Когда 10 января олимпийский чемпион и двукратный победитель первенств планеты в танцах на льду в тяжелейшем состоянии попал в больницу с левосторонней пневмонией и гриппом В, несколько моих знакомых высказали мне, двадцать лет освещающему фигурное катание, скользкую претензию: почему ты об этом ничего не написал? Не написал…

И не писал позже, когда Роман мучился на ИВЛ и ЭКМО, переносил ампутации конечностей, инсульт и прочие операции. Не писал, потому что мой папа, известный фотокорреспондент старой доброй «Комсомолки» Евгений Успенский, всегда учил меня тому, что

Да и легендарный декан факультета на Моховой Ясен Николаевич Засурский не раз рассказывал на лекциях про ум, честь и совесть настоящего газетчика. Ну а папа под любым предлогом всегда отказывался, к примеру, от съемок похорон, считая, что «на горе нельзя зарабатывать».

К тому же почти всё то, что сейчас происходит с мужественным спортсменом, я несколько лет назад видел своими глазами и испытал буквально на себе. Спасая жизнь моему отцу, врачи были вынуждены поочередно ампутировать ему ноги. Причем так, что и о протезах не могло идти речи. Мы также столкнулись с сепсисом, некрозом, сердечными недугами и прочими сопутствующими кошмарами. А еще, как выяснилось позже, у него оказался рак легких. Я прожил (хотя это не то слово) с папой два года в различных клиниках и прекрасно знаю, что сейчас чувствуют родные и близкие Романа, мечтающие только об одном:

К слову, блестящие хирурги, с которыми столкнула судьба меня, на все наши ежедневные вопросы советовали… просто молиться. Потому что есть то, что иногда неподвластно и крутейшим специалистам. Вот и я все это время просто молился за Романа.

Читатель наверняка спросит: а почему ты сейчас решил вдруг написать об этом? Отвечу. Во-первых, потому что отец Костомарова дал небольшой повод для оптимизма, проронив четыре слова: «Все нормально, все положительно». А во-вторых, не так давно на одном из спортивных интернет-ресурсов под очередной новостью о состоянии здоровья фигуриста в комментариях разгорелась дискуссия с переходом на личности. И в том числе — на личности журналистов, которые, по версии одних посетителей, «потеряли остатки совести и разума», а по версии других — «просто выполняют свою работу». Короче, вот об этом и хочется ввернуть пару абзацев.

Три месяца, повторюсь, я регулярно читал комментарии персонажей под всеми текстами (большими и маленькими) о случившемся с одним из лучших ледовых танцоров, который в паре с Татьяной Навкой выиграл Олимпиаду в Турине, два подряд чемпионата мира (2004, 2005) и три подряд континентальных форума (2004–2006).

Одни граждане обвиняли во всем самого Романа, который якобы уверовал в свое богатырское здоровье и не обратился к врачам вовремя. Другие клеймили Авербуха — постановщика морозного шоу-спектакля «Волшебник страны Оз», в котором уже плохо чувствовавший себя Роман и участвовал. Мол, для Ильи Изяславовича «монеты всегда важнее». Досталось на орехи и докторам в «Коммунарке». Типа, «довели человека с пневмонией до ампутации…» Все эти моменты я никак комментировать не собираюсь. Потому что надеюсь,

А вот дискуссия про «труд» журналистов, безусловно, меня зацепила. Свою позицию я уже озвучил: считаю нужным в такие тягостные для человека и его семьи минуты молчать. Не обращаться с просьбами к родителям, женам и детям, находящимся в шоковом состоянии, что-то прокомментировать; не выдумывать небылицы в отсутствие точной информации; не провоцировать врачей. Однако многие болельщики мощно наехали на тех товарищей, кто наехал на «сволочей-журналистов», пиарившихся, по их мнению, на трагедии. Дословно это звучало так: «Вы же сами читаете и обсуждаете то, что они для вас пишут! Так не читайте «всякий бред»! А если потребляете, то зачем обвиняете авторов и обзываете их тварями?!»

Ну, логично. И глагол очень подходящий — «потребляете». Ну да, такая служба у журналиста: писать, говорить и снимать на потребу и потеху публики. И, кстати, представители второй древнейшей профессии — люди зачастую подневольные. Они получают задание от редактора и должны его выполнить.

В «Новой газете» журналист имеет право отказаться от подготовки материала, если работа над ним идет вразрез с его жизненной позицией. В других изданиях (про ТВ-каналы уж молчу) подобных бонусов не существует. Зато существуют бонусы в виде живых денег за просмотры, лайки и комментарии. Это современные медийные правила игры, а борзописцы, как и спортсмены, тоже хотят кушать и побеждать. Да и про беспринципных главредов не забывайте. К тому же, как опять-таки заметили отдельные читатели, «рассказывая о состоянии Романа, никаких законов не нарушают…» С этим не поспоришь. Как и с тем, что публичный человек, коим Костомаров и является, всегда находится в центре внимания поклонников и репортеров.

Те, кто, нарушая этические рамки, не нарушает законов.

Не нарушают законов и так называемые гостевые редакторы на телевидении, обзванивающие сегодня знакомых Костомарова, дабы соорудить в ближайшем будущем ток-шоу про «потерявшего ноги» фигуриста. И очень надеюсь, что все настоящие друзья Романа, которые обещали его жене Оксане не распространяться в беседах с прессой о ходе его лечения, свое слово сдержат. В конце концов, с теми, кто назойливо лезет в душу, нужно тоже бороться по закону. А именно: ласково показать фигу. Хотя иногда и хочется втащить…

И напоследок. На месте Романа может оказаться любой человек. Никто не застрахован. Даже олимпийский чемпион. Но он, уверен, выдержит все испытания. Просто обязан. Выдержат ли те, кто изо дня в день фантазируют и рассуждают о том, как «будет Костомаров жить на протезах», — большой вопрос.