Сцена из спектакля «Июльский дождь»
Мы узнаем хуциевское кино по первым кадрам. Старые троллейбусы, вымытые улицы и памятники, лужи на асфальте, театральные тумбы, спешащие люди. Куда они спешат? Мужчины с газетой, зажатой в руке, женщины с сумочками, милиционеры, мальчишки… Или вот эта девушка, случайно обернувшаяся прямо в камеру.
«Июльский дождь» рожден на излете оттепели, поэтому в нем горечь тающей, как шарики града, надежды.
Как передать воздух времени, атмосферу, звуки, пойманные в сачок хуциевского кино? Узнаваемый шорох телефонного диска и щелчок перед тем, как на другом конце провода услышим дыхание.
В начале спектакля по сценарию Анатолия Гребнева и Марлена Хуциева люди деловито идут к телефонным автоматам и скрываются в них. Их лица едва различимы. Как лица и звуки тех, кто жил за полувековой толщей времени.
«Але, здравствуйте, Женя, я уже узнаю ваш голос, я даже по звонку узнаю, что это вы». — «А какой у меня звонок?» — «Особый какой-то».
Девушка в ярком зеленом платье рассказывает про дождь, который жарким июльским днем прокрадывается в город незаметно. Прохожие не обращают на его первые редкие капли внимания, они спешат по своим делам. И тогда дождь, словно обидевшись, набирает силу, разгоняет людей по подворотням, под козырьки витрин, в телефонные автоматы.
В телефонной будке двое прячутся от дождя. Они становятся черно-белыми, словно переносятся в то время. И мы уже следим за их диалогом на экране. «Вы спешите? Возьмите хотя бы куртку, она не промокает… Звоните, у нас всегда кто-то дома».
Чем они отличаются от нас? «Современный человек имеет в среднем 300 знакомых и при этом никому ничем не обязан». Так говорят в «Июльском дожде» во время обычной домашней вечеринки. На той самой вечеринке, где Владик Александра Митты в капроновой белой рубашке с бутылкой коньяка и рюмкой в руке советует героине фильма лучшее на свете хобби — коллекционировать друзей.
Да ничем они не отличаются. Только если надеждой, еще тлеющей в конце 60-х. Впрочем, и надежда уже была ненадежной. Как пелось в песенке уже поседевшего Визбора в том самом фильме:
«Не верьте погоде,
Когда затяжные дожди она льет.
Не верьте пехоте,
Когда она бравые песни поет.
Не верьте, не верьте,
Когда по садам запоют соловьи.
У жизни со смертью
Еще не окончены счеты свои».
Спектакль Мурата Абулкатинова открывает «а39» — новый театральный проект, созданный режиссером Григорием Добрыгиным вместе с выпускниками режиссерского факультета ГИТИСа. Проект вырос из знаменитой «Мастерской Кудряшова» — резидентов театра «Практика». Здесь мастерская выпустила спектакли «Дождь в Нойкельне», «YouTube/в полиции», «Приоткрытый микрофон» и другие.
«а39» — независимый проектный театр: здесь нет постоянной труппы, художественная и актерская команды формируются под конкретную премьеру. Среди задач площадки — взаимодействие с выпускниками и студентами театральных вузов, поиск новых имен и превращение студенческих эскизов и проектов в полноценные спектакли.
«а39» — номер аудитории ГИТИСа, где уже десятки лет проходят показы курсовых работ режиссерского факультета. Именно здесь когда-то были представлены первые эскизы мастерской Петра Фоменко и Сергея Женовача, здесь появились первые «Кудряши», «Камни», «Хейфеца» и многие другие творческие команды, тоже уже ставшие историей. Но эта история продолжается сегодня. В команде «а39» — Елизавета Янковская, Денис Парамонов, Дарья Верещагина, Лев Зулькарнаев, Александр Горчилин, Александр Алябьев, Серафима Гощанская и другие.
Как говорит основатель и куратор проекта Григорий Добрыгин: «Мне хочется, чтобы театр разговаривал со зрителем не с высоты своего авторитета, а значительно проще. Чтобы диалог между зрителем и актерами выстраивался горизонтально, без поклонения зданию как «храму искусства» и без трепета перед портретами в актерском фойе. Мы хотим добиться дружеского общения, общения ровесников, современников».
Этот проект — попытка наладить связь, услышать друг друга. Герой нашего времени все так же пытается расслышать голос родственной души в страшном хаосе, скрежете времени, когда связи между самыми близкими рвутся. «Вас не слышно! Говорите, пожалуйста, громче!»
Сцена из спектакля «Июльский дождь»
Мы узнаем хуциевское кино по первым кадрам. Старые троллейбусы, вымытые улицы и памятники, лужи на асфальте, театральные тумбы, спешащие люди. Куда они спешат? Мужчины с газетой, зажатой в руке, женщины с сумочками, милиционеры, мальчишки… Или вот эта девушка, случайно обернувшаяся прямо в камеру.
«Июльский дождь» рожден на излете оттепели, поэтому в нем горечь тающей, как шарики града, надежды.
Как передать воздух времени, атмосферу, звуки, пойманные в сачок хуциевского кино? Узнаваемый шорох телефонного диска и щелчок перед тем, как на другом конце провода услышим дыхание.
В начале спектакля по сценарию Анатолия Гребнева и Марлена Хуциева люди деловито идут к телефонным автоматам и скрываются в них. Их лица едва различимы. Как лица и звуки тех, кто жил за полувековой толщей времени.
«Але, здравствуйте, Женя, я уже узнаю ваш голос, я даже по звонку узнаю, что это вы». — «А какой у меня звонок?» — «Особый какой-то».
Девушка в ярком зеленом платье рассказывает про дождь, который жарким июльским днем прокрадывается в город незаметно. Прохожие не обращают на его первые редкие капли внимания, они спешат по своим делам. И тогда дождь, словно обидевшись, набирает силу, разгоняет людей по подворотням, под козырьки витрин, в телефонные автоматы.
В телефонной будке двое прячутся от дождя. Они становятся черно-белыми, словно переносятся в то время. И мы уже следим за их диалогом на экране. «Вы спешите? Возьмите хотя бы куртку, она не промокает… Звоните, у нас всегда кто-то дома».
Чем они отличаются от нас? «Современный человек имеет в среднем 300 знакомых и при этом никому ничем не обязан». Так говорят в «Июльском дожде» во время обычной домашней вечеринки. На той самой вечеринке, где Владик Александра Митты в капроновой белой рубашке с бутылкой коньяка и рюмкой в руке советует героине фильма лучшее на свете хобби — коллекционировать друзей.
Да ничем они не отличаются. Только если надеждой, еще тлеющей в конце 60-х. Впрочем, и надежда уже была ненадежной. Как пелось в песенке уже поседевшего Визбора в том самом фильме:
«Не верьте погоде,
Когда затяжные дожди она льет.
Не верьте пехоте,
Когда она бравые песни поет.
Не верьте, не верьте,
Когда по садам запоют соловьи.
У жизни со смертью
Еще не окончены счеты свои».
Спектакль Мурата Абулкатинова открывает «а39» — новый театральный проект, созданный режиссером Григорием Добрыгиным вместе с выпускниками режиссерского факультета ГИТИСа. Проект вырос из знаменитой «Мастерской Кудряшова» — резидентов театра «Практика». Здесь мастерская выпустила спектакли «Дождь в Нойкельне», «YouTube/в полиции», «Приоткрытый микрофон» и другие.
«а39» — независимый проектный театр: здесь нет постоянной труппы, художественная и актерская команды формируются под конкретную премьеру. Среди задач площадки — взаимодействие с выпускниками и студентами театральных вузов, поиск новых имен и превращение студенческих эскизов и проектов в полноценные спектакли.
«а39» — номер аудитории ГИТИСа, где уже десятки лет проходят показы курсовых работ режиссерского факультета. Именно здесь когда-то были представлены первые эскизы мастерской Петра Фоменко и Сергея Женовача, здесь появились первые «Кудряши», «Камни», «Хейфеца» и многие другие творческие команды, тоже уже ставшие историей. Но эта история продолжается сегодня. В команде «а39» — Елизавета Янковская, Денис Парамонов, Дарья Верещагина, Лев Зулькарнаев, Александр Горчилин, Александр Алябьев, Серафима Гощанская и другие.
Как говорит основатель и куратор проекта Григорий Добрыгин: «Мне хочется, чтобы театр разговаривал со зрителем не с высоты своего авторитета, а значительно проще. Чтобы диалог между зрителем и актерами выстраивался горизонтально, без поклонения зданию как «храму искусства» и без трепета перед портретами в актерском фойе. Мы хотим добиться дружеского общения, общения ровесников, современников».
Этот проект — попытка наладить связь, услышать друг друга. Герой нашего времени все так же пытается расслышать голос родственной души в страшном хаосе, скрежете времени, когда связи между самыми близкими рвутся. «Вас не слышно! Говорите, пожалуйста, громче!»
