СюжетыОбщество

«Не что иное, как месть»

В Дебине на Колыме закрыли музей Варлама Шаламова. Власти объясняют это заботой о здоровье посетителей и обещают перевезти экспозицию в Магадан

«Не что иное, как месть»

Мемориальная доска памяти Варлама Шаламова. Фото: Магаданская областная общественная организация работников культуры, 2021 г.

В поселке Дебине в больнице — послевоенной «тысячекоечной» для зэков, где жил и работал фельдшером великий русский писатель Варлам Шаламов, закрыли его мемориальную комнату. Это был не только шаламовский музей — всей дальстроевской Колымы. И он был народным: созданный народом и для народа. Лишь один штрих об этом историческом месте, ничуть не менее важном для России, чем, скажем, кремлевские башни.

фрагмент

Из рассказа «Амосов и Белова»:

«Больницу захлестывал поток воров, прибывающих со всей Колымы по врачебным путевкам на отдых. «Суки» — второй воровской орден — делали несколько вылазок, попыток захватить вооруженной рукой помещение больницы, укрепить сучью власть, водрузить сучье знамя в центре Колымы — эти попытки кончились кровью. Убивали в больнице чуть не каждый день. Бегали блатные с ножами друг за другом, клали топоры под подушки».

Музей открыли и обновляли в нем экспозицию несколько человек. Пока назову троих. Бывший главврач Георгий Гончаров. Главный исследователь судеб колымских зэков, ключевая фигура исторической лагерной Колымы Иван Паникаров. Историк и писатель Иван Джуха, в прошлом геолог, работавший в молодые годы на разведке золота по притокам реки Дебин.

Гончаров больше не главврач, на его месте работает Наталья Сидоренко. Джуха — в Геленджике. Но 35 лет он прожил в Вологде, на родине Шаламова. В 2012-м вместе с единомышленниками из Вологды и Москвы установил мемориальную доску писателю на дебинской больнице. Он хотел сделать это от имени Вологды. Власти города обещали поддержать, но слово не сдержали. И тогда по подписному листу он собрал необходимую сумму, причем просил жертвовать не более одной тысячи рублей, чтобы как можно больше людей участвовало в «народном» проекте. После этого Гончаров произвел наружный ремонт здания. Осталось привести в порядок уже действовавшую к тому времени мемориальную комнату.

Иван Джуха. Фото из личного архива

Иван Джуха. Фото из личного архива

Что было дальше, узнаём из письма Ивана Георгиевича министру здравоохранения Магаданской области Ивану Горбачеву.

«Я тот человек, который вместе с еще двумя энтузиастами на добровольных началах, при активной поддержке Натальи Ивановны Сидоренко и десятков граждан России, пожертвовавших свои деньги, произвел коренное переустройство мемориальной комнаты великого русского поэта и писателя В. Шаламова в Дебине.

Созданная 20 лет назад главврачом Г. Гончаровым комната не входила в перечень музейных объектов минкультуры области, а находилась исключительно в ведении минздрава. Комната активно посещалась все годы путешествующими по трассе. Она стала обязательной точкой для всех туроператоров. Книга отзывов наглядно это подтверждает.

Хочу добавить, что реконструкция комнаты стала завершающим этапом в проекте Русского географического общества «Шаламовская география», поддержанного сенатором Ю. Воробьевым, заместителем В. Путина в попечительском совете РГО. Средства на экспедиции жертвовал также губернатор Вологодской области О. Кувшинников.

Итогом проекта «ШГ» стали:

  1. Мемориальная доска на здании больницы (2012 г.).
  2. Книга «Шаламовская география» (2016 г.).
  3. Обновленная комната В. Шаламова (2023 г.).

Тем неожиданнее оказалось решение о закрытии комнаты великого писателя. Тем более что экспозиция посвящена не только В. Шаламову; в ней были большие экспозиции по истории самой больницы, поселка Дебин, строительства первого моста через реку Колыму.

Знаю, что со временем больница будет закрыта. За это время, уверен, решится вопрос о размещении экспонатов в новом помещении. Хотелось бы передать комнату «под крыло» краеведческого музея, в ведение министерства культуры.

Мне досадно не столько за уничтоженный мой и моих коллег труд, но за подрыв идеи благотворительности и меценатства в области культуры и искусства. Но главное — обидно за великого писателя, без которого сегодня немыслима русская литература, без имени которого история Колымы неполная.

Обращаюсь к вам с надеждой на исправление сложившейся ситуации. Решение о закрытии принято в вашем ведомстве».

В музее Варлама Шаламова. 2021 г. Фото: Магаданская областная общественная организация работников культуры

В музее Варлама Шаламова. 2021 г. Фото: Магаданская областная общественная организация работников культуры

Что было в музее? Есть два коротких видеообзора, представленных Джухой «Новой». Вот он показывает экспозицию в 2022-м:

— Небольшая комната три на пять метров, заполненная лагерными артефактами. На стенах плакаты, рассказывающие о Шаламове. Вот с таким самодельным зэковским чемоданчиком, возможно, уезжал на материк на свободу сам Варлам Тихонович.

Тут лопата, ботинки, это все исторические вещи, лагерный черпак, сделанный руками заключенных. И вот эта посудина, здесь много сделано их руками, как этот светильник, например, из консервных банок.

Возможно, с таким медицинским прибором работал Шаламов и пил из этой кружки. Тут же в Дальстрое их делали. Вот такая кружка огромная, скроенная из консервных банок, алюминиевая посуда, другой не было тогда. Кусок угля. Шаламов работал на шахте в Кадыкчане. Колючая проволока из лагеря «Спокойный» с двумя лиственничными столбами. Решетки, снятые с лагерных бараков. Вот лагерный самодельный умывальник, мы обнаружили его в 12-м году вместе с главврачом Георгием Борисовичем Гончаровым в «Спокойном», где Шаламов находился полтора года. Колесо от тачки, на которой возили грунт, кайло. Ну и литература, посвященная Шаламову, воспоминания о нем, лагерная литература, тут и моя книга «Шаламовская география». Все это, конечно, требует приведения в порядок. И Наталья Ивановна Сидоренко, нынешний главврач, эту идею поддержала. Я, надеюсь, доведу это дело до конца.

В музее Варлама Шаламова. 2021 г. Фото: Магаданская областная общественная организация работников культуры

В музее Варлама Шаламова. 2021 г. Фото: Магаданская областная общественная организация работников культуры

Далее Джуха показывает обновленную экспозицию, 14.08.2023 года:

— Сегодня случилось событие, о котором мечтали я и мои друзья, сегодня мы открыли новую мемориальную комнату Варлама Тихоновича Шаламова. Это место знаменито по его творчеству. Первый сборник рассказов у него именовался «Левый берег». Именно так именовали поселок до того, как построили мост с правого на левый берег через реку Колыму. И вот новый музей. Все здесь новое — стенды, фотографии по истории поселка, строительства Колымского моста, витрины. Приведены в порядок экспонаты, многие из которых раритетные. А многие имеют прямое отношение к Шаламову. Он с ними работал, будучи фельдшером дебинской больницы. Новая книга отзывов. Первым посетителем был — кто бы вы думали? — человек из Мексики. Вот такой неблизкий путь он проделал, чтобы попасть сюда. Сегодня была уже большая группа, среди которой олимпийская чемпионка Татьяна Лебедева. Вот она расписалась.

Прошу Ивана Георгиевича уточнить: на правительственном портале в открытой региональными властями информации нет ничего ни о судьбе музея, ни дебинской больницы.

— А понятие «больница» в данном случае слишком обобщенное, потому что дебинская больница, в которой и существовала комната-музей Шаламова, это подразделение Магаданского областного противотуберкулезного диспансера. Или как он там называется.

Весна 1939г. Строительство казармы 22-го колымского стрелкового полка ВВ НКВД. Одна из первых фотографий будущей Дебинской больницы. Фото из архива Дорожевца А.Н.

Весна 1939г. Строительство казармы 22-го колымского стрелкового полка ВВ НКВД. Одна из первых фотографий будущей Дебинской больницы. Фото из архива Дорожевца А.Н.

— Магаданский областной диспансер фтизиатрии и инфекционных заболеваний.

— Да, а в Дебине его филиал. Главврач Алла Валерьевна Чагайдак — в Магадане, а глава дебинского филиала, что раньше тоже была главврачом, теперь заведующая филиалом. Это Наталья Ивановна Сидоренко. О том, что дебинскую больницу закроют, говорят уже много лет. И как мне сообщили активисты магаданского Народного фронта… (на этих словах с той стороны трубки пошло какое-то движение, недовольный женский голос: «Нам это не надо». И говорящий — теперь в сторону, не мне — Джуха: «Это информация о великом русском писателе». — «Не нуждаемся». — «Это очень полезно»… Как выяснилось, звонок застал Джуху в торговом центре, потребовалось время, чтобы он вышел.) к 2027 году строится в Магадане новое здание диспансера. И больных планируют перевести в Магадан из дебинской больницы. А ее закрыть.

— На сколько коек она?

— Это огромная больница. Когда-то это было самое крупное здание Магаданской области. Оно строилось под колымский конвойный полк. Но он там квартировал недолго, передали Центральной больнице Севвостлага. Потом стала диспансером. Там человек 50 сейчас и психоневрологическое отделение еще. Но какой еще есть момент: Магадан для противотуберкулезного диспансера — не самое лучшее место: приморский город, влажность. А здесь, по утверждению знатоков, проверить не могу, климат гораздо более благоприятен для туберкулезников.

— Но почему именно сейчас появляется ваше письмо, что его непосредственно вызвало?

— Мне написала Наталья Ивановна, заведующая филиалом. Она активно помогала мне все годы, когда я принял решение (прошу прощения, что говорю о себе) о реставрации экспозиции. Наталья Ивановна, сменившая Гончарова, который на самом деле все это начал, поддерживала нас, и в мой последний приезд она поселила нас — там две комнатки типа гостиницы, она 14 августа открывала обновленную мемориальную комнату, перерезала ленточку, произнесла речь… Вскоре после торжественного открытия комнату посетила незнакомая мне журналистка из Москвы, имеющая отношение к редакции Shalamov.ru. Она ездила по Колыме, побывала в Дебине в больнице и, видимо, из добрых побуждений сфотографировала ее неблагополучное состояние. Где-то протекает крыша — не там, где расположены больничные койки, повторяю, это огромное здание, часть крыльев не используется; где-то комнаты с потеками, плохие полы…

Этот репортаж у меня есть, она его разместила в социальных сетях. Это дошло, со слов Сидоренко, до губернатора. А он парень крутой. Ну и якобы дал втык главврачу магаданской больницы, а та приказала заведующей в Дебине закрыть комнату Шаламова. Какая тут связь? Сами додумывайте. Я никакой связи не вижу. При этом

больница продолжает работать, а комната закрыта. Заведующая же дебинским филиалом пошла еще дальше. Она просто демонтировала экспозицию и сообщила мне об этом постфактум. Что делать с экспонатами? Их упаковали по ящикам. Куда их, спрашивает, отправить?

Я ответил: на свалку выбросить. Ну в сердцах. После этого мы продолжили нормально общаться. Не торопитесь, говорю. И закончилось тем, что написал ей: Наталья Ивановна, все придется восстанавливать.

Комната Шаламова в здании дебинской больницы. Фото: shalamov.ru

Комната Шаламова в здании дебинской больницы. Фото: shalamov.ru

— Человек, вам помогавший и, в общем, ваш единомышленник, на каком-то этапе…

— Насчет единомышленника трудно сказать, потому что за этим словом все же стоит нечто большее. Решение принимала Чагайдак. И это, я уверен, не что иное, как месть. Она приняла, наверное, эту московскую журналистку за члена моей команды. Вот и отомстила закрытием комнаты и фактически уничтожением экспозиции, отомстила мне и всем, кто участвовал в этом народном проекте.

цитата

Письмо заведующей филиалом в Дебине Ивану Джухе:

«…У меня неприятные новости. Во время моего отпуска главный врач приказом по учреждению закрыла комнату-музей Шаламова. О. Ключарёва произвела видеосъемку аварийных помещений филиала и придала ее огласке. Народный фронт обратился к губернатору Магаданской области. Носов отчитал гл. врача за резонанс того, что все и везде знают. Гл. врач и приняла решение закрыть музей в филиале. Сейчас все экспонаты упаковываются для отправки в краеведческий музей в Магадане. Вот так».

В новостях краеведческого музея — о мероприятиях, посвященных белой сове и шерстистому носорогу в рамках программы «Вместе весело шагать», о чем-то еще, но ничего о возможном прибытии экспонатов из Дебина.

В новостях колымского правительства — о последних приготовлениях к открытию нового музея на месте первого Охотско-Колымского краеведческого музея. «Его возвели в рамках нацпроекта «Культура», инициированного президентом, и при поддержке проекта «Культура малой Родины» партии «Единая Россия». Общее число предметов музейного фонда Магадана составляет около 300 тыс. единиц, и большая часть предметов недоступна посетителям. Теперь у музея появится дополнительное выставочное пространство — 230 квадратов». Но там тоже Шаламов не планируется, речи о нем нет.

— Какое видится вам решение, — спрашиваю Ивана Георгиевича. — Что скажете о передаче экспонатов краеведческому музею?

— Когда этим летом мы с друзьями работали над переформатированием комнаты, я звонил и.о. директора краеведческого музея. И предложил ему взять «под свое крыло» и сделать дебинскую мемориальную комнату филиалом. Он сказал, что это довольно сложно. Это каждый экспонат надо пронумеровать, надо внести в описи и т.д. И, в общем, это не их дело оказалось. Но главное не в этом: место этому музею — именно в Дебине, потому что экспозиция цельная. Она посвящена и Шаламову, и этому поселку, и истории строительства первого моста через реку Колыму. Там уникальные фотографии 30–40-х годов из архива колымского конвойного полка. Унаследовавший их уроженец Дебина, ныне москвич, Андрей Дорожевец позволил мне использовать. Помогавшая мне сотрудница Геленджикского музея Елена Кубанцева их мастерски обработала, а фирма «Афина» в Магадане увеличила и распечатала.

Наследник В. Шаламова, москвич Александр Ригосик, передал в дар комнате десятки томов с сочинениями Шаламова — на русском и многих европейских языках, редкие фотографии, письма.

— А если больницу закроют?

— Есть варианты:

  • здание будет существовать, и комната сохраняется;
  • рушат здание или скажут, что оно в аварийном состоянии, мы найдем там комнату, в поселке от силы живет 200 человек, в сезон (промывочный) 600 человек приезжает, и там полно свободных мест (численность поселка на 1959 год — 4759 человек. — А. Т.).

В конце концов, есть и вариант

  • это поселок Ягодное, 70 километров от Дебина, где музей памяти Колымы, где Иван Паникаров, родина, кстати, Юрия Шевчука.

— Кто уже вступился за Шаламова?

— Роман Романов, директор музея истории ГУЛАГа, звонил министру культуры в Магадане. Иван Паникаров подключился (из ответа ему министра Людмилы Горлачевой: «Позиция министерства культуры и туризма Магаданской области однозначна: безусловно, нам важно сохранить эти свидетельства истории для нынешних и будущих поколений, но официальная информация о закрытии музея В. Шаламова отсутствует»). Александр Ригосик, хранитель наследия Шаламова, обратился с письмом к губернатору.

Иван Джуха с Еленой Кубанцевой, помогавшей в создании нового образа Комнаты Шаламова. Фото из личного архива

Иван Джуха с Еленой Кубанцевой, помогавшей в создании нового образа Комнаты Шаламова. Фото из личного архива

Поддержите
нашу работу!

Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ

Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68

***

Итак, магаданские власти следуют уже чуть не повсеместному тренду на борьбу с мемориальными объектами, напоминающими о политических репрессиях в СССР? Прибайкалье, Томск, Якутия, области в европейской части России; оскверняются или исчезают памятные камни и таблички, кресты… Или происходящее с шаламовской мемориальной комнатой — лишь следствие обиды? Но если власть обиделась на что-то, почему снова виноват Шаламов?

В первой половине 90-х, когда складывалась надежда на российский федерализм, да и во второй половине, когда губернаторы еще оставались самостоятельными фигурами, они не обижались, а радовались, если язвы их земель и беды выставлялись напоказ. Это позволяло решать проблемы и облегчать народную жизнь, делать ее осмысленней, чем, собственно, власти и надо бы заниматься. Всякое, конечно, случалось и тогда, но желание замести все печали под коврик и бодро отрапортовать Кремлю не превалировало, устройство государства было сложней и более отвечало многообразию страны.

Знаете, что напоминают метания начальства в связи с комнатой Шаламова? Его рассказ «Прокаженные». Он в сборнике «Левый берег», и действие разворачивается именно в дебинском стационаре (хотя он его прямо не называет, но: «больница центральная, на тысячу коек только заключенных. В пристройке на одном из этажей была больница для вольнонаемных».) Рассказчик акцентирует внимание на панике, повторяя это слово, — когда в больнице обнаруживают проказу, — на алогичном страхе.

фрагмент из рассказа «прокаженные»

«Федоренко ждал отправки спокойно, но бушевала больница. Вся больница. И те, которых избивали на допросах и чья душа была превращена в прах тысячами допросов, а тело изломано, измучено непосильной работой — со сроками двадцать пять и пять — сроками, которые нельзя было прожить, выжить, остаться в живых… Все трепетали, кричали, проклинали Федоренко, боялись проказы».

Что делать с комнатой, где находился прокаженный (а к тому моменту нашлась еще одна больная — медсестра Лещинская)?

фрагмент из рассказа «прокаженные»

«Дезинфекция после проказы — трудное дело. Полагается сжигать домик, в котором жил прокаженный. Так велят учебники. Но сжечь, выжечь одну из палат огромного двухэтажного дома, дома-гиганта! На это никто не решался. Подобно тому, как при дезинфекции дорогих меховых вещей идут на риск, оставляя заразу, но сохраняя пушное богатство — лишь символически побрызгав на драгоценные меха, — ибо от «жарилки», от высокой температуры, погибнут не только микробы, погибнут и сами вещи. Начальство молчало бы даже в случае чумы или холеры.

Кто-то взял на себя ответственность не сжигать. Палату, в которой был заперт Федоренко, ожидавший отправки в лепрозорий, тоже не сжигали. А просто залили все фенолом, карболкой, опрыскивали многократно».

Варлам Шаламов. Фото: А. Лесс /Фотохроника ТАСС

Варлам Шаламов. Фото: А. Лесс /Фотохроника ТАСС

***

Дальнейшее развитие сюжета «Прокаженных» вроде бы прямо к сегодняшнему делу не относится, однако это тоже — и о сегодняшнем времени, о не меняющихся нравах, ролях, о нашей истории, наворачивающей круг за кругом, в которой случай с музеем Шаламова лишь подчеркивает заданность колеи.

фрагмент из рассказа «прокаженные»

«Сутки прожили в своих камерах Федоренко и Лещинская, а через сутки смена часовых нашла камеры пустыми.

В больнице началась паника. Все в камерах было на месте, окна и двери.

Красинский догадался первый. Они ушли через пол.

Силач Федоренко разобрал бревна, вышел в коридор, ограбил хлеборезку, операционную хирургического отделения и, собрав весь спирт, все настойки из шкафчика, все «кодеинчики», уволок добычу в подземную нору.

Прокаженные выбрали место, выгородили ложе, набросали на него одеял, матрасов, загородились бревнами от мира, конвоя, больницы, лепрозория и прожили вместе, как муж и жена, несколько дней, три дня, кажется.

На третий день и сыскные люди, и сыскные собаки охраны нашли прокаженных. Я тоже шел в этой группе, чуть [согнувшись], по высокому подвалу больницы. Фундамент там был очень высокий. Разобрали бревна. В глубине, не вставая, лежали обнаженные оба прокаженных. Изуродованные темные руки Федоренко обнимали белое блестящее тело Лещинской. Оба были пьяны.

Их закрыли одеялами и унесли в одну из камер, не разлучая больше».

И — поворот в финале. Все внимание теперь не на убежавших к свободе, а на того, кто «закрывал их одеялом, кто прикасался к этим страшным телам»:

«Найден был фронтовик, сидевший за измену родине, имевший двадцать пять и пять и наивно полагавший, что своим геройством уменьшит срок, приблизит день возвращения на свободу».

Это лейтенант Корольков. Конвой забирает его вместе с прокаженными «как обслугу», больше об этих троих ничего не известно.

цитата

Литературовед Леонид Геллер:

«Даны четыре фамилии: Красинский, Лещинская, Федоренко, Корольков. У старого врача фамилия великого польского поэта, у медсестры фамилия польского короля, прокаженный — украинец, охраняющий их зэк — русский. Поляки воплощают знание и эрос; украинец — это мифический монстр-титан (к слову сказать, полный жизни силач-украинец — типаж советской культуры вроде батьки Боженко из кинофильма «Щорс»). Русский же — безропотная, наивная «обслуга», причем его фамилия как бы пародирует благородные фамилии поляков. Что это обозначает? Пассивность русских? Их готовность идти на убой? Их обреченность вечному страху?»

Иван Джуха (слева) с золотопромышленником Сергеем Филевским, взявшим на себя основную часть расходов по созданию мемориальной Комнаты. Фото из архива Ивана Джухи

Иван Джуха (слева) с золотопромышленником Сергеем Филевским, взявшим на себя основную часть расходов по созданию мемориальной Комнаты. Фото из архива Ивана Джухи

***

Когда материал уже был готов к печати, вечером 28 ноября, областной министр культуры прокомментировала будущее музея в Дебине — его не будет:

цитата

«…уникальные экспонаты будут переданы в фонд Магаданского областного краеведческого музея. Сейчас этот вопрос в стадии решения: предстоит описать предметы, провести экспертизу для установления историко-культурной ценности, перевести (так на сайте правительства. А. Т.) предметы в Магадан. Это наследие не будет потеряно. Благодарю всех причастных к созданию мемориальной комнаты Варлама Шаламова, энтузиастов, историков, краеведов и просто неравнодушных к вопросам сохранения наследия территории граждан».

Высказался и министр здравоохранения региона. Оказывается, во всем виновата палочка Коха: в диспансере должны находиться только медперсонал и пациенты, и никаких посторонних. Значит, никакого музея и быть не может.

цитата

«Инфекционный характер медучреждения является серьезным препятствием для посещения. Кроме того, больница не обладает необходимыми знаниями и ресурсами для сохранения экспонатов в первозданном виде на долгие годы.

Учитывая это, минздрав Магаданской области принял решение передать собранные экспонаты в областной краеведческий музей. Администрация этого учреждения культуры выразила согласие».

При этом «Магаданская правда» написала: «Судя по всему, его (Ивана Джухи) позиция все-таки совпадает с решением местных властей». То есть черное — это белое. Незнание — сила, а война — это мир.

И вот что еще интересно. Свыше 20 лет в музей пускали всех желающих. Об этом знали в минздраве, чиновники не раз сами посещали мемориальную комнату, об этом знало все местное начальство. В больницу приходили жители Дебина, здесь им оказывали всяческую помощь. А теперь, оказывается, палочка Коха. Теперь вдруг все стали посторонними, кому вход запрещен…

Иван Джуха все еще надеется и не унывает. Говорит, что однозначного решения нет, что с Сидоренко он 28-го разговаривал — ей никаких указаний не поступало, коробки с экспонатами как стояли, так и стоят. Что он категорически против передачи в Магадан — и не передаст туда ничего, а его экспонаты — это существенная часть «единой и неделимой экспозиции». Что он договорился с дебинской школой — двухэтажное здание, 40 учеников, помещение для музея есть.

Иван Джуха на берегу Колымы. Поселок Дебин. Фото из личного архива

Иван Джуха на берегу Колымы. Поселок Дебин. Фото из личного архива

Справка «Новой»
  • Иван Джуха, 71 год.

Лидер экспедиций и инициативы по увековечению памяти заключенных-греков, автор 15 книг (на русском, немецком, греческом языках) из серии «История репрессий против греков в СССР». Последние 23 года Иван Георгиевич посвятил Колыме, каждый год он там. Говорит: «Год, прожитый без Колымы, — зря прожитый год». И когда один год он туда не полетел, в следующий год полетел дважды: «Статистика не должна страдать!» Разработал проект «Реабилитация Колымы», поддержанный предыдущим губернатором. Главная его задача, как говорит автор, сломать представление о Колыме, ассоциирующейся только с лагерями: «Я это делаю в своих книгах, репортажах. И рад видеть, как преобразуется Магадан, сочетающий в своем нынешнем образе и историю, и современность».

По информации от редактора энциклопедии «Литературные музеи России» Инны Ряховской, скоро выйдет второй том энциклопедии, где будет статья о шаламовской мемориальной комнате в Дебине.

Этот материал входит в подписку

Культурные гиды

Что читать, что смотреть в кино и на сцене, что слушать

Добавляйте в Конструктор свои источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы

Войдите в профиль, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах

Поддержите
нашу работу!

Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ

Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow