— Выборы-2023 в Приморье, кажется, станут безальтернативными. Но ведь выборы сентября 2018 года казались как минимум конкурентными. Там и КПРФ боролась, и «Партия пенсионеров» как-то поучаствовала — о победе речи не шло, но чашу весов в пользу второго тура она перевесить смогла. И даже в декабре 2018 года на повторных выборах, где все было предрешено, народ активно голосовал за «кандидата № 2» — Андрея Андрейченко от ЛДПР. А сейчас? Политическое поле зачищено, ни одна партия уже при всем желании не сможет побороться…

— Процессы по зачистке политического поля, по подготовке к избирательной кампании идут полностью с учетом тех процессов, что были в 2018-м.

Если бы победил какой угодно кандидат, ничего страшного не случилось бы. Этим хороша устойчивая политическая система. Кого бы ни выбрали губернатором, мэром или, не дай бог, президентом, — сбалансированная политическая система будет работать. Для истории за это ничтожное время ничего не изменится. Но с точки зрения акторов политических процессов проиграть выборы страшно. И естественно, что политическая система сделает все, чтобы добиться победы.

Каждый настоящий политик стремится к власти и оперирует теми ресурсами и способами, которые ему доступны и поддерживаются окружающей его системой. Вот в нашей политической системе разрешены, поддерживаются, считаются нормальными такие способы борьбы.

Но согласиться с тезисом о том, что Олег Кожемяко нелегитимен, я бы не рискнул. Дело ведь не в отношении к конкретным цифрам.

Вечная проблема выборов в России в том, что на них люди не ходят. Как мы измерим легитимность, если большая часть избирателей в этих выборах попросту не принимает участия?

Понятно, что в 2018-м выборы Кожемяко дались ценой огромных ресурсов — человеческих, материальных, организационных. Сейчас этих ресурсов, конечно же, нет. И никогда не будет. Тогда нужно было во что бы то ни стало стабилизировать систему после сентябрьского скандала и позора. А сегодня вся ответственность за продолжение этого процесса ложится уже на действующего губернатора. За пять лет уж он мог выстроить систему, при которой изберется. То есть убедить людей, что он хороший губернатор. Показать делами, а не словами развитие Приморского края…

— …Перенарезать схему ТИКов, чтобы было удобнее считать. Или запретить идти на выборы самовыдвиженцам. Кстати, какой смысл запрещать то, что и так невозможно?

— На мой взгляд, запрет на самовыдвижение нужен, чтобы формализировать выдвижение Олега Кожемяко от «Единой России» — проще говоря, чтобы никто не спросил у него, почему он в прошлый раз шел самовыдвиженцем, а в этот раз вдруг от партии? Понятно же почему — ему краевой парламент запретил.

Результаты региональных выборов — показатель доверия государству, поэтому они так важны. Там, где они проходят в 2023 году, их можно считать «репетицией» кампании 2024 года, которая фактически станет референдумом по доверию всему государству и первому лицу. Какими бы ни были представленные населению результаты — кому надо, тот все равно увидит, что происходит на самом деле.

— То есть отдаешь свой голос не для того, чтобы какой-то кандидат победил, а чтобы кто-то «там» узнал, что недовольные есть?

— Вопрос в большей степени в том, сколько людей придет и проголосует против действующей власти. Ну, если они действительно против нее. Если этих людей действительно много, никакое тебе электронное голосование, никакая перенарезка ТИКов не поможет.

Посмотрим на того же Андрея Тарасенко [кандидата от «Единой России», проигравшего выборы в Приморье в сентябре 2018 года, несмотря на значительный админресурс]. И Уссурийский флот (В Приморье мем «Уссурийский флот» или «Уссурийская флотилия» возник как раз в сентябре 2018 года после слов Эллы Памфиловой о том, что аномальные результаты в Уссурийске показали судовые участки, которых в отсутствие моря в городе нет. — В. Ф.) вышел в полном составе, и все, что можно, сделали — не помогло…

Есть расхожее мнение о том, что явку всегда «сушат». Это не совсем так. Нельзя на губернаторских выборах «засушить» ее полностью. Во-первых, это не приветствуется. Это же все-таки не муниципальные выборы где-нибудь в Черниговке или даже во Владивостоке. Тут проверяется способность достичь не только результата, но и целевых показателей, в том числе и по явке. Потому что президентских выборов не бывает при маленькой явке. Так и с губернаторскими.

Как, с одной стороны, поддержать явку, а с другой — достичь показателей по результатам, — это серьезный вызов для команды действующего губернатора. Но и вопрос к условной оппозиции: кого выставят партии и как они будут вести эту кампанию?

Почему нет оппозиции

— Так кого же должны выставить конкуренты?

— Очень сложно говорить о конкурентах в Приморском крае, потому что поле достаточно серьезно зачищено. Мы сейчас видим, что серьезных оппонентов не будет. Ну, лидер приморских коммунистов Анатолий Долгачев, конечно же, не может составить конкуренцию Олегу Кожемяко. Долгачев не может быть конкурентом вообще никому. Мне, грешным делом, кажется, что он даже сам себе бы проиграл.

В прошлый раз Ищенко тоже не был «кандидатом мечты», но он был самым активным. Еще он коммунист, а Коммунистическая партия — бренд. «Партия пенсионеров» хорошо звучит, тоже неплохой бренд — вот она и получила третье место…

Сейчас кандидат от КПРФ безоговорочно проиграет. И не потому, что люди перестали за коммунистов голосовать — просто они кампанию нормальную вести не будут.

— Анатолий Долгачев не захочет побеждать, потому что такой склад характера или потому, что у него в «Аквамарине» (элитный «небоскреб» во Владивостоке. — В. Ф.) квартира после выборов куплена?

— По разным причинам. Он очень хорошо себя чувствует в существующей политической системе в той роли, которая ему отведена. Приходят люди договариваться, он получает зарплату, у него откуда-то появляется дорогая квартира, еще что-то. Все хорошо у человека. Зачем ему лезть в политическую борьбу? Тем более когда есть пример Ищенко, который полез в политическую борьбу и оказался без бизнеса и в тюрьме.

То же самое можно сказать и про Андрея Андрейченко, «вечного кандидата» на региональных выборах от ЛДПР — зачем ему сейчас выигрывать? Он может поработать над тем, чтобы потом, например, все-таки стать депутатом Государственной думы. Но сможет ли провести победную губернаторскую кампанию? Думаю, нет.

«Когда мнение одно у всех, люди примыкают к сильнейшему»

— Если предположить, что Олег Кожемяко, единоросс со стажем, в прошлый раз шел не от партии, чтобы не навешивать на себя негатив, который несет бренд «Единая Россия», то почему бы ему и сейчас не пойти самовыдвиженцем?

— Так ведь объяснять, почему ты не от ЕР, придется не только простым людям, но и кураторам. Пять лет назад понятно было почему. Потому что нужно было любыми способами выбрать губернатора. А сейчас ситуация другая: ты должен не только выбраться, но еще и показать, что ты делал все эти пять лет. И опять же, Олег Николаевич все-таки очень плотно связан с партией, руководит региональным отделением. Представьте себе, какой скандал случился бы, если бы главный единоросс Приморского края пошел на выборы самовыдвиженцем.

В таких условиях невозможно предсказать, в какой момент стресс перерастет в истерику или в деструктивные проявления.

Тем не менее мы можем констатировать, что сейчас рейтинг власти объективно выше, чем некоторое время назад. И здесь губернатор может выступать как персонаж, консолидирующий эти рейтинги, так как он — один из активных участников процессов, связанных с СВО.

— И это помогает ему перетягивать электорат других партий?

— Конечно. Общество же в России не делится по партийному признаку, но — делится по интересам. А когда все партии поддерживают СВО и альтернативного мнения нет и быть не может, «Единая Россия» перетягивает на себя электорат их всех. Когда мнение одно у всех, люди примыкают к сильнейшему.

«Это касается и Приморья, и России в целом»

— Как приморскому «кандидату № 1», искренне радеющему за СВО, привлечь аудиторию, которая против СВО?

— Как можно привлечь избирателя, с которым у тебя диаметрально противоположные мнения по ключевому вопросу современной политической повестки? Никак. И нет такой задачи. Во время избирательной кампании что хороший политтехнолог, хороший политик в первую очередь отсекает — попытки переубедить ярых противников. Нужно работать с неопределившимися, сомневающимися и чуть-чуть по остаточному принципу цеплять тех, кто за.

— В сухом остатке: что должно произойти, чтобы мы могли на следующих выборах ожидать конкурентной борьбы? Я понимаю, что формально все партии должны выставить своего кандидата, вести кампанию — но ведь что-то должно в глобальном смысле поменяться?

— Общество должно поменяться.

— Общество или политическая система?

— Политическая система не существует в отрыве от общества и меняется от запроса общества. Никогда иначе.

Опять же, вернемся к выборам 2018 года в Приморье. Почему случилось то, что случилось? Не потому, что партии выставили очень крупных кандидатов (взять того же Андрея Ищенко — разве был он какой-то заметной фигурой?). Не потому, что президент дозволил конкурировать. И даже не потому, что тогдашний врио губернатора Андрей Тарасенко был плохим кандидатом. А потому, что в конкретно взятом регионе обществу все сильно надоело. И оно компенсировало свое раздражение за счет выборов.

Может оно сейчас это сделать? Может. Будет ли? Скорее нет. Может ли оно сделать в следующем электоральном цикле? Кто ж знает, посмотрим. И это касается и Приморья, и России в целом.

Но мы должны понимать, что у каждого человека свои идеалы. Кто-то хочет революции, кто-то — технократического прогресса. Кто-то хочет прямой открытой демократии, когда на «Госуслугах» можно будет не только получать повестки и выбирать мэра Москвы, но и вообще голосовать за любое региональное, муниципальное или государственное решение.

А если без шуток, я считаю, что эффективное средство ускорения политического прогресса — обязательные выборы. Не пришел — заплати штраф. Есть уважительная причина — принеси справку. Но это лучше для меня как для политолога. А большинство людей пока не готовы вкладываться ни в какую активность.