— Судья был хороший, человечный. В итоге минус три месяца от срока, — Дмитрий Василец только что вышел из зала суда. Слушания по его апелляционной жалобе закончены, приговор вступил в силу. Теперь впереди у него колония-поселение, и бывший офицер говорит, что это относительно мягкий исход дела. Хоть по-прежнему не считает себя виновным.
Мы следили за судьбой Дмитрия несколько месяцев. Старший лейтенант, замполит роты отказался участвовать в СВО после возвращения из первой командировки в зону боевых действий. Там он провел пять месяцев и потерял двух друзей. И после этого принял буддизм и понял, что не вправе лишить жизни другого человека. За это по новым российским законам полагается срок.
Дела против военнослужащих, отказавшихся ехать на СВО, уже не редкость, но дело Васильца было первым, и мало кто понимал тогда, осенью, чем оно обернется.
Ведь рапорт об отказе участвовать в спецоперации он писал еще до того, как это стало считаться преступлением. Но после внесения поправок в Уголовный кодекс ему вновь зачитали приказ о направлении в командировку — и Васильцу снова пришлось заявлять об отказе от нее. После этого и возбудили дело.
С тех пор в России были вынесены несколько приговоров по этой же статье — ч. 2.1 ст. 332 УК РФ. Все — с реальными сроками лишения свободы.
В постановлении в возбуждении уголовного дела старший следователь военного следственного отдела СК России по Печенгскому гарнизону капитан Колмыков написал, что в момент вынесения приказа об убытии Василец был «здоров и годен». На основании чего такой вывод, не очень ясно: после пяти месяцев на линии соприкосновения никакого медобследования старший лейтенант не проходил. Пока шло следствие, ему, кстати, оказывали медпомощь, в том числе экстренную. А экспертиза установила у него посттравматическое расстройство.
Его категория годности даже сменилась с «А» на «В» («ограниченно годен»). Но это не стало препятствием для уголовки. Как и религиозные убеждения подсудимого, не позволяющие ему брать в руки оружие.
Еще из постановления Колмыкова можно узнать и цели СВО, о которых так долго спорят пропагандисты. В его редакции это
«избавление людей от геноцида, поддержание мира, демилитаризация и денацификация Украины, а также предание суду тех, кто совершил многочисленные преступления против мирных жителей, в том числе граждан Российской Федерации».
Из этой синтаксической конструкции, правда, не вполне ясно: граждане РФ, по Колмыкову, — жертвы преступлений или те, кого хотят предать суду. Но невнятица в процессуальных документах далеко не всегда — повод для оправдания. В суде первой инстанции гособвинение еще и ерничало над защитой: мол, а где справка, что Василец — и правда буддист?
— Мы судим человека, который осознанно пришел на военную службу и который сейчас вынужден либо идти в тюрьму, либо ломать себя — наша законодательная система не позволяет людям в такой ситуации отстаивать свои убеждения, отстаивать возможность быть человеком, — заявила на рассмотрении апелляции адвокат Эльвира Тарасова. — Получается, это приговор за убеждения.
Дмитрий Василец и его адвокат Эльвира Тарасова в суде
Дмитрий Василец:
— Я по рождению — человек. Я вчера до пяти утра читал Всеобщую декларацию прав человека, там в преамбуле сказано, что признание достоинства всех членов человеческой семьи и их равных прав является основой свободы справедливости и всеобщего мира. А презрение к правам человека привело к варварским актам, которые возмущают совесть человечества.
Василец говорит в суде негромко, размеренно и очень спокойно:
— В первую очередь я должен быть человеком, а потом уже гражданином, военным и так далее.
Если в моем государстве угнетаются права человека, нарушается Конституция… В Декларации есть очень важные слова: если нарушать права и свободы человека, то человек будет вынужден встать против тирании, чтобы заявить о своих правах. И я бы не хотел, чтоб это случилось, это приведет к жертвам, горю и несчастью. Понимаю, что решение может быть несправедливое, меня не услышат. Но я буду стоять на своем. Если будет заключение — это никак не повлияет на мою любовь к России и ее народу. Но так же как свой народ, мы должны уважать и другие народы, а не возвышать себя над ними.
Гособвинитель монотонно зачитывает свою позицию: «оснований не было», «допускается ограничение прав», «не допускается отказ по религиозным убеждениям»… Тут уже ничего нет про «геноцид», закон в нынешней редакции позволяет и без громких слов посадить того, кому по разным причинам СВО не по нраву.
Василец говорит еще тише, с паузами — кажется, он все же волнуется больше, чем хочет показать:
— Я никого не буду осуждать, я могу оправдаться перед всеми, но у каждого есть совесть — она тебя съест, если ты лжешь, ты сам себя возненавидишь. Поэтому я говорю искренне то, что думаю. И по-человечески хочу быть услышанным. Принятое мной решение не показатель слабости. Это показатель силы. Я прав. Я не нарушаю закон. Не унижаю свободу других людей. Не совершаю противоправных деяний. Я придерживался этих принципов и дальше буду. Я не признаю свою вину.
Североморский флотский военный суд выносит вердикт — приговор частично изменить: как смягчающие обстоятельства учесть полученную подсудимым психологическую травму и то, что он мальчишкой остался сиротой.
Васильцу назначено 2 года и 2 месяца колонии-поселения.
