Белый, но не пушистый

Предприятие по производству молочной продукции официально существует 26 лет, но Косулинский молокозавод, на базе которого и основана компания, ведет свою историю еще с советских времен. У молокозавода были свои поля, животноводческий комплекс, водонапорная башня и многое другое.

В 90-е годы предприятие перешло в частные руки, потеряло большую часть своих активов, но сохранило, как утверждают сотрудники, качественный продукт. Дмитрий Белый вместе с двумя соучредителями купил молокозавод в 2019 году.

В октябре прошлого года на предприятии начались задержки зарплаты, на сегодняшний день сумма долга — почти пять миллионов рублей.

Тогда же заподозрил неладное и один из трех соучредителей (у Белого 51% владения компанией) Вячеслав Мясников. Один из руководителей предприятия Иван Д. рассказал на условиях анонимности, что Белый обещал Мясникову постепенно вернуть вложенные в развитие компании деньги, но не вернул.

— По документам у нас проходила минимальная зарплата, но понятно, что получали все значительно больше, руководящий состав — от 100 тысяч рублей, — рассказал собеседник «Новой». — Мне, например, организация должна полмиллиона. При этом уволиться никто не может, потому что ни у кого, кроме Белого, нет права подписи документов.

Сотрудники молокозавода обратились в прокуратуру и в Трудовую инспекцию. Инспекция направила на предприятие специалиста, который взял объяснения у четырех заводчан, потом сообщил, что передал информацию в Следственный комитет РФ. Результата пока нет. Рабочие написали обращение к губернатору Свердловской области. Заводчанам ответили, что передали документы в областной аппарат уполномоченной по правам человека… С тех пор тишина. Тогда сотрудники предприятия обнародовали информацию в СМИ, после чего к ним пришел помощник прокурора Белоярской районной прокуратуры.

— Мы начали задавать вопросы, почему ничего не происходит? — удивляется Иван Д. — Есть долги по зарплате, но счета предприятия до сих пор не заблокированы (это подтверждается и данными из базы СПАРК. — И. Д.). Бухгалтерия видела, что от контрагентов денежные средства поступали на счет и тут же выводились на банковскую карточку Белого, а также на счет его жены.

По данным базы СПАРК, 16 октября в суд поступило заявление о признании компании банкротом. Она внесена в реестр недобросовестных поставщиков и не имеет собственного капитала. Нет у компании и недвижимости, которую можно было бы продать в зачет долга. В текущем году было заключено 19 контрактов на сумму более 11 млн рублей. Согласно поданным искам в суд, разные структуры пытаются взыскать с компании 11,4 млн рублей. В ФССП на сегодня есть 33 действующих исполнительных производства.

«Тухлое» дело

По словам нашего собеседника, задержки по зарплате начались в 2022 году. Как объяснял директор коллегам и друзьям, бизнес сильно просел во время пандемии и в связи с началом спецоперации. И действительно, согласно данным СПАРК, 2019 год компания закончила с убытком почти в шесть миллионов, в 2020 году убыток составил почти 18 млн, но уже в 2021 году компания получила чистую прибыль в 113 тысяч рублей. 2022 год, который Белый называл провальным из-за начавшейся СВО, принес предприятию чистую прибыль в 4,511 млн рублей.

— Нас на прилавках сетевых магазинах не было, — говорит Иван Д. — Мы поставляли нашу продукцию в государственные организации и стабильно получали оплату за выполненные заказы. Бывали и трудности. Например, в прошлом году на нас была атака Россельхознадзора, но мы лабораторно смогли подтвердить, что качество нашей продукции строго соответствует ГОСТу. Каждый анализ — это деньги, более 20 проб в месяц, которые мы сдавали в Белоярский Роспотребнадзор (мы относимся к нему территориально) — 28–30 тысяч, а один анализ в лаборатории Россельхознадзора стоит от 4500 рублей. Нам предъявляли, что в нашем твороге обнаружен ДНК сои, но в итоге это не подтвердилось, а деньги на исследование в лаборатории Россельхознадзора пришлось потратить.

Зарабатывало «Косулинское многопрофильное предприятие» на выигранных тендерах, работали со школами, детскими садами, колледжами, воинскими частями, местной администрацией и многими другими бюджетными организациями. При этом долги у молокозавода остались практически перед всеми контрагентами: за молоко, горючее, охрану, коммунальные услуги…

— Понятно, что по тендерам поставленная продукция оплачивалась стабильно, поэтому для нас загадка, куда исчезли деньги, — пожимает плечами Иван Д. —

При этом она поменяла фамилию на свою девичью. Обновив персональные данные, довольно быстро нашла новую работу. Также нет ясности, куда делись бухгалтерские документы и печати предприятия.

— Утверждать, что молочный бизнес прибыльный, не буду, — продолжает наш собеседник. — Он хорош только с господдержкой. Потому что за последние два года цены выросли на все, кроме молока и сельхозпродукции. Бензин, запчасти, коммуналка — все растет в цене, а молоко — нет. Мы работали без господдержки, оборудование — в лизинге, никто нам просто так ничего не давал. В последнее время жизнь предпринимателей сильно усложнилась, некоторые стали закрываться.

До исчезновения директора обстановка на предприятии с каждым днем накалялась: люди возмущались невыплатой зарплаты. В начале октября состоялось собрание, на котором работники уведомили, что из-за отсутствия денег перестанут выходить на работу, а директор пообещал в скором времени погасить долги. В подтверждение серьезности своих слов он действительно выдал работникам по 10 тысяч рублей и пообещал в ближайшее время составить график погашения задолженности. А потом все затихло.

11 октября заводчане в последний раз общались со своим руководителем. Директор убеждал своих замов, что все в порядке, вопросы решаются. А на следующий день позвонил на производство и сказал, что отгрузок больше не будет. Причин не объяснил. В холодильниках остались коробки с йогуртами стоимостью около 200 тысяч рублей.

Оказалось, что долг за свет превысил 600 тысяч рублей. Накопились огромные долги и за воду, и за газ (его тоже отключили).

Уже в ноябре стало известно, что 14 октября Белый подписал с Минобороны контракт и уехал в Омск. В эти же дни на оставшегося соучредителя вышли представители Меткомбанка и предъявили требования по просроченному кредиту на сумму 8,5 млн рублей. Оказалось, Белый перед поездкой в Украину успел еще и кредитов набрать на предприятие. Соучредитель полетел в Омск, чтобы поймать удравшего директора, но того уже отправили в Украину в составе десантно-штурмового батальона. При этом Белый в армии не служил никогда, подписал контракт и отправился в зону конфликта.

— Мы обращались в полицию, в подразделение по экономическим преступлениям, но все говорят, что это «тухлое дело», раскрутить его невозможно, — возмущается собеседник «Новой». — И трогать Белого нельзя — он теперь участник СВО. Неважно, что он совершил преступление. Когда к нам приезжал прокурор, мы спросили его: вы нам предлагаете заняться грабежом? Забрать все, что мы найдем у директора, продать, а потом записаться на СВО? Никто к уголовной ответственности привлечен не будет только потому, что подписал контракт с Минобороны? Прокурор ответил, что мы совершим уголовное преступление. А то, что сделал Белый, — не уголовное преступление? В ответ прокурор только плечами пожал.

По словам Ивана Д., у заводчан только одна надежда: будет начата процедура банкротства завода, а конкурсный управляющий найдет что продать, чтобы погасить долги.

Операция в помощь

В последнее время суды и правоохранительные органы демонстрируют лояльность к людям, подозреваемым в преступлениях и совершившим преступления, если те подписали контракт с Министерством обороны. Летом Законодательное собрание Челябинской области даже предложило ввести амнистию в отношении преступников и фигурантов уголовных дел, если они записались добровольцами для участия в спецоперации. На федеральном уровне инициативу не поддержали. Тем не менее участие в СВО зачастую считается смягчающим обстоятельством при вынесении приговора.

В частности, в Екатеринбурге все никак не могут осудить Евгения Тетерина, главного свердловского десантника и экс-руководителя Юнармии. Его обвиняют в посредничестве при передаче многомиллионных взяток между предпринимателями и госоргнами (ч. 4 ст. 291.1 УК РФ — «Посредничество во взяточничестве, совершенное в особо крупном размере»), но уже второй год судебные заседания откладываются. Тетерин якобы незаменимое лицо в спецоперации, о переносе судебных заседаний по его делу ходатайствует даже свердловский областной омбудсмен. Впрочем, Тетерин не ждал ответа суда на ходатайство и уехал в зону СВО, несмотря на подписку о невыезде.

Бывший глава Министерства по управлению государственным имуществом Свердловской области (МУГИСО) Алексей Пьянков уехал в зону боевых действий год назад, причем за несколько дней до окончания срока ознакомления с материалами уголовного дела. Его обвиняют в получении взятки в особо крупном размере при махинациях с госимуществом. Пьянков находился в СИЗО, потом под домашним арестом. В итоге вышел под залог и сразу уехал на СВО. Один из фигурантов по делу о махинациях в МУГИСО Виталий Сиволап осенью этого года ушел из колонии на спецоперацию и пропал.

В июне 2023 года убежал от уголовной ответственности и депутат Алапаевской думы Илья Чиж. Он записался добровольцем в ЧВК «Вагнер» и уехал в Украину. За причинение тяжкого вреда здоровью Чиж был осужден на два года лишения свободы, но в суд на приговор не явился, объявлен в розыск.

Или вот, например, депутат Оренбургского горсовета Сергей Попцов… Обвиняется в систематическом хищении бюджетных денег, выделяемых для питания в детских садах. Он тоже убежал от уголовной ответственности в зону СВО.