Государственные люди часто искренне верят, что поскольку «весь мир — театр», то именно они играют на этой мировой сцене самые заметные роли, и на них направлены взгляды из зала. В самом начале спектакля император Александр II (Иван Волков) обратится к наследнику-цесаревичу, будущему Александру III (Иван Трус): «Держи себя в руках, на нас смотрит весь театр!» (действительно, весь Александринский театр смотрит на царскую ложу). Только что из зала вывели, заломив руки, подозрительного молодого человека, и теперь надо убедиться, что террористической угрозы нет. Кстати, «подозрительных» личностей из Александринского театра, если верить документам, полиция выводила не раз. Кто-то пытался пронести в театр оружие, кто-то был слишком тих или чрезмерно активен. Для царских визитов в Александринку была разработана даже специальная система охраны «правительственных особ», которая действует до сих пор.

Во время экскурсии «Александр III и Александринский театр», которая проводится помощником Валерия Фокина профессором Александром Чепуровым, вам покажут помещение охраны. Ложу, которую император занимал, когда приходил в театр в одиночестве, и семейную ложу. И, наконец, парадную императорскую ложу, которую на время спектакля «Один восемь восемь один» займет оркестр и чья точная копия будет выстроена на сцене и украшена царским присутствием. Собственно спектакль «Один восемь восемь один» начинается поклоном давнему «Ревизору» — прозвучит монолог в исполнении легендарного актера Александринки XIX века Владимира Давыдова, которому будут аплодировать и цари в ложе, и зрительный зал. Как положено по этикету, ложа во время действия будет предназначена исключительно для действующих царственных особ.

Основные сюжетные события будут разворачиваться в зале. Сценограф спектакля, ученик Дмитрия Крымова Алексей Трегубов задействует под цирковую арену большую часть партера театра. Валерий Фокин выстраивает круговые мизансцены, как будто преподнося урок режиссерской маэстрии. Выстроенные вкруг прожектора превращают действующих лиц то в тени, то в привидения. Успевшие посмотреть спектакль не один раз уверяют, что каждая смена ракурса что-то добавляет к восприятию.

Кто на кого и откуда смотрит — вопрос в выстроенной системе координат один из важных.

Маленький и юркий рыжий клоун по-хозяйски выскакивает на родную цирковую арену и делает в воздухе антраша. Дама в черном (Олеся Соколова) в шляпке с траурной вуалью возникает рядом с действующими лицами, взмахом белого платка дирижируя взрывами, крушением повозки, повешением приговоренных… Дева-Судьба? Наверное, но немного и цирковой шпрехшталмейстер. По кругу манежа кружится карликовая лошадь, запряженная пролеткой. На спиритическом сеансе в салоне великого князя бородатая мадам Блаватская (Иван Супрун) демонстрирует классический цирковой номер — вознесения в небеса.

И среди этого буйства исторической достоверности — современные офисные костюмы на Победоносцеве и Лорис-Меликове. Двое непримиримых противников, двое идеологов, определявших пути Родины. Лорис-Меликов (Петр Семак) — «диктатор в бархатных перчатках», «умнейший человек в России», продуманный интриган и мечтатель, которого уважают даже противники. И Победоносцев (Андрей Калинин) — неожиданно моложавый, быстрый в движениях, немного смешной даже в глазах собственного секретаря.

Один рассчитывает стратегию пошагово, другой полагается на импровизацию. Один вербует сторонников, другой рассчитывает только на себя. Один видит в будущем конституционную монархию и Россию, приобщенную к европейским обычаям и нравам. И второй — убежденный, что у России собственный путь, а самодержец должен слушать только собственное сердце, которое говорит устами его наставника — обер-прокурора Святейшего синода.

Мы знаем, чем кончится противостояние еще до начала представления. Строки Блока «Победоносцев над Россией простер совиные крыла» вбиты в память накрепко.

Граф Лорис-Меликов умно, точно, выпукло обосновывает европейский выбор для широкого круга слушателей: от «солнцеликого» либерала Воронцова (Виктор Шуралев) до морганатической супруги Александра II княгини Юрьевской (Анна Блинова), готов защищать свой манифест перед Александром II, а потом и перед Александром III. Победоносцев все свои аргументы «от сердца» строит в расчете только на одного человека — только что потерявшего отца и вступившего на престол Александра III.

Они и срабатывают.

Царь решает отменить и не печатать выстраданный в долгих министерских баталиях отцовский манифест, забыть все либеральные мечтания о комитетах и лестнице к конституционной монархии. А объявить, что у России свой особый путь и государственная система у нее особая. И Православие — Самодержавие — Народность остаются краеугольными камнями империи. Царь держит в руках макет колокольни Ивана Великого. Светятся огоньки на ней. И еще на десятке церквей, дворцов, домов и избушек. Лежит Русь-матушка перед государем, под его рукой.

Моменты, когда слышна поступь Рока и история должна сделать очередной судьбоносный поворот, — всегда были интересны историкам, гадающим: а что было бы, если бы… Если бы бомбы террористов не унесли жизнь Александра II и манифест, подготовленный графом Лорис-Меликовым, развернул бы Россию к Европе?

Публикация манифеста не остановила бы «Народную волю». Да и царский поезд все равно бы сошел с рельс, подорванный террористами…

Дама-Судьба уже занесла руку. Чашу не пронесут мимо. Все актеры сыграют предназначенные им роли.

А в финале на сцену выйдут коверные. Быстро вскрыв театральные подмостки обнажат узкую протоку воды, раскидают прибрежную осоку. По воде побредут медведь с босоногим мужиком, который копьем будет ловить рыбу… И зазвучат «Прогулки по воде» группы Nautilus Pompilius. Создавший музыку к спектаклю Вячеслав Бутусов практически на протяжении всех трех часов неузнаваем. И в конце — такой росчерк пера, чтобы и самые недогадливые все поняли.

В мире-театре часто кажется, что главное — это актеры. Их действия, их борьба, столкновения государственного долга и человеческого чувства, столкновение идеологий и воль. В спектакле Валерия Фокина главный протагонист — театральное пространство. Взрывающееся светом и погружающееся во тьму, играющее хрусталиками исторической люстры, которая когда-то горела и над императорами, чьи судьбы сейчас разыгрываются на подмостках. Меняются люди в ложах, меняются актерские лица на сцене. Сама же мировая сцена пребывает в веках. И эта роль пространства, которое наблюдает поступь истории, нигде не ощутима с такой пронзительной ясностью, как на старейшей и самой главной сцене России.