В Госдуму внесен законопроект об амнистии для бизнесменов, призванный вернуть последних из тюрем «в период серьезной санкционной нагрузки на экономику России». Предприниматели, как указано в пояснительной записке к законопроекту, смогут активно создавать необходимые для импортозамещения организации и предприятия, новые рабочие места, что «улучшит деловой климат, сделает ведение бизнеса более привлекательным, послужит опорой для структурной перестройки экономики в кризисный период».
У этого очередного законопроекта есть один существенный изъян: те, кого амнистия реально коснется, в большинстве своем находятся на свободе. Те же, кто на деле может профессионально помочь экономике страны, по-прежнему останутся в тюрьмах.
Все просто: проект амнистии (авторы — «Справедливая Россия») охватывает экономические преступления небольшой и средней степени тяжести, санкция по ним — от 2 до 5 лет тюрьмы.
Много вы видели сидящих представителей крупного бизнеса, у которых статьи небольшой и средней тяжести? То-то.
Большинство предпринимателей арестовывают и осуждают по частям 3 и 4 статей 159 и 160 УК — «Мошенничество и присвоение/растрата в особо крупном размере». Итог: амнистия коснется несущественного числа людей, большинство из которых не лишены свободы: налоговики, бухгалтеры, чиновники, служащие, мелкие торговцы. Словом, крупный бизнес может даже не надеяться: ведь у него не только сплошные экономические статьи в «особо крупном размере», а еще пристегнутая паровозом 210-я статья УК («Организация преступного сообщества и участие в нем», коротко — ОПС). Ну чтоб уж наверняка сидели. И эти предприниматели будут сидеть. С полностью отобранными бизнесами.
Это как бы уже давно реальность.
Не знаю, в курсе ли были этого авторы проекта об амнистии, из чего они исходили и на что рассчитывали, создавая проект «по спасению страны». Круто, конечно, если по мелким экономическим правонарушениям людей амнистируют, но проблему убитых из-за санкций российской экономики и инвестклимата это никак не решит.
Я каждую неделю сижу на 9-м этаже Мещанского районного суда. Там идет трансляция заседания из зала № 333 на 3-м этаже. Там, в стеклянном аквариуме, шесть человек предпринимателей, двое из них — братья Зиявудин и Магомед Магомедовы, совладельцы группы «Сумма». Те самые, которые сравнительно недавно строили в стране дороги, порты, стадионы, прокладывали трубопроводные системы, нефтепроводы, реставрировали памятники архитектуры, содержали Дома ребенка, оказывали помощь отечественному спорту. Получали за это награды, к слову.
Зиявудин Магомедов. Фото: РИА Новости
В конце марта будет ровно четыре года, как они сидят. Четыре года. До приговора.
У них экономические статьи «в особо крупном» и, разумеется, 210-я, ОПС. Бизнеса уже нет, имущество арестовано на сумму, в 4 раза превышающую заявленную следствием сумму ущерба. Их амнистия не коснется. Хотя уже одни профессиональные консультации этих предпринимателей могут чем-то помочь экономики страны «в период серьезной санкционной нагрузки». Не говоря уже о том, что, в принципе, за эти четыре года люди могли сделать для страны в социально значимом плане намного больше, чем тратить бензин автозаков для поездок из СИЗО в суд и обратно.
Расскажу о процессе по их делу чуть подробнее, а то он идет в абсолютном забвении и тишине. Прокуратура озвучивала свою доказательную базу по братьям Магомедовым на протяжении 10 месяцев.
Краткий итог: свидетели обвинения про хищения и растраты в суде ничего не рассказали.
Не обошлось без скандалов: осенью 2021-го процесс закрыли от публики и СМИ по просьбе начальника управления «К» ФСБ Ивана Ткачева. Предлог: от окружения братьев одному свидетелю якобы поступали угрозы. Свидетеля этого не нашли, даже фамилию его не сообщили, но процесс закрыли. Про 210-ю прокуроры не проронили ни слова. Свидетели обвинения тоже.
Ситуация такая: статья как бы есть, идет в обвинении через запятую после экономических статей. Но только на бумаге. О ней не заикаются в принципе и не стремятся доказать. Единственная натяжка (найденное у Магомеда Магомедова дома оружие) развития не получила. Подсудимый представил следствию официальные грамоты и справки — оружие подарочное, от глав дружественных стран.
И это все, что можно сказать про ОПС.
В январе-феврале 2022-го суд буксовал из-за ковида. Болели то адвокаты, то подсудимые, в частности Зиявудин Магомедов. Впрочем, его отсутствие (не выпустили из СИЗО на суд с температурой 38) не помешало судье продлить всему «аквариуму» арест.
Весной судебный процесс пересек экватор — свои доказательства начала представлять защита и подсудимые. Процесс неожиданно открыли. Прокуратуре и управлению «К» ФСБ, видимо, опасаться уже было нечего. Впрочем, выступления свидетелей защиты были аналогичны выступлениям свидетелей обвинения. Правда, несколько напоминали сцены суда из фильма «Мимино» в плане непосредственности некоторых свидетелей. Так, чемпион мира и Европы по бразильскому джиу-джитсу среди любителей, один из организаторов военно-патриотических забегов «Гонка героев» и основатель «Школы героев Gymnasium» Глеб Юн, прямо сказал судье: «Святейший Августин говорил: «Страна без правосудия — это шайка воров». У нас с вами правовое государство. Я надеюсь на правосудие».
Судья Олеся Менделеева, обычно резко обрубающая все, что связано с критикой суда, даже не нашлась, что ответить. Действительно, что тут ответишь.
О друге Магомеде Магомедове товарищ Юн ничего криминального вспомнить не смог, разве что: «Он сильно расстраивался, когда я выигрывал у него в шахматы».
«Зиявудин — предприниматель, которому не нужна была ежеминутная прибыль. Его деятельность заключалось в том, чтобы развивать бизнес. От развития бизнеса он испытывал драйв. Деньги для него были на втором месте. Он много занимался благотворительностью, о чем публично не говорил», — отмечал в свою очередь коллега Зиявудина Магомедова Сергей Марков.
— Вас просили пользоваться мерами конспирации? — спрашивал всех свидетелей адвокат Александр Гофштейн. У руководства (группы компаний «Сумма». — Ред.) были какие то специальные прозвища, клички?
— !? Нет. Не слышал такого, — отвечал, например, начальник отдела проектных работ одной из строительных компаний, входивших в «Сумму».
— Что-то известно, что компания использовалась в деятельности преступного сообщества?
— !? Нет.
— Какие-то задания в работе вам давались: что-то уменьшить, завысить?
— Если бы давались, я бы уволился.
К сегодняшнему дню строительно-техническая экспертиза по одному из ключевых эпизодов обвинения в отношении Магомедовых — о якобы хищении бюджетных средств при строительстве стадиона «Калининград» к чемпионату мира по футболу-2018 — признана ненадлежащим доказательством вины. Таковой ее признал калининградский суд, где шел аналогичный процесс над якобы «соучастниками» Магомедовых. Сейчас процесс в Калининграде приостановлен,
фигуранты выпущены из-под стражи, стадион действует, на нем проводят игры. А вот в Москве люди сидят, хотя строительная экспертиза забракована официально.
Магомед Магомедов. Фото: РИА Новости
Помимо стадиона, Магомедовым вменяют еще несколько эпизодов хищения: при строительстве искусственного земельного участка в районе Крестовского острова в Санкт-Петербурге; автомобильного Чуйского тракта участка железной дороги Кызыл — Курагино; реконструкции калининградского аэропорта Храброво; поставке электротехнического оборудования подстанции «Василеостровская» в Санкт-Петербурге и «Нерюнгринской ГРЭС».
Но вот что странно: все эти объекты действующие и работают.
Про нанесенный им ущерб ничего не знают даже сотрудники государственных предприятий.
Например, заместитель директора Института истории материальной культуры РАН Олег Богуславский, чей институт участвовал в выполнении части проектов по строительству железнодорожной трассы Кызыл — Курагино. Он подчеркивал, что все обязательства контрагентом — компанией «Суммы» «Стройновацией» — были выполнены.
— Вам известно, что договор между институтом и «Стройновацией» был мнимой сделкой? — на всякий случай уточняли адвокаты.
— Нет. Она была выполнена и оплачена.
У другого свидетеля (из ГУП «Единый заказчик») Магомед Магомедов пытался все же выяснить, удалось ли что-то похитить. Судья Менделеева вопросы снимала, так как они задавались «не по обстоятельствам».
— Так это обстоятельства, изложенные в обвинении, — отмечал подсудимый.
— Магомедов, не надо выкрикивать с места! — осекала судья. — Здесь процесс веду пока я, а не Вы!
— Вам не удается это делать нормально.
— После третьего замечания будете удалены!
— Да удаляйте сейчас, чего ждать.
Приговор по делу предпринимателей Магомедовых, которых, как и сотни предпринимателей, амнистия не коснется, может быть вынесен уже к лету.
…18 марта апелляционная инстанция Мосгорсуда оставил арест братьям Магомедовым в силе. К слову, в тот день в суд пришел герой России, бывший президент Ингушетии, Руслан Аушев. Он лично поручился за одного из братьев, которого знает уже 20 лет.
Аушев: С Магомедовым мы познакомились еще в Совете Федерации, потом сошлись на спорте, оба любители. Хочу сказать, что он — интернационалист. Сам дагестанец, но никогда не разделял нации на плохие и хорошие. С ним всегда было интересно, меня всегда удивляло, как он начитан. С ним можно было поговорить обо всем. И конечно, он всегда готов был оказать помощь всем, кто в ней нуждался. Не только родным и близким.
Адвокат: Вы сможете обеспечить выполнение им условий меры пресечения, если она будет изменена? Сможете обеспечить его явку в суд и не позволите ему скрыться?
Аушев: Магомед не способен на такие вещи как скрыться и подвести кого-то. Надо учитывать: мы с Кавказа, к старшим у нас всегда особое уважение и отношение. Магомед намного меня младше. Он всегда меня уважал. Не думаю, что он подведет меня. Моя ответственность в случае нарушения личного поручительства мне известна. Ваша честь, я ручаюсь.
О своей готовности поручиться сообщили суду (как и Аушев, придя лично на заседание) также двукратные олимпийские чемпионы, заслуженные советские и российские хоккеисты Александр Якушев и Алексей Касатонов.
Все эти поручительства, справки о госнаградах, суд приобщил. Но видимо, так, для будущих исторических архивов, чтобы следующие поколения знали, каким мог быть но так и не случился институт поручительства в России.
Вечером подсудимых снова отправили в «Лефортово».
