетта» Джеймса Мактига, «С широко закрытыми глазами» Стэнли Кубрика и «Изображая жертву» Кирилла Серебренникова. И, разумеется, по-прежнему запрещена трансляция на радиостанциях песни Виктора Цоя «Перемен».

Прошу Николая зайти в книжный магазин, чтобы посмотреть, продают ли здесь произведения российских «иноагентов». Несмотря на то, что магазин — один из крупнейших в Минске, книг ни Дмитрия Быкова*, ни Михаила Зыгаря*, ни даже Бориса Гребенщикова* здесь купить нельзя.

— Не бывает таких, — с серьезным видом отвечает мне продавец.

Борис Акунин* представлен единственным произведением — «Креативщик», и то, видимо, потому, что книга подписана «Анной Борисовой» — одним из псевдонимов писателя.

— И вот среди всего этого нужно как-то жить, — усмехается Николай, выходя из магазина. — Зато, знаешь, я тут открыл для себя страну: во всех регионах за три года побывал, 12 городов объехал.

Решать бытовые вопросы, правда, в Беларуси непросто. «Однушки» даже на окраинах Минска в переводе на российские рубли стоят в среднем около 4,5 миллиона. При этом официальная средняя зарплата (55 392 российских рубля), по словам моих собеседников, сильно завышена. На деле она составляет около 35 000 российских рублей.

В декабре 2023 года издание «Наша Нiва», запрещенное в Беларуси, указывало, что среди жителей пяти стран Евразийского экономического союза (в который входят Россия, Беларусь, Армения, Казахстан и Кыргызстан) белорусы зарабатывают только больше кыргызов. При этом цены в стране растут высокими темпами.

В январе 2024 года Национальный статистический комитет привел данные об изменении стоимости товаров и услуг в декабре 2023 года по сравнению с декабрем 2022-го. Получилось вот что: сильнее всего подорожали

• овощи — на 27,1%,
• фрукты — на 19,7%,
• куриные яйца — на 9,5%,
• молоко — на 5,6%.
• Лекарства стали дороже на 13,4%,
• туристические услуги — на 25,3%,
• проезд на железнодорожном транспорте — на 23,6%.

Как ни странно, именно экономические проблемы руководство Беларуси не отрицает. В январе этого года Лукашенко назначил нового министра экономики, прямо заявив ему:

Словом, и экономическая история в стране — о сохранении власти одного человека.

«Для простого человека идеальная страна»

Беларусь — безусловно, не самый очевидный вариант для релокации из России, ведь массовый отъезд людей из РФ в 2022–2023 годах носил подчеркнуто пацифистский и антитоталитарный характер. Но по закону больших чисел из миллиона уехавших кто-то должен был оказаться и здесь. И действительно: в telegram-сообществе «Русские в Беларуси» состоит 2731 человек. По активности видно, что большинство из них уже не в стране, но несколько десятков — определенно остаются и обживаются здесь.

Евгений Н. оказался единственным из релокантов, кто согласился пообщаться со мной. И то в день встречи написал: «Извините, не получится». Мне с трудом удалось уговорить его созвониться.

— Я, Иван, подумал: а зачем мне это нужно-то? Понимаю, что вы сейчас статью напишете, опубликуете и уедете. А мне ни в Россию нельзя будет, ни сюда уже, — говорит он.

Обещаю, что не буду раскрывать имя, и Евгений нехотя соглашается ответить на вопросы.

По его словам, он уехал в Беларусь в сентябре 2022 года, после объявления в России частичной мобилизации. Страну выбрал не случайно, вынужденно — загранпаспорта не было (в Беларусь можно въехать по российскому паспорту). Да и добираться до Витебска из родного города в Псковской области было недолго — всего три часа. За неделю уволился с работы, собрал сумку и махнул.

— Здесь, по российским меркам, дешево, не хватает рабочих рук — я легко нашел работу на производстве, легко оформить ВНЖ, не нужно учить язык. То есть я бы сказал, что для простого человека это идеальная страна, — говорит Евгений.

— Но вы же понимаете, что здесь небезопасно? Что Беларусь-то вас точно в случае чего выдаст России, — замечаю я.

— А чего меня выдавать? Я не политический активист — тут таких нет. На митинги не хожу. Просто приехал жить. Может, даже останусь. У начальства на хорошем счету — они меня не сдадут.

Спрашиваю Евгения, как он в принципе относится к происходящему между Россией и Украиной, но он отрезает: «Давайте не будем об этом говорить. Я не хочу, чтобы меня это касалось».

— Но ведь Беларусь — почти участница конфликта, — замечаю я. — Вы не боитесь, что и сюда придет?

— Я думаю, что этого не случится, — холодно замечает Евгений.

По чату российских релокантов в Беларуси заметно, как сильно он отличается от чатов уехавших в другие страны: нет здесь ни организации политических акций, ни каких-либо других совместных активностей. Только бытовые вопросы: где подешевле снять квартиру, как получить ВНЖ, как арендовать автомобиль. Люди, переехавшие в Беларусь, пытаются жить обычной жизнью. Благо она здесь действительно во многом похожа на российскую…

«Изменений ждать не приходится»

Я раздобыл контакт независимого белорусского социолога Геннадия Коршунова. Разумеется, находящегося в эмиграции. И попросил его суммировать самые важные аспекты современной белорусской жизни.

— Как белорусы относятся к военному конфликту России и Украины?

— Отношение к войне — это один из тех вопросов, по которым у разных слоев белорусского населения, у разных групп, у людей разных политических взглядов есть тотальный консенсус. Белорусы выступают против войны как формы разрешения международных противоречий и выступают однозначно против вступления белорусских войск в эту конкретную ***. Это красной линией проходит по всем исследованиям, которые делают разные эксперты разными методами.

При этом провластные социологи эту тему стараются не поднимать. Пропаганда — да, использует активно, но тоже — в особом ключе: они представляют ситуацию так, что *** идет на границах страны, но при этом — будто бы далеко. А в Беларуси при этом все хорошо и спокойно благодаря Лукашенко.

Неприятие войны как таковой связано и с пропагандистскими нарративами, активно использующими образы Второй мировой войны, и с содержанием массового сознания, которое работает на уровне коллективного бессознательного. Причем у россиян это восприятие той войны будет отличаться от белорусского. Дело в том, что

Пропаганда многие годы играла на этом, используя в разных вариациях формулировку «Лишь бы не было войны». Ее отсутствием можно было оправдать все: экономические провалы, политические пертурбации. И два фактора: человеческое неприятие войны и пропагандистские нарративы, — в этой точке сошлись.

И, к слову, тот факт, что включения белорусских войск напрямую в военный конфликт не происходит, дает Лукашенко сейчас политические бонусы. То есть в стране есть небольшая — на уровне 5–7% — пророссийская часть жителей, есть около 30% категорических противников Лукашенко, людей демократических взглядов, и есть середина — остальные, на которых упорное невступление Беларуси в *** действительно может производить эффект и вызывать у них одобрение деятельности Лукашенко.

— При этом понятно, что после событий 2020 года огромное количество людей в Беларуси сохраняет к Лукашенко неприязнь. Но имеет ли она хоть какой-то выход?

— Это вопрос сложный. Мы видим, что фактически никаких возможностей для выражения несогласия с проводимой политикой у людей в стране сейчас нет. И даже не просто нет: за любую попытку выражения несогласия может грозить уголовное дело.

С другой стороны, мы видим, что периодически бывают всплески. И когда началась ***, в Беларуси много людей выходили на улицы, чтобы высказаться против нее. Мы видим, что есть методичная партизанская работа — более 38 тысяч сообщений о передвижениях российских военных и запусках ракет были переданы в 2022 году жителями Беларуси [в публичный канал, который отслеживает активность армии РФ].

Ну и, несмотря на риск быть признанными участниками экстремистских сообществ, люди помогают политическим заключенным, их семьям, сообщают какую-то информацию в независимые СМИ.

— Могут ли что-то изменить выборы президента, которые пройдут в Беларуси в 2025 году?

— От белорусских выборов ничего не зависит уже лет 20. Раньше была возможность хотя бы высказать свое несогласие, но теперь режим делает все, чтобы обрубить и ее. Политическое поле зачищено. Все четыре партии в стране полностью подчинены Лукашенко. Независимые СМИ выдавлены из страны. Количество «хапунов» (обысков и задержаний. — И. Ж.) постоянно растет.

Никаких изменений от выборов 2025 года ждать не приходится.

…То ли морось и низкое небо, то ли вездесущая красно-зеленая символика, то ли безысходность и страх в рассказах людей, с которыми я общался, — что-то заставило меня уехать из Минска раньше запланированного времени. Не моглось мне там….

Живая Беларусь, бурлящая, молодая, рвущаяся в будущее, которую я увидел в 2020 году, — исчезла. Осталась пустота.

* Признан Минюстом РФ «иностранным агентом».