Восемь десятилетий отделяют нас от событий прошлой войны, но ее тема не уходит из повестки политических дискуссий, и это удивительно. Для сравнения: 80-летие Первой мировой пришлось на середину 90-х годов. Ломались ли по этому поводу копья, бушевали ли страсти? Ничуть. Значит, есть в истории Второй мировой то, что бередит рану, поднимает ярость, сталкивает в непримиримой схватке противоборствующие стороны. Полагаем, в основе всех современных споров об уроках политической истории середины ХХ века лежит отношение к фашизму.
Доска Ивана Ильина на здании МГУ
В центре Москвы на почетном месте — на старом здании МГУ (метров триста до Кремля и столько же до Госдумы) установлена (10 апреля 2008 года. — Ред.) мемориальная доска в честь Ивана Ильина, философа, профессора, эмигранта, которого нередко называют одним из идеологов русского фашизма. Словно желая избежать будущих разночтений, Ильин назвал свою программную статью 1928 года — «О русском фашизме». Целую серию статей — она была опубликована в журнале «Русский колокол», на обложке которого предусмотрительно обозначено, кто в доме хозяин: «Редактор-издатель профессор И.А. Ильин».
Ключевая идея философского манифеста: «Фашизм есть спасительный эксцесс патриотического произвола».
Автор понимает, что фашизм — это произвол, насилие, но видит в нем спасение государства, в духе идеологов всех фашистских государств мира. Не знаю ни одного из них, кто не повторял бы эту мантру.
Поклонники ученого пытаются найти оправдание прославлению фашизма своим кумиром, подчеркивая, что речь там идет о «белом» фашизме (Ильин — один из идеологов агрессивно настроенной части белой эмиграции). Но и этот пункт философ предусмотрел в 1928 году, предрекая, что разновидностей фашистского строя в мире будет много (цитата: «Может быть, это будет «розовый», «желтый» или «черный» фашизм»).
В те годы на основе практического опыта Ильин мог анализировать (и пропагандировать) лишь политику итальянского фашизма, и в его статьях есть занимательные, очень точные примеры.
Автор воочию наблюдает шествие итальянских фашистов и испытывает… восторг. «Это не «погромщики», но смести могут многое». Далее восторг переходит в поэтическое воспевание:
Иван Ильин — о ритуале фашистов:
«Вы знаете этот жест фашистского приветствия: правая рука, вытянутая вперед и вверх, наискось, с ладонью, обращенною вниз, — сразу, жест подъема, стремления, клятвы, отдачи, единения, решимости, привета… как прост и трогателен у них этот жест!»
В нескольких статьях Ильина — четкое определение ключевого признака фашизма: безграничная власть вождя. Теоретический постулат встречаем в девятой статье Ильина из Италии: «Прежде всего, для фашизма важно, драгоценно, необходимо качество вождя». В практическом плане тема раскрывается в четвертой и пятой статьях, представляющих собой безудержное, просто не имеющее границ прославление дуче:
Иван Ильин — о личности Муссолини:
«Он есть олицетворенная душа фашизма, носитель его идеи, двигатель ее воли… Конечно, никто не знает, сколько еще лет жизни отведено в книге судеб этому замечательному человеку и куда поведет Италию его острый взор и стальная воля…»
Бенито Муссолини. 1937 год. Фото: AP
Пожелание Ильина — долгие лета итальянскому дуче, на жизнь которого замышляют покушения его противники-масоны.
Воспевая деятельность дуче и обосновывая право фашизма на насилие, в последующих статьях философ поднимается до еще более высоких, патетических образов.
Иван Ильин — о сути фашизма:
«Фашизм есть стихия национального каления, патриотической страсти и исключительности; он горит, шумит, бурно распространяется и зажигает огни на национальных алтарях. Он, как лава Везувия, вытекает за пределы, многое сожигает и во время извержения не блюдет граней и форм».
Из другой статьи Ильина:
«Кто не любит беззаветно своего национального вождя, и не верит ему, и не верит в него, — тот не посылает ему своего сердечно-волевого луча верности, силы и вдохновения».
Впрочем, уже тогда было понятно, куда поведет страну вождь корпоративного государства. Ильин цитирует внешнеполитическую программу своего кумира:
«На бойкот мы ответим бойкотом в квадрате, а на возможные репрессии — репрессиями в кубе… Если окажется необходимым, фашистская Италия сможет вынести за пределы свое трехцветное знамя, но никогда не спустит его».
До того как итальянские летчики вынесут это знамя вместе с бомбами в небо испанской Герники, еще оставалось почти десять лет.
За последующие годы опыт фашизма в Европе изрядно обогатился. Ильин, проживая в Германии, получил возможность оценить его, и его оценка чрезвычайно важна для понимания темы. Дело в том, что апологеты Ильина утверждают, будто он воспевал всего лишь «чистый», первозданный фашизм, фашизм Муссолини, но не гитлеризм.
Но это ложь.
Против такой фальсификации «протестует» и сам Ильин. Используем вновь прием «от первого лица».
Статья, написанная в 1933 году, уже после прихода Гитлера к власти, заголовок: «Национал-социализм». Автор обрушивается на европейских либералов, критикующих «новый дух» и тем самым создающих «перекличку ненависти и злобы».
Прославляемый Ильиным «новый дух» действительно отличал гитлеризм от итальянского фашизма и превращал его в нацизм. С самого начала это проявилось в преследовании евреев. Ильин наблюдал ситуацию, но не видел в ней проблемы. Дадим вновь слово автору:
«Прежде всего, я категорически отказываюсь расценивать события последних трех месяцев в Германии с точки зрения немецких евреев, урезанных в их публичной правоспособности, в связи с этим пострадавших материально или даже покинувших страну».
Фото: Василий Шапошников / Коммерсантъ
Далее Ильин обрушивается на немецких евреев за то, что ранее они не высказали слова поддержки белому движению, с которым люто расправлялись большевики. А раз так — пусть немецкие евреи получат по заслугам:
Иван Ильин — о немецких евреях:
«Наша русская трагедия была им чужда; случившаяся же с ними драматическая неприятность не потрясает нас и не ослепляет. Германский национал-социализм решительно не исчерпывается ограничением немецких евреев в правах. И мы будем обсуждать это движение по существу — и с русской национальной, и с общечеловеческой (и духовной, и политической) точки зрения».
В дальновидности Ильину не откажешь: германский национал-социализм действительно не исчерпывался ограничением евреев в правах и отнятием их собственности…
В противовес философу, прославлявшему политику пришедшей к власти НСДАП, многие общественные деятели уже тогда заявляли о бесчеловечной и тоталитарной природе национал-социализма. Ильин дает им отпор:
Иван Ильин — о «перегибах» нацизма:
«Я отказываюсь судить о движении германского национал-социализма по тем эксцессам борьбы, отдельным столкновениям или временным преувеличениям, которые выдвигаются и подчеркиваются его врагами…
Как же могло случиться, что интеллигентный, образованный, мыслящий человек, пассажир «философского парохода» скатился в помойную яму прославления гитлеризма? Чаще всего его защитники объясняют ситуацию политическим интересом, суть которого для Ильина сводилась к борьбе с большевизмом. Подтверждал это и сам автор (цитата из той же статьи):
Иван Ильин — о роли Гитлера для Европы:
«Что сделал Гитлер? Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе».
Ильин предлагает народам вкушать плоды заслуг фашизма и национал-социализма:
«Пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию — европейской культуре дается отсрочка».
В плоскости политической борьбы Ильин признавал, что главное противостояние происходило между гитлеризмом и демократией, и он защищал правоту первого:
Иван Ильин — о «тупике демократии»:
«Германцам удалось выйти из демократического тупика, не нарушая конституции. Демократы не смеют называть Гитлера «узурпатором»; это будет явная ложь».
На самом деле явной ложью являются слова самого Ильина, делающего вид, будто он не знает, как именно были организованы за короткий срок три избирательные кампании, приведшие к власти фюрера, как использовались при этом и престарелый президент Гинденбург, уступивший власть канцлеру, и поджог Рейхстага… Впоследствии преступный характер механизма прихода Гитлера к власти был подробно описан и зафиксирован в итоговом документе Нюрнбергского трибунала, в том самом документе, который завершается приговором главарям НСДАП.
27 февраля 1933 года. Горящий Рейхстаг. Фото: Википедия
Прославляя и оправдывая фашизм в его гитлеровском исполнении, Ильин требует от современников (а может, и от потомков) прекратить «травлю» нацизма:
Ценой невиданных жертв человечество сумело разобраться в природе национал-социализма, и сделало это не по шаблонам Ильина. Дикость, злонамеренность, преступность его публичных призывов просто очевидны.
Испытывая по данному поводу неудобство, его современные российские апологеты не включили в 10-томное собрание сочинений ни одну из многочисленных статей, прославлявших Муссолини и Гитлера, и это, конечно же, правильно.
Но далее следует фальсификаторский прием: пытаются доказать, что болезнью прославления фашизма философ страдал лишь короткий срок и вскоре сам чуть ли не стал жертвой нацистов, потеряв место работы в «Русском научном институте».
Ильин действительно работал в «Русском научном институте», созданном в Берлине философом Семеном Франком, высланным из России на одном из пяти «философских пароходов». На борту того «Обербургомистра» осенью 1922 года находились три десятка профессоров, в том числе Франк, Ильин, Бердяев…
Через десять лет, в 1933 году немецкие власти произвели реформу института, удалив нескольких ключевых сотрудников, включая руководителя, Семена Франка. Сыграл свою роль тот факт, что нацисты, вводя закон о чиновничестве, определяли еврейство не по вероисповеданию (Франк крестился), но по крови. А она у известнейшего российского философа была еврейской. И вот тогда во главе обновленного института немецкие власти поставили Ивана Ильина. Длилось это назначение недолго, и через год не обладавший немецким гражданством философ потерял руководящую должность. Как говорится, ничего личного.
После этого Ильин, выступая с публичными лекциями в нацистской Германии, призывал к борьбе против угрозы большевизма, против планов Коминтерна по завоеванию мира. Конкретно в тех условиях его агитация служила интересам создания в 1936 году Антикоминтерновского пакта.
В 1938 году, потеряв расположение властей, он перебрался в Швейцарию. Его заявлений с осуждением развязывания Второй мировой войны я не встречал. Он вообще с этого времени перестал выступать с публичными заявлениями о текущей политике.
Лишь после разгрома нацизма ему пришлось сделать несколько поправок в своей теории. Он написал одну статью с перечислением «ошибок» Гитлера, но тогда, после смерти фюрера, о его ошибках говорили даже верные последователи. Да и перечень, приведенный Ильиным, — это не обвинение Гитлера, а лишь объяснение причин его неудачи. Подчеркиваю: после войны Ильин не отказался от своих прежних оценок и преступность фашизма как такового не признал даже после Нюрнбергского трибунала.
Иван Ильин. Статья «О фашизме». 1948 год
«Фашизм есть явление сложное, многостороннее и, исторически говоря, далеко еще не изжитое. В нем есть здоровое и больное, старое и новое, государственно-охранительное и разрушительное. Поэтому в оценке его нужны спокойствие и справедливость».
Перечислив некоторые из просчетов фашизма, очевидных после его поражения, Ильин теперь возлагал надежды на альтернативные формы:
Иван Ильин — с предупреждением к «русским патриотам»:
«Франко и Салазар поняли это и стараются избежать указанных ошибок. Они не называют своего режима «фашистским».
Вполне откровенный подход, как сказано в статье — «спокойный и справедливый»: Ильин предлагает заимствовать из национал-социализма ценное, но не повторять повлекших сокрушительное поражение ошибок.
Не вдаваясь в дискуссию, какими сиюминутными причинами, интересами и обстоятельствами была вызвана пропаганда Ильиным фашизма и нацизма в 20–30-е годы, скажу одно: его идеология и его деятельность, прославление вождей европейских стран «оси» противоречат решениям Нюрнбергского трибунала, да и действующему российскому законодательству. Статья 354.1. УК РФ «Реабилитация нацизма» называет преступлением «Отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран «оси», одобрение преступлений, установленных указанным приговором».
Конечно, сам философ уже не может нести никакой ответственности, согласно воззрению из древнерусских летописей: «Мертвые сраму не имут». Никто не призывает ограничивать распространение 10-томного собрания сочинений или клеймить его книги штампом, что автор — идеолог фашизма.
Но, следуя духу и букве закона, недопустимо установление на здании МГУ мраморной мемориальной доски в честь апологета фашизма и нацизма. Она, согласно статье 354 Уголовного кодекса РФ, не имеет права находиться на фасаде государственного учреждения,
поскольку является прославлением лица, взгляды которого диаметрально противоположны решениям Нюрнбергского трибунала.
Александр Энгельс, историк
