Законодательная комиссия Кнессета утвердила к первому чтению два ключевых законопроекта продвигаемой праворелигиозной коалицией премьера Биньямина Нетаньяху реформы юридической системы.

• Один из них призван изменить систему избрания судей Верховного суда, полностью подчинив ее правительству.
• Второй лишает Верховный суд полномочий изменять основные (конституционные) законы или их параграфы, если те вступают в противоречие с уже принятым конституционным законодательством.

Эта реформа, по мнению ее критиков, значительно ослабит судебную власть в стране и сломает систему сдержек и противовесов. Во время голосования активно протестовавшие депутаты от оппозиции были удалены из зала.

В этот же день, 13 февраля, у здания Кнессета прошел масштабный митинг — самый крупный в израильской столице за последние годы. По подсчетам полиции, в нем приняли участие около 70 тысяч человек. По словам организаторов — 90 тысяч. Демонстрация позиционировалась как общенациональный протест.

Назначенное время начала протестной акции — полдень, путешествие на поезде занимает 45 минут. Прикинув, что желающих уехать в Иерусалим будет много, в 9.30 я заходил на железнодорожный вокзал Тель-Авив ха-Хагана. Платформы уже были набиты битком.

Люди со свернутыми вокруг древка флагами Израиля, тут и там попадающиеся в толпе, не оставляли сомнений по поводу цели своей поездки. Шумные старшеклассники держали в руках плакаты с цитатой из известной израильской песни «Земля моя горит» и надписью «Без демократии нет будущего».

Подошел долгожданный экспресс на Иерусалим, но как только двери плавно разошлись в стороны, стало ясно, что втиснуться внутрь будет проблематично — там просто нет места. Люди на платформе разочарованно переговаривались.

По громкой связи начальник станции объявил, что через 10 минут подойдет дополнительный состав. Когда тот подъехал, а за ним еще один, третий, и все были забиты под завязку пассажирами с плакатами и флагами, стало ясно, что до Иерусалима можно и не доехать. Нетерпеливые старшеклассники устроили «разогревочный» митинг прямо на перроне, выкрикивая бодрые речовки и распевая песни про демократию в противовес диктатуре. Начальник станции продолжил успокаивать людей на платформе, объясняя, что выделены шесть дополнительных составов и в итоге доберутся все.

Четвертая попытка оказалась более удачной — паре десятков будущих демонстрантов удалось втиснуться в тамбур. Правда, пришлось стоять впритирку.

Благодаря тесноте и общей цели пассажиры перезнакомились и разговорились. Немолодая женщина убежденно рассказывала всем присутствующим, что пришло время протестовать, чтобы не позволить «им» сломать страну. Ее муж, лет на пять ее старше, согласно кивал ей в ответ, опираясь на древко флага. Старшеклассники притихли и только слушали, что говорят другие.

Кудрявая девушка в очках робко спросила стоявшего рядом с ней темноволосого парня в медицинской маске: «Неужели протест что-то даст?»

«Даст, — авторитетно ответил ей молодой человек. — Возможно, он не влияет напрямую, но дает силы и поддержку тем, кто борется против судебной реформы — оппозиции, Верховному суду. Благодаря протесту они видят, что ведут этот бой не одни, за ними народ».

Уже через несколько минут девушка рассказала, что она студентка сельскохозяйственного факультета филиала иерусалимского Еврейского университета в Реховоте, планирует заниматься агротехнологиями. Ее собеседник ответил, что работает в сфере высоких технологий, он программист и основатель небольшого стартапа.

«Я собрал своих ребят — нас десять человек — и сказал им, что, раз сегодня объявлена общенациональная акция протеста, любой из них может, несмотря на рабочий день, взять себе отгул за мой счет и поехать на демонстрацию в Иерусалим. Кроме меня откликнулся еще один сотрудник. То есть нас двое. Ну что же, тоже неплохо. Важно показать, что мы не согласны с происходящим», — пояснил парень.

Полчаса спустя на конечной станции в Иерусалиме я увидел темноволосого программиста со своей новой подругой поднимающихся на эскалаторе и оживленно разговаривающих.

Железнодорожная станция Иерусалим — Ицхак Навон — четвертая по глубине подземная станция в мире и самая глубокая подземная станция за пределами СНГ. Ее платформы находятся на глубине 80 метров. На поверхность земли необходимо добираться при помощи пяти различных эскалаторов. Это занимает добрых минут пять. Все это время периодически группы старшеклассников выкрикивают по слогам: «Де-мо-кра-тья» и хлопают в ладоши.

На улице встречаюсь с журналистом Ильей Азаром, и мы вместе с другими идем в сторону Кнессета. От станции до него бодрым шагом минут 15.

По мере приближения к зданию израильского парламента людской поток с уже развернутыми флагами становится заметно плотнее, в него вливаются ручейки из переулков. Тут и там стоят патрульные автомобили, но полиция не вмешивается, а просто следит за порядком и безопасностью.

Илья, в прошлом не раз освещавший акции протеста в России и Беларуси, с удивлением замечает, что вокруг достаточно мало полицейских, и они все в обычной форме, не «космонавты». И нигде нет автозаков.

У подавляющего большинства наших попутчиков в руках флаги Израиля, у некоторых — тоже израильский флаг, но не голубого, а розового цвета. Изредка встречаются флаги ЛГБТ, а также различных молодежных организаций.

Женщина стоит посреди улицы и держит плакат с карикатурой. На нем — премьер-министр Биньямин Нетаньяху, против которого три обвинительных заключения, а также экс-министр Арье Дери, решением суда отстраненный с министерской должности из-за условного наказания по делу о коррупции и налоговых махинациях. Надпись на плакате гласит: «Только судебный переворот избавит их от тюрьмы».

В какой-то момент в толпе становится слишком тесно, скорость нашего движения резко падает, и мы сворачиваем в сторону, идем через Сад роз, разбитый между зданиями Верховного суда и Кнессета. На дворе февраль, и цветов нет, только много грязи, пожухлой травы и деревьев. Температура воздуха плюсовая, солнечно, а грязь после недавних дождей месится особенно хорошо.

Тропинки сада забиты протестующими с флагами. Мы ухитряемся пройти по одной из них и каким-то образом оказываемся на крыше здания непонятного предназначения, где уже собрались десятки людей. Одни сидят, свесив ноги, и перекусывают бутербродами. Другие размахивают флагами.

С крыши открывается вид на происходящее вокруг. Слева от нас несколько пограничников, выставленных в оцепление и не позволяющих приближаться к зданию Кнессета, выводят за руки светящегося от гордости везунчика, который каким-то образом смог просочиться через их строй. Его не арестовывают, а просто выпускают в толпу протестующих.

Несколько человек нашли способ преодолеть густой кустарник, где почти нет силовиков, и складывают на него деревянную лестницу, по которой можно перебраться на запретную территорию. Неожиданно появляется мужчина в темно-зеленой военной форме и забирает лестницу. Никто не сопротивляется, а стоящая рядом женщина старательно делает вид, что она просто проходит мимо.

Немного в стороне группа протестующих лениво раскачивает высокое металлическое ограждение и несколько раз роняет его на землю. Но вместо того, чтобы воспользоваться этим и совершить прорыв сквозь редкий строй засуетившихся бойцов пограничных сил МАГАВ, они скромно топчутся рядом. Бойцы раз за разом возвращают забор на место, а потом им надоедает, и они выставляют оцепление снаружи, не позволяя протестующим приближаться к забору.

В центре поляны стоит пара, которая обращает на себя внимание. Обоим примерно по 50 лет. Мужчина держит в качестве плаката на древке белый надутый мешок, на одной стороне которого крупными красными буквами написано на иврите: «Демократия», на другой — «Позор».

Таль и Офри живут в кибуце неподалеку от Афулы, на севере. По их словам, они провели четыре часа в пути, чтобы участвовать в массовой демонстрации. «А зачем вам такие неудобства? — удивляюсь я. — Вы же далеко живете».

«Мы делаем это для наших детей, — отвечает Офри. — Мы хотим, чтобы у них было будущее в этой стране, нам это важно. Если мы не выйдем и не скажем, что мы против, за нас все решат другие».

«Вы думаете, что ваше участие может на что-то повлиять?»

— вмешивается Таль. По ее словам, когда закончится акция протеста в Иерусалиме, они поедут на север и продолжат протестовать на одном из перекрестков в районе Хайфы, где намечена другая акция.

Пробиться к зданию Кнессета нет никаких шансов, и мы с Ильей разворачиваемся, пытаемся выбраться из толпы. Людей стало еще больше, кругом развеваются флаги Израиля. Над центральной улицей медленно плывет плакат в форме уличного указателя на трех языках, показывающий дорогу к Верховному суду. Только на нем написано: «Низший суд».

Иерусалим