Исключительные обстоятельства

ЦБ РФ принимал решение о ключевой ставке в исключительных обстоятельствах — правительство столкнулось с таким бюджетным дефицитом, какого не видело уже четверть века, причем об этом заявило само Министерство финансов.

Минфин объяснил, почему январские доходы российского бюджета в этом году упали аж на 35%. Нефтегазовые поступления сократились до 426 млрд рублей (минимум с 2020 года) из-за снижения цены на нефть Urals ($49 за баррель в январе, на 40% дешевле Brent, а бюджет сверстан в расчете на $70) и сокращения экспорта газа. Ненефтегазовые доходы тоже снизились — на 28%, до 931 млрд рублей. Больше всего сократились поступления от внутреннего НДС и налога на прибыль. Но это сокращение в первую очередь связано с изменениями в администрировании этих налогов. В апреле 2022 года Россия перешла на ускоренный возврат возмещений по НДС, а с 1 января этого года почти все налоги и сборы стали перечислять одним платежом 28-го числа каждого месяца.

Но проблему для правительства представляет не дефицит бюджета сам по себе — проблему представляет поиск источников для финансирования расходов власти. Вариантов три: собрать дополнительные налоги, привлечь займы и использовать средства Фонда национального благосостояния.

В 2022 году правительство таких проблем по большому счету не имело: власть получила в руки экстремальные экспортные доходы — это высокие доходы от экспорта нефти и газа: в стоимостном выражении они выросли почти в полтора раза, достигнув примерно $345 млрд. Руководство ФТС заявило, что в 2022 году в целом стоимость российского товарного экспорта выросла на 18%, это значит, что он мог достичь астрономической суммы в $580 млрд, что является абсолютным рекордом: среднегодовые экспортные доходы России от торговли товарами в 2000 годах составляли $225 млрд, а в 2010-х — $430 млрд.

Отдадим должное и правительству — полученных денег оно не жалело. Бюджетные расходы выросли по итогам года на 26%. Для их наращивания использовались накопленные ранее резервы Федерального казначейства, отказ от бюджетного правила, позволивший полностью мобилизовать поток поступлений от экспорта нефти, плюс привлечение 1 трлн рублей из ФНБ осенью, а также изъятие более 1,5 трлн рублей из прибыли «Газпрома» и экстренные заимствования порядка 2 трлн рублей на рынке ОФЗ. Таким образом, всего дополнительное финансирование составило порядка 5,5 трлн рублей.

Почему это важно?

Волки и овцы

Для того чтобы понять, что именно правительство хотело сделать с экономикой, надо представить себе хозяина, у которого живут волк и овца (если что, «овца» — потребительский сектор экономики, в рамках которого люди занимаются своими мелкими делами: строят дома, шьют одежду, варят картошку и мастерят игрушки).

Зачем нужна овца? Овца сама ходит на пастбище, ест траву, растит шерстку, которую хозяин стрижет, продает на рынке и на выручку кормит себя, волка, а заодно покупает себе ножницы, чтобы стричь овцу было сподручнее.

Но бывает ситуация, когда овцу на пастбище («мировой рынок») выпустить не получается — и тогда хозяину ничего не остается, кроме как кормить овцу либо из своих запасов, либо занимать деньги у соседей в расчете на то, что она отрастит шерсть, которую можно будет состричь, продать и на выручку накормить волка, себя, да еще и рассчитаться с долгами.

Аналогия тут очевидная, и правительство в 2022 году сыграло именно этой картой: если мы можем столкнуться с дефицитом доходов от нефти, то давайте, пока не поздно, «дадим денег», кредиты, субсидии, гарантии, разместим заказы — экономика «оживет», начнет «расти», и мы сможем собрать налогов столько, сколько нужно уже с «ненефтяного сектора» — чтобы профинансировать те расходы, которые нужны власти по-настоящему. Разумеется, правительство в данном случае заинтересовано не столько в «росте экономики», сколько в росте «налогооблагаемой базы», но людям грех жаловаться: если бы не расходы бюджета, то потребительская витрина, которую люди строили тридцать лет, выглядела бы сейчас совершенно иначе.

Сложный выбор

Все это хорошо работает, если овца растит шерсть быстрее, чем заканчиваются хозяйские средства, но что произойдет, если хозяин потратит деньги, а шерсть не вырастет?

Учеными словами экономисты объясняют это иначе: что произойдет, когда дефицит бюджета по отношению к ВВП превосходит темп прироста номинального ВВП, или (что то же самое) отношение «первичный дефицит/ВВП» превосходит разницу реальных темпа прироста ВВП и ставки по гособлигациям. Такая ситуация оборачивается либо увеличением правительственного долга (с возможным дефолтом), либо быстрым ростом цен (вспышкой инфляции).

Давайте посчитаем. Дефицит бюджета сейчас (официально) составляет 1,8 триллиона рублей (при этом он должен будет расти, и это тоже официальная позиция властей).

А ВВП? А вот этого мы не знаем. На сайте Росстата нет оценки ВВП за 2022 год, но есть оценка ЦБ РФ, согласно которой падение ВВП в 2022 году составило 2,5% и оценка ВВП 2021 года (130,8 трлн рублей, по данным Росстата, или 1,779 трлн долларов по оценке Всемирного банка).

Получается, что ВВП-2022 мог составить порядка 1,735 трлн долларов. Отношение дефицита бюджета к ВВП — 1,5%, это мелочь, но…

Да, вы правы.

Именно в этом суть проблемы, которую предстоит решить правительству и ЦБ РФ. Где, у кого и на каких условиях взять деньги для того, чтобы оплатить расходы власти, если экономика поведет себя не так, как ей предписано планами начальства. Если шерсть на овце не будет расти достаточно быстро, придется выбирать: или предложить волку потерпеть, или пустить овцу на мясо.