С нуля

В пригороде Кургана, поселке Смолино, одном из наиболее пострадавших районов города, идет расчистка завалов. Еще много дней после пожаров, несмотря на установившуюся дождливую погоду, руины продолжали дымиться. Тут же на некоторых участках месила грязь спецтехника. Дождь, почерневшие, оплавленные каркасы машин на разбитых дорогах и дымящиеся руины — местами эта картина неотличима от кадров из зоны СВО.

Здесь же — в уцелевших гаражах, в машинах и просто в палатках из полиэтилена — проводят дни и ночи погорельцы. И дело не в том, что им некуда идти. Администрация города разместила пострадавших в курганских школах и детских оздоровительных лагерях, но многие вынуждены возвращаться на пожарище, опасаясь мародеров. Казалось бы, что можно украсть на пепелище? Однако курганская нищета и в пепле отыщет роскошь.

Причем делали это как случайные бездомные, так и целые организованные группы. В праздничный день 9 мая в курганских соцсетях появилось видео про то, как курганцы своими силами задержали группу людей на грузовой «газели». Молодые цыгане вывозили металл с территории одного из сгоревших СНТ.

Александр — сухой, среднего роста дедушка в грязной куртке (единственной оставшейся) — тоже сбрасывает металл в одну большую кучу. Эти искореженные огнем листы — пожалуй, единственный капитал, который остался у пенсионера. Как и многие в поселке, он потерял дом, машину и, что больше всего печалит, свой гараж-мастерскую. Именно там при помощи нехитрого оборудования — старых станков, газовых горелок и сварочного аппарата — Александр зарабатывал себе на скромную жизнь. Делал на заказ кладбищенские оградки, ворота.

Еще 8 мая, на следующий день после того, как Смолино сгорело, президент Путин пообещал, что «погорельцам будет оказана вся необходимая помощь». Объем «необходимой помощи» президент не конкретизировал, но Александр, например, заранее не верит, что суммы, которые возместит власть, будет достаточно на восстановление.

Восстановлению не подлежит

При пожаре Александр потерял документы. Ну, как и многие. Только слегка оклемавшись от стресса, он начал процесс по их восстановлению. Восстановлением документов погорельцев озадачены и в администрации города. В частности, мэр Кургана Елена Ситникова в ходе встречи с погорельцами говорила, что мэрия испытывает сложности со сбором информации об общем количестве пострадавших, а эти данные крайне важны для оформления выплат.

Чтобы ускорить процесс, в местах размещения, а также в самом поселке был разбит мобильный пункт МФЦ.

В первые после пожара дни глава города успокаивала жителей как могла. Объясняла, что обещанные выплаты в 300 и 500 тысяч — это не деньги на жилье, а лишь меры поддержки погорельцев. На встрече с жителями Смолина спустя несколько дней после пожара чиновница уверяла, что в мэрии уже принято решение о восстановлении поселка на прежнем месте:

— Это будут типовые дома! На ваших же земельных участках! В данный момент администрация города уже ведет переговоры с компанией застройщиком, — сообщала глава города.

Александр ухмылялся в усы. Спустя две недели выяснилось, что не зря.

Смолинцы в глушь уезжать не хотят — от их домов до центра Кургана было всего около двух километров. Поползли слухи, что выселяют не просто так: земля будет отдана под элитный коттеджный поселок. Подозрения подкрепил своим заявлением замгубернатора Курганской области Владимир Архипов, который на одной из встреч с жителями выпалил:

«Если не нам, то кому?» — задались вопросом погорельцы.

Климат

До сих пор остается без ответа вопрос, как вообще могло сгореть Смолино, кто в этом виноват.

Несмотря на то, что название «Курган» буквально обозначает «могильный холм», сам город расположен в низине, в болотистой пойме реки Тобол, из-за чего южные его пригороды обильно заросли камышом. С участившимися засухами болота начали мелеть.

Специалист, работающий в структурах городского МЧС, рассказал мне под гарантию анонимности:

По мнению моего собеседника, чтобы ситуация не повторилась, муниципальные и областные власти должны уделить серьезное внимание переоснащению и модернизации противопожарного парка техники, создавать пожарные пункты в поселках, а также возвращаться к советской практике по созданию авиалесоохраны и добровольных пожарных дружин. Нынешние серьезнейшие последствия пожаров вызваны нежеланием региональных властей тратиться на профилактику.

«Возьмем Заозерный (крупный микрорайон на севере Кургана. — Н. Т.), — говорит эмчеэсник. — Там еще лет десять назад решили построить пожарную часть. И в 2015–2016-м даже ее достроили, но комиссия не согласовала приемку: нужно было кое-что доделать за счет дополнительных средств. А тогдашний наш глава МЧС Олег Рожков побоялся ответственности за нецелевое расходование средств и отказался принимать здание на баланс МЧС. В итоге готовое на 95% здание просто бросили без охраны.

Бывшему главе МЧС Курганской области, впрочем, все равно не удалось уйти от ответственности: в августе прошлого года высокопоставленный курганский чиновник получил 6 лет лишения свободы за превышение полномочий при закупке пожарной робототехники.

«На сегодня на выкосе травы в Кургане работает всего два трактора, но и они в любую точку приедут, — продолжает мой собеседник. — В 2020–2021 годах были предложения по обновлению техники для выкоса, по строительству пожарных пирсов, но в руководстве города посчитали, что эти расходы не первоочередные. На тот момент основное финансирование шло на программы по строительству дошкольных учреждений и благоустройство города. Ну и засунули противопожарную программу в долгий ящик — никогда ведь за всю историю так не горели. А теперь — какое благоустройство?»