18+. НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БОРУХОВИЧ (ТУМАКОВОЙ) ИРИНОЙ ГРИГОРЬЕВНОЙ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА БОРУХОВИЧ (ТУМАКОВОЙ) ИРИНЫ ГРИГОРЬЕВНЫ.
Владимир Полонский и Ганс. Фото: архив
Ганс мог погибнуть много раз. Он умирал от голода и ран, потом красноармейцы, нашедшие его в овраге, хотели пристрелить «огромную свинью». Но как раз они Ганса и выходили. Потом о спасении бегемота будет сложена легенда: дескать, сам товарищ Сталин распорядился выхаживать редкое животное. На самом деле, последнее, что могло волновать тогда вождя народов, это умирающий гиппопотам.
Жизнеописание Ганса пересказано столько раз, что в Калининграде повторить «выписной эпикриз», составленный ветеринаром, может, наверное, любой. Ганс был не единственным спасенным в войну бегемотом, но уж очень трагикомична его история. Расскажем ее, перелистывая воспоминания, оставленные современниками о немецком бегемоте — ветеране войны.
Про Ганса ходит много легенд. Говорят, например, что чуть ли не все российские бегемоты — потомки этого немца.
В Калининградском зоопарке «Новой» рассказали, что это, увы, не так: после войны Ганс семьей не обзавелся, он так и прожил свой век бобылем и умер в 1950 году в возрасте 28 лет. Размножалась бегемотья семья, привезенная в Калининград уже после его смерти, их звали Хан и Мэри. Может быть, семейному счастью Ганса помешал алкоголизм: обрусевшего бегемота лечили от телесных и душевных ран старым русским способом.
Зоопарк в Кёнигсберге. Фото: Википедия
«Морда — во! На Геринга похожа»
Сейчас уже не осталось никого из знавших Ганса. Последним, кто мог его вспомнить, был полковник Василий Теслин — тогда молодой лейтенант, военный переводчик, а в апреле 1945 года — адъютант военного коменданта Кёнигсберга. Он умер в 2020 году в возрасте 99 лет и оставил книгу воспоминаний, в которых упоминал и Ганса.
Бои за крепость Кёнигсберг в апреле 1945 года шли тяжелые. В самую их гущу попадал зоопарк — естественное препятствие на пути в центр города. Ручей Хуфенфрайграбен, протекавший по зоопарку, превратился в противотанковый ров. Зоопарк был разрушен, деревянные вольеры сгорели, животные погибли. Красноармейцы, занявшие территорию, поначалу нашли выжившими лань, барсука и осла. О том, как выяснилось, что имеется четвертый живой зверь, рассказывает в мемуарах полковник Теслин.
«Входят ко мне трое посетителей. Судя по погонам — полковники. Только на вид больно странные… Что за чудеса, думаю? Вроде полковники, а передо мной, лейтенантом, так робеют… Оказалось, это приехали академики из Академии наук, присланные в Кёнигсберг для консультации по вопросам сбережения культурных ценностей. А чтобы их в дороге не обижали солдаты, им повесили полковничьи погоны. Пока академики мялись в приемной, туда прибежал зачем-то генеральский шофер Семен: «В городе такое творится! В зоопарке стрельба! Наши за зверьем гоняются, за птицами, палят по всем, козла уже убили, сейчас собираются мочить какую-то свинью. Я ее видел, она в луже лежит, огромная, раза в три больше дивана. Хрюкает! Морда — во! На Геринга похожа. Наши как раз ей трибунал зачитывают, щас будут расстреливать по законам военного времени!»
Один из академиков, продолжает Теслин, сообразил, что речь идет о драгоценном животном. Всего в Европе на тот момент их оставалось шесть душ, кёнигсбергский считался самым крупным. А тут солдаты хотят его зачем-то пристрелить. Академики, вспоминает Теслин, помчались к двери «со скоростью антилопы», за ними — сам адъютант.
«Приезжаю, а там действительно лежит в бассейне в жидкой лужице грязной воды преогромная туша, — продолжает он. — Еле дышит, пыхтит только тихонечко. А наши ее окружили и приговор читают. Ну я вздохнул облегченно: не убили».
Бегемот был ранен, он умирал. Во время боев он от страха пробил стену вольера, побежал, свалился в овраг и пролежал там 10 дней без еды.
Недалеко от города, в поселке Нойдам (сейчас Васильково), стоял 971-й артиллерийский полк. Заместителем командира в нем служил выпускник Московской военно-ветеринарной академии Абрам Березкин. Рано утром 9 апреля его вызвали к генералу и велели ехать в зоопарк — помогать выжившим зверям. Калининградское издание klops.ru в 2013 году нашло дочь Березкина — Марину, и она рассказала, как отец спасал бегемота.
«С какой стороны подойти к нему, как его осматривать, папа не знал, так как до этого лишь однажды видел бегемота в Московском зоопарке. Он посоветовался с товарищами, и все вместе они пошли по территории зоопарка в надежде встретить хоть кого-то из служащих. И вскоре отыскали старика, который, как выяснилось, вырастил бегемота. Папа прекрасно говорил на немецком, поэтому ему не составило труда объясниться с этим человеком и попросить его о помощи. Работник зоопарка зашел в вольер к бегемоту, вслед за ним это сделал и папа…
Ранения у животного были незначительные (спасла толстая шкура), а вот пищеварение оказалось в плохом состоянии. Вскоре выяснилось, что голодавший почти 10 дней бегемот просто объелся. Солдаты скормили ему несколько ящиков печенья, пустая тара плавала по искусственному водоему… Также папа обратил внимание на то, что вода в нем была вся в зеленых водорослях. Это могло повредить ранкам на коже бегемота. Тогда папа организовал расчистку водоема и доставку бочками свежей воды. Что и сделали солдаты из его полка… По просьбе отца принесли канистру касторки, старик немец открыл гиганту пасть, и папа залил туда лекарство. Потом обработал раны».
Правда, полковник Теслин в своих воспоминаниях приводит другую версию. Это он бросил клич по городу искать ветеринара, и на следующий день в комендатуру явился «старенький немец-фельдшер», работавший в зоопарке. Он осмотрел бегемота и посоветовал никакую не касторку, а микстуру: на ведро молока два литра водки. Молоко, пишет Теслин, нашли у немцев в соседнем селе, куда «как раз согнали трофейных коров». У моряков обнаружили трофейный спирт — две цистерны.
«Толпа народу, добытчики цистерны в каски солдатам спирт наливают, кто с котелком бежит, кто с миской за спиртом стоит в очереди, а один прострелил цистерну и под ней лежит — струю губами ловит. Но для бегемота спирта набрали сколько нужно»,
— пишет Теслин в мемуарах. С криком «Ну-ка, камрад, выпей фронтовые сто грамм», вспоминает он, солдаты разжимали бегемотские челюсти и вливали в пасть лекарство.
Фото: архив
«Прошу тут не шуметь, бегемот весь изранен»
Бегемот сразу стал достопримечательностью для советских военных, занявших Кёнигсберг. Об этом вспоминает калининградский писатель Юрий Иванов в автобиографической книге «Танцы в крематории: десять эпизодов кёнигсбергской жизни». Его герой, совсем юный парень, попадает в город как музыкант похоронной команды, узнает про бегемота, идет с приятелями в зоопарк посмотреть на диковину.
«Ага, вот и бегемот где-то тут — не протолкаться! — пишет Иванов. — Все же мы кое-как протискиваемся поближе к вольере. О-о-о, вот это да! На ее бетонном дне лежит огромное, все обвязанное бинтами и узкими окровавленными тряпками животное. Бегемот! Так он же, наверное, уже давно подох? Но нет, если внимательно присмотреться, то можно увидеть, как слабо, едва приметно, но все же чуть приподнимается бок лежащего зверя. Дышит! Возле бегемота стоит невысокий, крепкий на вид военный с энергичным, но простоватым лицом… На ватник натянут белый, в бурых пятнах крови халат. Ветеринар, наверно. Время от времени он громко говорит: «Прошу тут не шуметь! Бегемот весь изранен».
Выясняется, что человек в ватнике — зоотехник Владимир Полонский. «Лечил военных коней, мирных коров и разных прочих, — говорит он герою книги. — Вот теперь по приказу командующего армией Галицкого приставлен для лечения и охраны указанного бегемота… Зовут Ганс… Ну всё, всё! Уходите все! Животному нужны покой и тишина».
Зоотехник Владимир Полонский принял Ганса на лечение 14 апреля. Он определил возраст животного: 18 лет. Позже выяснится, что Полонский ошибся: согласно довоенному «Путеводителю по Кёнигсбергскому зоопарку», Ганс был 1922 года рождения. В дикой природе гиппопотамы до 23 лет обычно не доживают, хотя в зоопарках, бывает, живут и до сорока. В общем, Ганс был уже немолодой бегемот.
«Принял лечение к Бегемоту с 14 апреля с.г. (сего года), — записал Полонский в дневнике, который сохранился в архивах зоопарка (орфография и пунктуация сохранены. — И. Т.). —
Впервые оказал помощь водой. В последующем попытался дать ему молока. В следующий раз молотой свеклы. Бегемот принялся кушать. Но через 3 дня отказался. Я поспешил дать Бегемоту водки. Дал 4 литра. После чего Бегемот стал сильно просить кушать».
«Назначение» водки Полонский объяснял так: дескать, зверь утратил аппетит от боли в ранах, а чем же заглушать боль, как не водкой. «Ни черта не жрет, каналья, — цитирует зоотехника в своем романе писатель Иванов. — Во-первых, все раны у него страшно болят. Будет ли аппетит, когда ты весь пулями продырявлен, а?.. Ну-ка, как раньше, лет двести назад солдату на фронте ногу отхватывали, пулями или там бомбами пробитую? Давали стакан спирту. И происходила всеобщая, в том числе и для болезненности, анестезия, так ведь? Вот и я ему спиртное дал по этой же причине. И он стал кушать».
Вот как написал об этом сам Полонский в дневнике:
«Я сперва ему поставил клизму (4 ведра дистиллированной воды), после чего стал кормить его. Бегемот попытался выходить, но так как был пьян, он обранил себя. Боковое ранение (25х24 см), глубина — 4 см, другая рана (6х7см). Бегемот стал кушать, но не оправляется. Я поставил 2-й раз клизму (4 ведра воды). Бегемот стал оправляться. Прошло 2 недели, бегемот кушает слабо. Я решил дать водки, 4 литра. Бегемот стал кушать хорошо. Но обратно получился запор. Я поставил еще клизму (4 ведра воды), бегемот оправляется, но плохо кушает. Я решил дать водки (4 литра), и бегемот отлично стал кушать. Встречались безаппетитные дни, я устранял их переменой пищи… Результат лечения: удалось спасти бегемота, не отходя от него 21 день».
Эпизод с клизмой описывает в своем романе Юрий Иванов, его герой помогает зоотехнику:
«Какой-то щуплый мужичонка в заношенной коротковатой куртке держал, обхватив как бревно, одну из огромных морщинистых ног бегемота, а Владимир Петрович — сосредоточенный, с добрым и внимательным лицом лечащего врача, вставлял бегемоту в зад толстую резиновую кишку. Кишка была прикреплена к красному, литров на двадцать, резиновому шару. Улыбнулся сдержанно, узнав меня, кивнул на шар, проворчал: «Придерживай, а теперь жми. Но не рывками, а то пипка из зада бегемота выскочит. Жрет, стервец, плохо. Весь отощал… Жми-жми! Хоть бы кишечник ему прочистить — сразу бы парню легче стало!»… Жму с опаской. Заметно, как брюхо животного раздувается, как он дышит все тяжелее. Косится в нашу сторону маленьким глазом. Ну если он сейчас поднатужится да «дернет» — улетим мы с Полонским отсюда, как пушинки…»
Фото: архив
«Добился полного здоровья и сейчас занимаюсь дрессировкой»
Полонский лечил не только бегемота, он и жил в зоопарке вместе со спасенными животными.
«Справа, в небольшом стойле, ослица Маша жует что-то, дружелюбно моргает своими большими, в длинных ресницах глазами, — описывает их жилье Иванов. — Рядом с ней косулька Ленка — тоненькая, изящная, отысканная Полонским в каких-то развалинах. А в углу, в конуре, спит барсук Борька, еще одна удивительная находка Владимира Петровича. Сам доктор Айболит и его помощник, немец Фриц Иванович, живут тут же, спят на полатях, умело слаженных Полонским. Тут и стол стоит, и стул, бумаги на столе. А место бегемота Ганса — в самом центре домика, вот на этих шуршащих грудах соломы. Как вечереет, Владимир Петрович загоняет его сюда, и они с Фрицем Ивановичем закрываются изнутри на массивный железный запор».
Бегемота надо было прокормить. В норме, как сказано сейчас на сайте зоопарка, «ежедневно каждое животное съедает 24 кг овощей и фруктов, около 30 кг сена или травы, 3,3 кг крупы». Откуда было взять столько еды в разрушенном городе, когда война еще не кончилась? К тому же приближалась зима, Полонский боялся, что звери замерзнут. И он пишет докладную в Москву: «Директору зоопарка г. Москвы от зоотехника В. П. Полонского, зоопарк, Кёнигсберг. Заявление. Поскольку я получил приказ от командования на сохранение находящихся в парке зверей в г. Кёнигсберге, как Бегемота, так и других зверей, прошу вашего ходатайствия перед правительством, чтоб находящихся зверей в парке г. Кёнигсберг разрешили их отправить в зоопарк г. Москвы. Так как звери не соответствуют здесь данным условиям, а именно к зимовке».
В Москву зверей не взяли. Способ утеплить бегемота ему подсказал юный автор будущего романа, который видел это животное в довоенном Ленинграде: «Ганс с холодами все больше лежит в «ноевом ковчеге», рядом со своим благодетелем, и по этой причине у него какие-то опасные пролежни образовались. Но как прогуливать бегемота в мороз? И я рассказал Владимиру Петровичу, что в Ленинграде тоже был бегемот. И такие же холода! Тому, «нашему» бегемоту специальный комбинезон из брезента с двумя дырами для башки и задницы сшили. А под брезент — солому наталкивали. Для тепла. И я увидел — Полонский задумался».
Бегемот — это тело длиной под пять метров, вес больше трех тонн. У коменданта Кёнигсберга выпросили шесть одеял и сшили из них комбинезон. Дальше надо было одевать зверя на прогулку. «Полонский соорудил нечто похожее на плащ с капюшоном, — рассказывает писатель Иванов. — Сшил одеяла вместе, сделал в них огромную дырищу для башки Ганса и две — для его «ножек».
«Ну-ка, поднимай вот эту. Вот так. Молодчина. Да не крути ты хвостом, все ж для твоего здоровья, каналья ты этакий, делается! Вот так. Теперь капор тебе на башку…»
Старшина ловко натягивает на бегемотью башку мешок с дырами для глаз и ноздрей. Завязывает капор на шее бантом. «Сегодня чуть потеплело, но на всякий случай нужно понатолкать под этот твой плащик, упрямый ты зверь, сена. Вот так».
Вылечив бегемота, Полонский записал в дневнике: «Пройдя 1 месяц и 19 дней, я добился полного здоровья и сейчас занимаюсь дрессировкой бегемота как катание верхом по парку и т.д.».
Если верить роману Юрия Иванова, ветеринар действительно дрессировал Ганса:
«Держит в одной руке краюху хлеба, вторую вскидывает вверх. Командует: «Ап!» Бегемот ленится. Благодушно поглядывает на ветеринара своими небольшими глазками, взмахивает коротким толстым хвостишкой, косится в нашу сторону. Полонский снова вскрикивает: «Ап!» И на его радость, да и мою тоже бегемот разевает свою огромную клыкастую пасть, куда и летит краюшка черного хлеба».
Желание надрессировать Ганса Полонский объяснял так: «Все же мир наступил… Вот-вот и дети сюда придут. И русские. И немецкие. Вот и буду их катать на бегемоте, пускай радуются».
