По дороге во тьму оптика резко меняется. Почти с нежностью вспоминаю заполошную Розу Сябитову. С умилением читаю о новой 77-летней избраннице Прохора Шаляпина. Волнуюсь за жизнь и судьбу Бари Алибасова — что он станет пить, когда с прилавков исчезнет его любимый «Крот» (средство для очистки труб)? В прежней жизни, тоже по преимуществу черно-белой, были оттенки. Теперь они исчезают со скоростью Урганта, Галкина, Познера.

Еще вчера дежурные по общественному сознанию муссировали тему «русские как новые евреи», а уже сегодня ее вытеснили разоблачения национал-предателей. К процессу очищения подключились самые неожиданные люди. Об отъезде Аллы Пугачевой сообщил на своей проповеди священник Андрей Ткачев. От имени наиболее бдительных очистителей выступила Яна Поплавская, вечная Красная Шапочка (она в очень далеком детстве сыграла в фильме эту роль):

ТВ превращается в один большой подотдел легендарной булгаковской «очистки». К процессу подключаются не только экзотические персонажи вроде священнослужителя и Красной Шапочки, но и крупные политики. Бессменный депутат Госдумы Александр Хинштейн обрушился на Аркадия Дворковича (не то и не там написал, не то сделал) со страстью Ниагарского водопада. К чести Владимира Соловьева он немедленно (и весьма убедительно) защитил своего давнего друга. Но Хинштейн был неумолим. Если, мол, Дворкович прав, пусть придет к нам на эфир, покается, попросит прощения.

Это — кардинальный вопрос любого критического периода отечественной истории: как не сорваться в 37-й? Пока о подобных вещах еще можно говорить с налетом иронии. Беглецов, особенно известных, не так много, как хотелось бы спецназу имени Швондера. Все перетирают одну и ту же обойму: Собчак, Пугачева, Галкин, Ярмольник. При желании (а оно есть) к ним можно подверстать Юрия Дудя, который берет интервью у Тамары Эйдельман аж в Лиссабоне. Или Тимура Бекмамбетова. Тот сначала за бюджетные деньги снимает патриотический фильм «Девятаев», а потом с молодой женой убегает в Тель-Авив. Венчает галерею телевизионных изменников Оксимирон, который отважился на крамолу: «Я хочу, чтобы вы впустили в мозг возможность альтернативной точки зрения».

Вот он, самый страшный грех — возможность думать, анализировать, сопоставлять. Интересно, прошел бы сегодня в ящике Пушкин тест на патриотизм? Нет, конечно. Александр Сергеевич — олицетворение альтернативы всему привычному. Он очень любил сильную великую Россию и очень любил свободу во всех ее проявлениях. Именно эта порой мучительная раздвоенность свидетельствовала о цельности его натуры. Поэтому Пушкин и сегодня — главный национальный символ гармонии.

Сеансы очищения всегда проходят по одному и тому же сценарию. Сначала разбираются с чужими, а потом — со своими. Новая звезда телеэкрана — Александр Казаков (был советником главы «ДНР» Захарченко, стал партийным советником Захара Прилепина).

Так что ему не составило труда обнаружить врага в студии программы «Место встречи». Им стал Максим Юсин, самый адекватный эксперт изо всех существующих ныне на ТВ. Он — здравомыслящий державник. Любит все, что положено любить в телевизоре, но настаивает на необходимости сомнений и дискуссий. Казаков, устремляя свой взор не на Юсина, а в пространство, озвучивает свою мечту: всех сомнительных с его точки зрения людей следует подвергнуть денацификации, если не сегодня, так завтра. Юсин задохнулся от гнева, но быстро взял себя в руки.

У нынешних неистовых ревнителей (так называли писателей из РАППа) короткая память. Сначала они чистили свои ряды, а затем вычистили их — под корень. В тридцатые они первые были пущены в распыл. Никто не ожидал, что путь во тьму окажется таким коротким. Всех жалко. Всех без исключения. И тех, кого чистят. И тех, кто чистит. И тех, кто знает, как надо, сидя на диване. И тех, кто готов, как Марина Овсянникова, на радикальный поступок — ворваться в державную святыню программы «Время».

Хочу уточнить. На самом деле, это не первое экстраординарное событие новейшей истории телевидения. Первое внедрение инородного тела в прямой эфир случилось у Ирады Зейналовой. Она гневно закричала: «Мальчик, иди в жопу». И тот покорился судьбе. Марина сотрясла основы отчаянной смелостью; Ирада — точностью направления.