Составитель этой книги, обозреватель «Новой» Юрий Сафронов, пишет в предисловии: «Ее вдохновенные «тексты слов» спасли многие жизни, утешили многие души. Она и вам поможет: точные слова имеют целебную силу».

Незаезженные слова, вынутые из сердцевины души Михаила Горбачева, Фаины Раневской, Олега Даля, Марка Бернеса, Александра Сокурова, Юлия Кима, Татьяны Друбич, Адама Михника, Людмилы Алексеевой, Анастасии Вертинской, Анатолия Наймана, доктора Лизы, живописнейшего соседа по любимому Темрюку.

Круговорот талантов втягивает тебя в это чтение как в воронку любви. Каждый очерк выстроен автором как спектакль. Афоризмы Петра Фоменко, байки Павла Лебешева, словарь Анастасии Вертинской — свой подход не только к каждому человеку, но и к тексту о нем. Евгений Леонов, про которого автор пишет, что он «существует из самого себя», про самого себя рассказывает эпизодами, особо важным для его судьбы и характера.

Эти цитаты из многочасовых разговоров так точно выстроены, что обнажают уникальное сочетание трагического и комического в актерском таланте и человеческой сути Леонова. Конечно, у Зои есть свой взгляд на любимого артиста, и он тоже подсвечивает характер: «Ревность есть страх перед сравнением — так выразился один подросток. У Леонова нет этого страха. Равно как нет и зависти. Даже в качестве сестры соревнования».

И это не только про понимание человека, но и про глубину понимания жизни. Подробное сказание «Про Петра Фоменко и его театр, который не храм, а «душевная польза, который ищет не истину, а «возможность движения», творит внезапность, учит быть «не внешним», подстраивает под себя жизнь и благодаря которому мы «привыкаем к абсолютным шедеврам» выстроено не только на документах и многочисленных беседах с артистами и друзьями, но и «Максимах Петра Наумовича Фоменко». Зоя не была знакома с ним лично, но он таким образом лично присутствует в тексте. И становится ясно, что

«Человек это то, что он читает» — любимую мысль матери Петра Фоменко, которую та прочно вложила в уши сыну, Зоя разделяла полностью.

В ее текстах всегда много цитат, и ее «Истории» это еще и приобщение читателей к мыслям великих. Она, например, чрезвычайно ценила Мераба Мамардашвили. Текст о нем, один из самых ударных в книге, искрится радостью от того, что он был нашим современником. Человек действия, философ как будто передает ей свой жизненный заряд: «…для понимания Мамардашвили мало что-то просто прочитать и употребить как некоторую «ценность» и чтоб на том все кончилось, важно — дать понимаемому участвовать в своей жизни».

И в стык эссе о Мамардашвили — чудесный портрет 87-летней Полины Немировской, в компании с которой «женщины любой возрастной группы могут отдыхать: кокетничать с мужчинами будет только она». С ней Зое было захватывающе интересно обсуждать, как случаются чувства, зачем люди соединяются, как должна вести себя женщина. С Мерабом, другом семьи ее дочери Елены Немировской, Полину объединяла любовь к жизнетворчеству. Флаг радости, поднятый над всеми страданиями, развивался над ними обоими.

Недаром Дмитрий Муратов в поздравительном адресе к юбилею Зои написал:

Вообще разговор о «нормальности» был одной из любимых ее тем. Знаменитые и случайно попавшие в объектив внимания персонажи соседствуют на страницах органичнее, чем в жизни, но именно «нормальные люди», которых так ценила Зоя, дают понять, как многого она добилась.

Взять Надежду Столяр, вдову солиста ансамбля Александрова, погибшего в катастрофе Ту-14 под Сочи в 2016 году. Мало того, что этот «голос народа» добавляет красок в Зоину портретную галерею, так он еще проявляет ее упорство: она боролась за судьбы своих героев, нуждавшихся в помощи, годами, и всегда добиваясь результата. Зоин очерк, опубликованный в «Новой газете», ее настойчивость помогли отвоевать Надежде Столяр и ее двум детям квартиру: Минобороны хотело отнять несчастную двушку у семьи, поскольку Иван «в связи со смертью выбыл из рядов Вооруженных сил».

• «Тоннель» — леденящая душу хроника, запечатлевшая драматические обстоятельства поиска киноэкспедиции Сергея Бодрова-младшего, пропавшей без вести в Кармадонском ущелье при сходе ледника Колка. В ней участвовали русские, осетины, кабардинцы, и хор их голосов наполняет страницы неведомой нам жизнью.
• «Бродяги», возможно, не первый, но самый пронзительный рассказ о Лизе Глинке. С ее командой Ерошек исследовала задворки Павелецкого вокзала, спасая бомжей, которых выкидывали из скорой помощи и не принимали в больницы. Здесь много горя, однако голос Зои звучит твердо: «Виноваты все. А больше всех виноваты те, кто считает себя ни в чем не виноватым…»
• За «Метео-Чертика» Зоя Ерошек получила престижнейшую премию Александра Пятигорского в номинации «Мастер книжного проекта». В 2009 году одна читательница отдала ей семейную реликвию, маленькую книжку рисунков и стихов заключенной Карлага. Ее имени никто не знал, пока Зоя со своими помощниками не восстановила его по десяткам архивов, разбросанных по всей стране.

Премий у нее вообще-то было достаточно, даже удивительно, что в прожженном несправедливостью пространстве они попадали в достойные руки. Но из этих «Историй», где голоса блестящих собеседников не заглушают несчастных бомжей, зашуганных дворников, брошенных женщин, видно: для нее награда была не в них.

Уверяю вас, вы скажете «спасибо» Зое, прочитав эту книгу. Она писала про дарования других, однако на этом небосклоне засияла ее звезда, засверкал талант — свободный и сострадательный, веселый и непреклонный. Она всегда относилась к жизни как к незаконной радости, теперь нечаянная радость ждет читателя.