Халатность, которая стоит жизни

О том, что в одной из российских колоний закончились препараты, стало известно еще в феврале 2023 года. Тогда сыну одной из заключенных ИК-28 Самарской области удалось сообщить изданию «Холод» о том, что его мать, которая болеет ВИЧ, перестала получать необходимые препараты, которые им были прописаны врачами.

Администрация колонии нашла «выход» в том, чтобы заменить препараты. А тем, кто отказывается пить что дают, стали угрожать помещением в ШИЗО. Нежелание заключенных пить какие-либо новые таблетки связано с тем, что без наблюдения врача и сдачи крови изменять терапию просто нельзя, рассказал российский правозащитник, знакомый с происходящим в российских колониях.

Однако проблема заключается в том, что юридически колония законов не нарушает, так как нигде не указано о необходимости выдавать именно те препараты, которые были прописаны человеку на свободе, продолжает правозащитник «Им же (заключенным), получается, что фактически и юридически в предоставлении препаратов не отказано. Им просто предложили другой вариант. И на этом все».

Собственно, почти на это и сослались в УФСИН России по Самарской области после поступления жалобы о происходящем в ИК-28. Согласно официальному ответу (документ имеется в распоряжении редакции), в УФСИН уверены, что колония обладает всеми «основными медицинскими препаратами». Ну а дальше — как хотите.

«У вас ВИЧ, вы все равно сдохнете»

Самарская область оказалась не единственным местом в России, где заключенные столкнулись с нехваткой препаратов для терапии и пострадали от халатности сотрудников. Один из правозащитников представил «Новой газете» список областей, которые столкнулись с той же проблемой. В него вошли Волгоградская, Ленинградская, Липецкая, Нижегородская, Новосибирская, Ростовская, Сахалинская, Свердловская области и Пермский край. Однако, как выяснилось позднее, на этом список не заканчивается.

Так, аналогичная ситуация сложилась сразу в нескольких колониях Калининградской области, о чем согласились рассказать двое бывших заключенных. По словам одной из них, Светланы (имя изменено по просьбе героини), на самом деле препаратов перестало хватать еще в 2019 году. Именно тогда женщина, которая уже несколько лет болеет ВИЧ, оказалась сначала в СИЗО, а затем в колонии. Более того, на тот момент она была беременна.

С издевательским отношением ей пришлось столкнуться еще в СИЗО. Именно там Светлана заметила, что ей выдают просроченные препараты. «Один раз мне выдавали таблетки сразу на несколько дней. Обычно же они в стаканчики раскладывают, а тут было на несколько дней, и они прямо в упаковке дали. И я смотрю, а там просрочен срок годности больше чем на полгода. Когда я об этом им сказала, мне ответили, что я дурочка и не знаю, что полгода — ерунда. В итоге они стали просто срезать сроки годности». Женщина вспоминает, как ее жалобы и крики не приводили ни к чему, зато сотрудники администрации быстро соглашались с тем, что сами никогда бы не дали собственному ребенку даже просроченную на пару дней витаминку.

Отношение не изменилось и в самой колонии. Уже тогда, по словам Светланы, схемы лечения меняли без обследований и заставляли пить что дают. В итоге у женщины ухудшилось самочувствие. Она добилась, чтобы ее свозили в больницу вне колонии. «Меня оттуда вывезли на вольную больницу, когда я была беременная, и у меня был очень низкий статус, очень большая нагрузка. Врач меня тогда спросила, какие препараты я принимала, я начала диктовать, а она подумала, что я диктую все, что принимала когда-то. Я ей начала доказывать, что это мне сейчас в колонии назначили такую схему, сказала посмотреть в карте. Она просто замолчала».

По словам Светланы,

Попытки Светланы противостоять происходящему закончились унижениями: ежедневно администрация колонии приходила к ней с проверками, беременную женщину, которая из-за нехватки препаратов чувствовала себя плохо, заставляли раздеваться.

С наказаниями за попытки отстоять свое право на подходящее лечение столкнулся еще один бывший заключенный одной из колоний Калининградской области Михаил (имя изменено по просьбе героя), история которого начинается с ноября 2022 года. По его словам, до декабря с нехваткой препаратов или попытками неожиданно заменить лекарства он не сталкивался. Вскоре же ситуация изменилась, вспоминает мужчина. «Именно мои препараты поначалу были, потом в январе мне неожиданно стали давать вместо одного препарата два других. И вот такие неожиданные замены продолжались полгода. Ну, объяснили все тем, что не проводили закупки». Михаил, конечно, пытался противостоять постоянной смене лекарств, отказывался их принимать, но его состояние ухудшалось. В это время врач, работающий в колонии, делал вид, что ничего не происходит, и отказывал заключенному даже в предоставлении витаминов. «Меня в медчасти так и спрашивали: «Ну что ты хочешь? Зачем тебе витамины? Зачем тебе вообще таблетки?»

Попытка Михаила доказать врачам и администрации колонии невозможность постоянно менять терапию и факт ухудшения состояния привели к наказанию: Михаила отправили в изолятор. Мужчине также не давали принимать передачи с необходимыми препаратами. Так, по закону заключенным могут привозить необходимые лекарства, но разрешение должны подписать в медчасти колонии, объясняет Михаил. «Такая возможность якобы всегда есть. Но начальник больницы разрешения не подписывал. Они просто говорили, что у них якобы все есть».

Рассказанное бывшими заключенными колоний Калининградской области подтвердил «Новой газете» один из правозащитников, несколько лет специализирующийся на происходящем именно в этом регионе. По его словам, он не раз сталкивался с жалобами не отсутствие препаратов и на попытки вмиг поменять схему лечения.

«Если в колониях позволят принять заключенным препараты от родственников, которые по закону РФ для людей, заболевших ВИЧ, должны выдаваться бесплатно, то администрация просто признает, что у них нет (лекарства), а также то, что они меняют схемы лечения. А этого, как известно, категорически делать нельзя, потому что может развиться резистентность, а у человека будет расти вирусная нагрузка».

Парацетамола и зеленки достаточно

Обратим еще раз внимание на то, что Светлана, рассказывая о происходящем в колонии, подчеркивала, что все началось еще в 2019 году. То есть нехватка лекарств существует уже как минимум четыре года. Именно поэтому практически все правозащитники, которые, может, на данный момент и не могут сослаться на собственные истории, отмечали, что совсем не сомневаются в нехватке препаратов.

Однако 2019 год — тоже далеко не рубеж. Еще в 2015 году мужчина, болеющий ВИЧ и отбывающий наказание ИК-7, сообщил о том, что во время его полугодичного пребывания в СИЗО № 4 Санкт-Петербурга не получал антивирусную терапию. Происходящее девять лет назад в культурной столице — увы, не единственный случай в российских СИЗО. Как удалось выяснить «Новой газете»,

Об этом изданию рассказал юрист «Команды против пыток» Георгий Иванов.

Масштаб проблемы и то, сколько лет она существует, совсем не говорит о том, что ФСИН страдает от нехватки денег, рассказал один из координаторов общественного движения «Русь сидящая» (признана иноагентом). «ФСИН — одна из самых богатых и финансируемых государством система. Но при этом все прекрасно знают, что огромное количество денег не доходит туда, куда нужно, по известным нам причинам. Почему это происходит? Почему в колонии, кроме парацетамола, таблеток для желудка, йода и зеленки вообще ничего нет? Мы очень часто получаем от заключенных в письмах просьбы прислать лекарства. И еще: почему родственники покупают очень дорогостоящие препараты, а они по каким-то волшебным причинам не доходят?»

От этих к тем

В течение всех тех лет, что сохраняется проблема с нехваткой препаратов для лечения ВИЧ в российских тюрьмах, в стране не могут точно решить, кто все-таки за это ответственный. То за закупки отвечает Минздрав, то ФСИН.

• С 2017 года Министерство здравоохранения пыталось проводить закупки централизованно, в том числе для ФСИН. Но спустя всего лишь два года обязанности ведомств поменялись местами, и ФСИН снова взял все на себя. Хватило ненадолго.
• В 2021 году закупать препараты для колоний снова стал Минздрав.

Это постоянное перекидывание задач двух ведомств друг на друга мешает точно отследить, сколько лекарств и в каком количестве доставляют в колонии, объясняет один из правозащитников, знакомый с ситуацией во многих российских тюрьмах.

Все эти изменения происходят еще и на фоне того, что российские тюрьмы хорошо закрыты от общественности и быстро узнавать о том, что происходит с заключенными, невозможно. Более того, не все готовы писать жалобы и выходить на связь с правозащитниками. Просто боятся. Так что это, скорее всего, только начало истории. «Новая газета» продолжит узнавать, что именно происходит в тюрьмах, находящихся в названных нами областях России.