Под функциями монетизации подразумеваются подписки Premium и Music Premium, спонсорство канала, суперчат, суперстикеры и «мерч».

До этого 4 марта Google отключил для российских пользователей рекламу в YouTube и на других сайтах, где размещались контекстные баннеры через сервис Google Ads.

Произошло все это на фоне «специальной военной операции», начатой 24 февраля Россией. Практически сразу после этого между российским ведомством — Роскомнадзором — и YouTube произошел обмен ограничительными шагами и предупреждениями. Видеохостинг, вслед за соцсетью Facebook, запретил монетизацию для российских государственных СМИ — RT, «РИА Новости», телеканала «Звезда» и других. Роскомнадзор, в свою очередь, потребовал от YouTube ограничить доступ к контекстной рекламе, где, как посчитали в ведомстве, содержались «недостоверные сведения о многочисленных жертвах среди российских военнослужащих, а также гражданского населения Украины».

Блогер Илья Варламов, владелец канала на более чем три миллиона подписчиков, не считает запрет на монетизацию катастрофическим. Только половина его аудитории — пользователи из России. Значит, остается еще какое-то количество зрителей, которым возможности поддержки каналов доступны — как через просмотр рекламы, так и через платные подписки и донаты.

Второй момент, на который обращает внимание блогер, связан со спецификой перехода части пользователей на VPN — технологию, которая зашифровывает данные пользователей и позволяет заходить на сайты, доступ к которым локально ограничен, например, на YouTube в случае блокировки.

«Соответственно, они будут уже не российскими пользователями, а засчитаются как иностранные, им будет показываться иностранная реклама, а значит, доход с них будет выше». Связано это, говорит блогер, с разницей в заработке от просмотра контента российским пользователем и иностранным. «Например, если за просмотр рекламы российским пользователем я получаю, допустим, один цент, то за просмотр американским пользователем я получаю три или четыре цента; реклама в Америке дороже и, соответственно, я получаю больший процент с этого. То есть половина отвалившихся российских пользователей — не равно потере половины дохода, а, я думаю, процентов 40 или 30. Тут нужно смотреть статистику», — говорит Варламов.

Как альтернативные пути заработка блогер выделяет Patreon — платформу, где авторы по подписке предоставляют доступ к эксклюзивным материалам, — и криптовалюты, пользуясь которыми, подписчики смогут поддержать любимый проект деньгами в условиях неработающей монетизации. «Люди будут поддерживать, потому что хотят, чтобы в России оставалась какая-то независимая журналистика», — заключает Варламов

Похожая ситуация у Максима Каца, автора канала с одним миллионом подписчиков. Примерно 45% аудитории канала, говорит блогер, — это иностранные пользователи. Частичное спасение Максим видит в интегрированной рекламе, которая в докризисное время в его случае давала до 40% процентов дохода, и в подключении к тому же Patreon, пожертвования с которого «позволят существовать еще некоторое время».

При этом Кац не считает, что ситуация по итогу ограничится лишь отключением монетизации для россиян. Максим рассматривает ситуацию, при которой YouTube перестанет быть доступным на территории России, и в этом случае «альтернативных площадок нет, «ВКонтакте» на днях уже забанил некоторые независимые СМИ». «И если у нас относительно просто с продакшн видео — я просто сижу перед камерой, — то как будут существовать каналы со сложными, дорогими съемками, типа «Парфенона» или «Редакции», я просто не знаю», — говорит Кац.

Каналы, у которых аудитория не достигает миллиона подписчиков, не ощутят особенно сильного давления, поскольку деньги, которые они получали благодаря монетизации, и так не приносили внушительного дохода. Так, например, считает журналист Елизавета Осетинская, экс-главред издания Forbes Russia и ведущая YouTube-канала «Русские норм». «На каналах до миллиона подписчиков, эти цифры, которые раньше приносила монетизация, все равно не позволяли существовать и содержать команды, — считает Осетинская, и основной упор делался на нативную рекламу».

Ксения Собчак, на YouTube-канале которой «Осторожно: Собчак» почти три миллиона подписчиков, считает, что

И эта проблема, как считает Ксения, отразится не только на крупных каналах, но и на многих других пользователях. В российских реалиях YouTube «был единственным способом зарабатывать хоть какие-то деньги, сидя в провинции, какой-нибудь девочке, которая вела блог про косметику или рассказывала, например, про свою кошку. Таких людей миллионы, и сейчас они, в особенности молодежь, лишатся какого-либо заработка со своих соцсетей и видео», — говорит Собчак.

Из альтернативных площадок Ксения выделяет Telegram и «ВКонтакте», но сомневается в том, насколько вторая «будет подцензурна, нам всем это предстоит узнать». «Но понятно, что все эти платформы куда менее удобные и бизнесориентированные, чем YouTube или Instagram».

Алексей Свиридов, специально для «Новой»