Выражение «отдать жизнь за Родину» прежде звучало так: «положить живот на алтарь Отечества». Поэтому сказанные под Новый год слова президента ни у кого сомнений не вызвали и толкованиям не подлежат. Речь шла о готовности погибнуть.

ПУТИН. 99,9% наших граждан готовы всё положить в интересах Родины. Россия — особая страна и у нас живут особые люди.

Мы — особые. Десятки лет по радио ежедневно звучали песни, которые вошли народу в плоть и кровь. Так же, как входит мат.

Материтесь лично вы или нет — не важно, важно, что мат у вас внутри всегда готов.

Так и эти песни: «Ландыши» ли, «Катюша» ли, «Каховка» — поём ли мы их или нет — они у нас внутри. Они наша база, часть фундамента.

В числе родных песен много песен смерти. Ребёнком же не задумываешься о смысле. Да и потом не задумываешься. Главное — звучит лихо!

Вперед вы, товарищи, не смейте отступать!

Чапаевцы смело привыкли умирать!

Честное слово, это загадка. Чтобы привыкнуть к чему-нибудь, надо это повторить хотя бы несколько раз. В 1919 году каждый умирал однократно; так сказать, не успев привыкнуть. Гражданская война — не компьютерная игра.

Смело мы в бой пойдём

За власть Советов!

И как один умрём

В борьбе за это!

Опять загадка: кому потом достанется «это», если все умрём? Кто бенефициар?

В этом смысле слова президента про 99,9% гораздо понятнее: видимо, оставшейся 0,1% всё и достанется. (Кстати, одна тысячная доля населения в нашей стране — это 140 тысяч человек, не так уж мало.)

5 сентября 2022 года на Камчатке президент России встретился с участниками Всероссийского молодёжного экологического форума. Мальчики и девочки рассказывали, как они борются за охрану окружающей среды, за гибнущие леса, за исчезающие породы птиц. Президент всецело одобрял их борьбу за улучшение жизни, а под конец вдруг заговорил о смерти.

ПУТИН: Жить надо ради того, за что можно умереть!

Стоит ли на самом деле умирать в борьбе за сохранение, например, стерхов — трудно сказать.

Путин сказал это детям через сто лет после окончания Гражданской войны и (как потом стало ясно) за две недели до объявления частичной мобилизации. Прозвучало как-то нелогично и уж точно не экологично.

Во избежание дежурных обвинений (мол, вырвано из контекста) приведём опасный пассаж целиком.

ПУТИН (цитируем по kremlin.ru): Есть такое выражение (тому, кто мне об этом сказал, я обещал, что я это обязательно как-нибудь публично воспроизведу вслух): «Жить надо ради того, за что можно умереть».

Заметим: перед чеканной формулой из семи слов Путин произнёс некий сбивчивый, засоряющий фразу зачин из 19 слов и почему-то не назвал этого своего знакомого.

Дело в том, что любимый философ президента Ильин умер в 1954-м, и значит, разговор с идеологом мог бы случиться у Путина самое позднее в возрасте двух лет.

В трактате Ильина «Путь духовного обновления» процитированная максима выглядит так: «Жить стоит только тем и верить стоит в то, за что стоит бороться и умереть». На наш взгляд, Путин, цитируя, радикально упростил и сдвинул суть в сторону смерти.

Не будем придираться, формула Ильина могла попасть к президенту через десятые руки, разумеется, не утратив пафоса. Хуже другое: Ильин сотрудничал с гестапо, одобрял фашизм и активно поддерживал Гитлера.

В частности, в статье Ильина «Национал-социализм. Новый дух» читаем:

Понятно? По Ильину, очернять нацизм = вредить человечеству. (В скобках заметим: очернить чёрное невозможно.)

Но мы отвлеклись. Нас сейчас интересует не Гитлер и не немецкий фашизм, и не эмигрант-философ, а родные песни, родная литература и вообще всё родное. В том числе народ, президент, Москва, Лужники.

23 февраля 2012 года на митинге в Лужниках прозвучала такая речь:

ПУТИН: Мы помним эти слова ещё с детства, со школы, помним этих воинов, которые перед битвой за Москву клялись в верности отечеству и мечтали умереть за него. Помните, как они говорили? И Есенина будем помнить, будем все помнить наше величие. Так вот, вспомним эти слова:

Умрёмте ж под Москвой,

Как наши братья умирали!

И умереть мы обещали,

И клятву верности сдержали!

Битва за Россию продолжается, победа будет за нами!

Многие тогда обратили внимание на неизвестно как вскочившего сюда Есенина (это, конечно, была оговорка). Но, может быть, именно Есенин отвлёк нас от гораздо более существенного вопроса. А именно: почему кандидат в президенты России кричит героически: «Умрём под Москвой!»? Разве Наполеон или Макрон (имя врага условно) уже у стен русской столицы?

Другой очень важный вопрос: кто это воскликнул в хрестоматийном «Бородино» Лермонтова? Разве царь или хоть царевич (кандидат в цари)? Нет, у поэта этот призыв звучал из уст командира, погибшего на поле боя:

Полковник наш рождён был хватом:

Слуга царю, отец солдатам…

Да, жаль его: сражён булатом,

Он спит в земле сырой.

В Лужниках, как мы понимаем, президенту ничего не грозило — кругом рамки металлоискателей, снайперы…

Но гораздо важнее — грубый обман, не замеченный и не понятый толпой, которую привезли в Лужники на автобусах вовсе не сражаться; их задача была лишь махать флажками и кричать «Дааа!». Согласитесь, когда тебе ничего не грозит, восторженно кричать проще, чем идя в штыковую атаку.

А в чём же грубый обман? Он в словах Путина «клялись в верности отечеству и мечтали умереть за него». Это шулерский приём. Клясться в верности отечеству — не проблема, на это ежедневно способен любой депутат Госдумы, любой арбатский генерал. Но мечтать умереть? Разве русские солдаты 1812 года были психопаты? Они мечтали победить! Победить, а не умереть.

Но Путин (даже когда он в своём воображении представлял Россию будущей жертвой чужой агрессии) говорил о смерти, а не о победе над врагом.

ПУТИН (Валдайский форум, 2018): Агрессор должен знать, что возмездие неизбежно, что он будет уничтожен. А мы — жертвы агрессии, и мы как мученики попадём в рай, а они просто сдохнут.

Это была «свободная дискуссия», он говорил без бумажки. Но пропуск в рай не ФСО выписывает и даже не президент России. Он и в Лужниках 2012 года говорил без суфлёра (иначе Есенин бы не проскочил) — значит, «мечтали умереть», это постоянная мысль, то желание, которое он хочет внушить (всучить, впарить) народу в качестве святого долга.

Для погибающих сейчас на СВО (точнее, для их семей) президентом обещаны выплаты нескольких миллионов рублей и всякие льготы детям. Во время Гражданской войны о таком счастье слыхом не слыхали, умирали совсем бесплатно.

Но святой долг совсем не в том, чтоб умереть, а в том, чтобы построить счастливую жизнь, вопреки тем, кто несёт народам бедствия и гибель.

Эта простая и всем понятная идея была удачно сформулирована полтора века назад и стала гимном сперва для французов, а потом для сотен миллионов. Интернационал.

Довольно нас поить дурманом!
Прощай, военная муштра!
Народам — мир, война — тиранам!
Забастовать, солдат, пора.

Когда ж прикажут каннибалы
Нам всем геройски околеть —
Тогда по нашим генералам
Своим же пулям полететь!

Довольно кровь сосать, вампиры,
Тюрьмой, налогом, нищетой!
У вас — вся власть, все блага мира,
А наше право — звук пустой!

Довольно королям в угоду
Дурманить нас в чаду войны!
Война тиранам! Мир народу!
Бастуйте, армии сыны!

Когда ж тираны нас заставят
В бою геройски пасть за них —
Убийцы, в вас тогда направим
Мы жерла пушек боевых!

Это есть наш последний
И решительный бой;
С Интернационалом
Воспрянет род людской!

Суть этой песни — жизнь и мир, а не война и смерть. В этой песне нет ни французов, ни русских, нет немцев, украинцев, американцев — в ней нет наций, а значит, исключена национальная вражда. Узнаёте идею?

АПОСТОЛ ПАВЕЛ (послание к Колоссянам): Нет ни эллина, ни иудея… варвара, скифа… Отложите всё: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших.

«Отложите» — означает: не оставьте на завтра, а откажитесь от этого совсем. Для начала можно хотя бы выключить телевизор, откуда хлещет бешеная злоба. Не можете выключить? А если вам поставить условие: включишь телевизор — умрёт твой ребёнок? Всё равно включите? Ну тогда пойте песни смерти.