С валюты начиналось…

Валерий Израйлит родился в марте 1962 года в Коми АССР. После окончания школы приехал в Петербург и поступил в Горный институт. В 1983 году получил первый срок за незаконные операции с валютой. В 1987-м опять оказался за решеткой — за наезд на пешехода. В декабре 1990 года новый арест — за контрабанду. Новый год коммерческий директор совместного российско-польского предприятия «Европоланд» Валерий Израйлит встречал в камере специзолятора КГБ на Шпалерной.

После того как в СССР взяли курс на развитие кооперативного движения, на большинство экономических статей правоохранительные органы смотрели сквозь пальцы. Но статьи в Уголовном кодексе сохранялись, и изредка новоявленных бизнесменов по ним привлекали к ответственности. Валерий Соломонович стал тем, кому не повезло, — его посадили за то, что всего через год станет абсолютно легальным.

Впрочем, срок за столь серьезное преступление (за контрабанду в СССР предусматривалось до 12 лет лишения свободы с конфискацией имущества) Израйлит получил почти минимальный — четыре года, из которых отсидел половину. В колонии он познакомился с Наилем Исхаковым (Наиль Василеостровский), занимавшим серьезное положение в «казанском» преступном сообществе.

Сырье вывозилось вполне легально, нужно было лишь заявить, что в обмен на лес или металл в страну будет поставлено продовольствие. На деле вместо хлеба везли спиртное, сигареты, подержанные машины, дешевый ширпотреб — все, что обещало моментальную и немаленькую прибыль.

В Петербурге «казанские» в те времена контролировали экспорт леса. В Европу его вывозили через балтийские порты Латвии, Эстонии и Литвы. А в страны Балтии лес доставлялся автомобильным или ж/д транспортном. Занималась этим транспортная компания «Гафи» с Израйлитом во главе.

В базе Управления по борьбе с организованной преступностью (УБОП) «Гафи» упоминалась как одна из легальных фирм «казанского» ОПС, созданная на деньги от рэкета. Израйлит числился в компании директором (но не акционером) до 1994 года, после чего учредил уже собственную транспортную фирму «Альфа Трейдинг». Произошло это после того, как в очередной бандитской разборке был убит Наиль Василеостровский.

Получил второе высшее образование, закончив Санкт-Петербургский университет экономики и финансов. А в 1999-м уехал в США на стажировку по программе «Строительство и управление портовыми сооружениями». Вернувшись, стал гендиректором АООТ «Компания Усть-Луга». Это произошло после того, как совет директоров компании возглавил Владимир Якунин.

Менеджер года, законотворец, избранный

Когда именно познакомились будущий глава РЖД и будущий член экспертного совета при Министерстве экономического развития, история умалчивает. Но ни Якунин, ни Израйлит не отрицают, что к 1999 году их уже связывали дружеские отношения. Кто кого убедил взяться за проект строительства крупнейшего на Балтике порта или это было обоюдное решение, не так уж и важно. Главное, с приходом в Усть-Лугу Израйлита проект, балансировавший на грани провала, получил новую жизнь и стал одним из наиболее успешных в России.

— В этом вопросе Валерий Соломонович немного передергивает, — рассказал «Новой» Игорь Котенев, директор стивидорной компании. — Да, сами терминалы строились на частные средства. Но если бы на федеральные деньги не углубили дно, не провели к порту авто- и ж/д дороги, трубопроводы, то эти терминалы никому бы не были нужны. Но в том, что порт Усть-Луга стал четвертым по перерабатываемому тоннажу в Европе, главная заслуга все-таки Израйлита.

Он действительно болел за дело и хотел создать нечто значимое. А поэтому сам не сильно воровал и другим не позволял. Вот деньги и шли именно на строительство и развитие, а не в карманы чиновников и близких им бизнесменов. Как это почти всегда в России и бывает. Вспомнить хотя бы стадион «Зенит», космодром Плесецк, подготовку к Олимпиаде, к чемпионату мира по футболу, строительство делового центра во Владивостоке. Везде были огромные ложки дегтя. На их фоне порт Усть-Луга, который и сдали в срок, и смету раз в 10 не превысили, выглядит просто мегауспешным.

Транспортную составляющую обеспечили совместными усилиями ставший главой РЖД Владимир Якунин и министр транспорта (на тот момент) Игорь Левитин. А вот дноуглубительные работы проводились при личном участии Израйлита и приближенных к нему бизнес-структур. На это шли уже государственные деньги.

В 2006 году в Усть-Луге вводится в строй угольный терминал, на открытии которого присутствует Владимир Путин. После торжественного открытия он долго беседует с Израйлитом. В результате питерского бизнесмена включают в экспертный совет при Минэкономразвития. При его непосредственном участии разрабатываются законы о портовых территориях и экономических портовых зонах. Израйлит становится председателем союза промышленников и предпринимателей Ленобласти и входит в исполнительный совет Российского СПП.

Израйлита все чаще замечают в свите Путина, а с 2008 года и Дмитрия Медведева. В питерском (и не только) бизнес-сообществе почти открыто заговорили, что Израйлит вошел в число избранных бизнесменов, любимчиков Кремля. Но прошло всего пять лет, и выяснилось, что если Израйлит и был любимчиком, то любовь была скоротечной.

Недолго музыка играла

Началось все с возбуждения в 2013 году уголовного дела по факту мошенничества при строительстве нефтяной станции и нефтяного терминала «Транснефти». Впрочем, уголовное дело и тогда выглядело сомнительным, а уж после суда, когда были изучены все имеющие к этому «мошенничеству» доказательства, вообще возник вопрос, чем руководствовался прокурор, подписывая обвинительное заключение.

— Вся история с этим обвинением выглядит так: приходит человек в автосалон, покупает автомобиль, и все его устраивает. А через пару лет владения машиной возвращается и обвиняет владельца салона в том, что тот продал ему авто по завышенной цене, — утверждал Израйлит в своем последнем слове. — Мол, продавец имел возможность тормозные колодки или свечи зажигания приобрести дешевле, чем стоят на его машине, а потому владелец салона обязан выплатить ему неустойку. Все контракты с «Транснефтью» были выполнены в сроки, указанные в договорах, прошли приемку как заказчика, так и Ростехнадзора. Все объекты активно работают и приносят прибыль. А потому говорить о том, что «Транснефть» потерпевшая сторона, по меньшей мере глупо.

В рамках расследования были проведены обыски в офисах ОАО «Компания Усть-Луга», в квартирах и доме ее владельца. Валерий Израйлит был арестован. Как и ровно 25 лет назад, Новый год он встретил в камере специзолятора ФСБ на улице Шпалерная.

Арест одного из самых успешных предпринимателей России породил много вопросов, версий, предположений и скандалов. Одним из последних стало то, что обвинение в качестве доказательства вины Израйлита использовало его спецдекларацию, которую бизнесмен подал в налоговую инспекцию в 2014 году. Сделал он это после того, как Владимир Путин объявил амнистию капитала, заявив, что если бизнесмены отчитаются о своих доходах, то никто и никогда не спросит у них, откуда взялись задекларированные деньги. Более того, президент твердо обещал, что спецдекларация не может быть использована ни в каких уголовных делах.

Как заявляли в Кремле, амнистия объявлена лишь для того, чтобы вывести из теневого оборота миллиарды «серых» (сомнительных по происхождению и уплате налогов) средств.

Неприятности у ленинградского бизнесмена начались в 2011 году. При строительстве крупнейшего в Европе нефтеналивного терминала (его строили структуры Геннадия Тимченко для компании «Транснефть») осыпалась часть насыпного вала в месте, где углублялось дно. Возникла угроза обрушения всей конструкции. Ремонтные работы обошлись в дополнительные 7 миллионов долларов. Но в 2012 году уже Ростехнадзор приостановил строительство, указав на критические ошибки, грозящие терминалу обрушением, а всей Балтике — экологической катастрофой. Возобновление строительства обошлось заказчику еще в пару десятков миллионов долларов. Терминал в конце концов запустили в 2013 году, но для Тимченко он оказался «золотым» совсем не в том смысле, на какой рассчитывал владелец Volga Grоup.

По факту аварии на злополучном терминале было возбуждено уголовное дело. По мнению следствия, директор аффилированной со структурами Израйлита «Усть-Лужской проектно-инжиниринговой компании» (ЛПИК) Александр Зарецкий сэкономил — назовем это так — деньги при строительстве причала. В частности, пренебрег некоторыми мерами безопасности во время дноуглубительных работ. Израйлита поначалу в аварии не обвиняли. Зарецкий уехал в Израиль, в России с тех пор не появляется и даже по телефону с прессой общаться не желает.

Вроде бы конфликт был исчерпан, но оказалось, что «никто не забыт и ничто не забыто». Фирмы, подконтрольные Израйлиту, стали испытывать сильное давление. Кредиторы требовали досрочных погашений займов. В компанию зачастили проверки. В некоторых фирмах было введено внешнее наблюдение и инициированы процедуры банкротства.

…Валютой и закончилось

У Израйлита тоже есть израильский паспорт, и у него была возможность уехать из страны, но он не уехал.

— Мне нет нужды куда-то скрываться, — заявил Валерий Израйлит в марте 2020 года в судебном заседании, на котором принималось решение о замене меры пресечения на домашний арест. — Я имел возможность уехать из страны и в октябре, и в ноябре 2016 года, но не сделал этого. Потому что это было бы счастьем для следствия, а я им такого счастья не доставлю. Я абсолютно не виновен и твердо намерен доказать это в суде.

Но, ваша честь, посмотрите, что мы имеем на данный момент. С одной стороны, более пяти лет реального срока заключения (по закону один год в СИЗО засчитывается как полтора года в колонии). А с другой стороны, абсолютно бездоказательное обвинение. Ну это же просто нелогично:

У меня в управлении находилось более 30 компаний. Кто что покупал, я понятия не имел, и допрошенные в суде свидетели это подтверждают.

На том заседании судья Анжелика Морозова посчитала возможном заменить для подсудимого следственный изолятор на загородный дом. Защита и подсудимый посчитали это добрым знаком. И впоследствии все действительно складывалось для Израйлита неплохо. По 159-й статье («Мошенничество») не набиралось доказательств. Не получила своего подтверждения и статья 174.1 УК РФ («Легализация (отмывание) средств, приобретенных лицом в результате совершения им преступления»).

Но обвинение не торопилось прекращать судебное следствие по этим статьям. А затем, вместо того чтобы исключить их из обвинения за отсутствием состава (или события) преступления, правоохранительные органы прекращают судебное следствие по истечении сроков давности. Израйлит первоначально пытается опротестовать это решение, так как истечение сроков давности — не реабилитирующий признак. Но «…подумав, оценив собственное состояние здоровья, я решил положить конец этой канители и согласился…».

В результате до приговора «дожила» одна статья — 193.1 УК РФ («Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов»). Составом преступления для этой статьи стала покупка Валерием Соломоновичем за 6 миллионов долларов морской яхты у компании Midwest Marketing Limited (зарегистрирована на Британских Виргинских островах, аффилирована с Израйлитом).

— Данная сделка никак не противоречит Налоговому кодексу РФ и вообще каким-либо другим законам Российской Федерации, — пояснила «Новой» адвокат Израйлита Виктория Бурковская. — Яхта покупалась не для личного пользования, а для участия в международном мероприятии под российским флагом. Позже выяснилось, что она по каким-то причинам не подходит, и яхту опять передали на баланс фирме, та вернула деньги. Никаких незаконных переводов или подложных документов и в помине не было.

Израйлит в последнем слове был лаконичен, но от шпильки в адрес обвинения не удержался:

Приговор (напомним, он был обвинительным) Валерий Израйлит выслушал с непроницаемым лицом. Дрогнул лишь в конце, когда судья отметила, что арест на имущество подсудимого сохраняется. Сразу после суда бизнесмен коротко пообщался с журналистами, заявив, что приговор его не устраивает и он намерен его опротестовать. Комментировать арест имущества ни бизнесмен, ни его адвокаты не стали, заявив, что говорить что-то можно будет после того, как они получат на руки полный текст приговора.