Я на днях пересмотрела фильм Джоэла Коэна «Трагедия Макбета», поскольку в одной рецензии прочла, что это единственная трагедия Шекспира, где нет призраков. И действительно в фильме их нет. Но у Шекспира есть — призрак Банко, который запросто садится на стул, словно живой, и сводит с ума своего убийцу… Захотелось восстановить справедливость и поговорить о том, что есть в фильме и что есть в трагедии. Не только для того, чтобы заступиться за Шекспира (он обойдется), скорее, чтобы очевидным стал поразительно современный посыл этой трагедии.

Фильм Джоэла Коэна «Трагедия Макбета», — дебют самостоятельности сценариста и режиссера, который ранее никогда не отделялся от брата Итана; вместе они создали легендарные «Старикам тут не место», «Да здравствует Цезарь!», «После прочтения сжечь», где смешное выдавало себя за ужасное, а ужасное рассеивало страхи. А вот недавно Джоэл Коэн — в соавторстве лишь с Шекспиром. Точнее, с его стихами. Он снял фильм, полагаясь только на красоту их звучания.

Стихи на экране читают Дензел Вашингтон (Макбет), Фрэнсис Макдорманд (леди Макбет) и другие — более или менее известные актеры, но именно читают, декламируют, не пытаясь создать характер, сыграть роль. Наверняка режиссер учитывал, что во времена Шекспира в театре «Глобус» самыми дорогими местами были места над сценой, откуда не видно было актеров, а лишь слышны стихи, эти места разбирали снобы, не желающие видеть кривляний паяцев.

Ты просто без устали листаешь потрясающей красоты кадры: вот развалины, над которыми в клубах серого дыма мечутся зловещие вороны; вот влетают в окна листья с деревьев убийственного Бирнамского леса; вот в пустынном, строго-геометрическом замке свешивается с потолка ведьма, выкручивающая себе руки. Аскетичная, черно-белая, откровенно театральная постановка, украшенная изумительными гравюрами. И как на гравюрах, здесь ясно прочерчен (или я увидела, поскольку меня это всегда интересовало) путь к власти. Проходя этот путь, режиссер не пытается разобраться в тайных посланиях Шекспира или хоть как-то сгладить нестыковки великого текста, что пытаются сделать все, кто берется за экранизацию или постановку «Макбета».

Что, собственно говоря, произошло в трагедии «Макбет» у Шекспира? Благородный воитель Макбет принес победу царствующему Дункану и в этот момент понял, что до трона ему осталось несколько сантиметров. Это ничтожное расстояние он преодолел — Макбет убил Дункана, потом своего друга Банко — нужно еще было убить и сына Банко, но не получилось. Сел на трон, «мальчики кровавые в глазах» мешали править, жена сошла с ума. Благородный воитель Макдуф негодовал. Предвидя, что и его ждет расправа, бежал из Шотландии, оставив на съедение Макбету свою семью; Макбет убил жену Макдуфа и всех его детей. Макдуф повел войска на Макбета (тут как раз пригодились ветви Бирнамского леса), убил его, принес победу Малькольму. И Малькольм, законный наследник Дункана, сел на трон.

Шекспир здесь ставит как будто бы точку и завершает трагедию счастливым финалом. Узурпатор повержен, Малькольм восходит на трон, Макдуф получает награды. Все это слово в слово повторяется в фильме Джоэла Коэна с той только разницей, что в финальной сцене нет Макдуфа. В фильме он не является за наградой, да и корону Малькольму вручает не Макдуф, а самый опытный, лукавый царедворец Росс, — его сыграл Алекс Хасселл и сделал единственным хоть в какой-то мере убедительным персонажем картины. Росс живой, потому что в нем кроется замечательная догадка режиссера: Шекспир видел во всякой победе добра источник зла, но Коэн не дал этой мысли ходу, однако я вижу в этом дурную бесконечность, круговую поруку истории. Я уверена, что победитель убийцы и тирана сам становится убийцей и тираном, это — кольцо без начала и конца.

Макдуф, поверьте мне, непременно убьет им же восстановленного в наследных правах Малькольма.

Согласитесь, победив Макбета, Макдуф не мог не понять, что до трона ему осталось всего несколько сантиметров…

Макбета на преступления толкнула его жена (и ведьмы), Макдуф от своей жены безжалостно избавился: убегая из Шотландии, он бросил семью без охраны и защиты, не простившись и ни о чем не предупредив.

Будущего короля Малькольма настораживает поступок Макдуфа, даже не попытавшегося спасти жену и детей:

«И начались мои сомненья. Странно,
Как вы могли уехать, не простясь
С женою и детьми, ценнейшим в жизни?».

Но ответа на свой вопрос не получает и деликатно не возвращается более к этой теме. То есть решает, что Макдуфу важнее вернуть трон Малькольму, чем спасти свою семью. Оставив тему семьи, Малькольм продолжает присматриваться с некоторым сомнением к Макдуфу. И произносит монолог, в котором чернит себя. Это очень смешная сцена, по наивности и простодушию напоминающая «Мышеловку» в «Гамлете». Малькольм говорит о себе Макдуфу:

«Достоинств нет во мне, вот в чем беда…
Я б в царстве все перевернул вверх дном,
Разрушил нравственность, покой, порядок
И молоко согласья вылил в ад».

Разумеется, оба понимают, что это всего лишь представление, такой театр на театре военных действий. Будущий король изволит разыгрывать из себя двойника Макбета, а будущий победитель Макбета услужливо подает реплики, кипящие возмущением. Затем Малькольм полностью обеляет себя. И опять Макдуф подает нужные реплики.

На сей раз «Мышеловка» ничего не дала, и сомнения продолжают томить Малькольма. Он сравнивает Макбета и Макдуфа; Макбет когда-то слыл порядочным человеком и все его любили, Макдуф кажется ангелом, но:

«Пресветлы ангелы, хотя из них
Пал самый светлый».

То есть получается, самым светлым был Люцифер…

Для Шекспира важны максимальные контрасты, максимальная амплитуда маятника.

Малькольм расставляет силки на Макдуфа, он хочет избежать участи Дункана, своего отца, но повторяет за убитым королем попытку умилостивить судьбу наградами: вводит графский титул и дает его Макдуфу, как Дункан дал Макбету титул кавдорского тана.

Почти все эти шекспировские игры Джоэл Коэн убирает, у него Малькольм без сомнений доверяет Макдуфу. Но обойти тему брошенных и обреченных на смерть жены и детей Макдуфа оказалось невозможным.

У Шекспира женщины почти всегда фигуры страдательные, но не в «Макбете». Здесь два редкостных женских образа — всем бросающаяся в глаза леди Макбет и почти безвестная леди Макдуф. Обе они гораздо смелее своих мужей, считают их трусоватыми и безвольными. Леди Макбет почти насильно ведет мужа к власти, но это всем известно и не стоит утомлять читателя очевидностью.

Как бы ни относилась леди Макдуф к своему мужу, она, брошенная им, поступает благородно. Перед лицом смерти, когда убийца спрашивает:

«Где ваш муж?»,

с усмешкой отвечает:

«Надеюсь
Не в месте воровском каком-нибудь,
Где б мог с тобой столкнуться».

В оригинале, говоря о том, где ее супруг, леди Макдуф называет не воровское место, как у Пастернака, не греховное, как у Лозинского, а неосвященное — unsanctified, то есть как раз то место, где могли собираться ведьмы, напророчившие царский трон Макбету.

Яков I (взошедший на престол после смерти Елизаветы Английской в 1603 году, когда Шекспир приступил к сочинению «Макбета») был страстным сторонником судов над ведьмами, о чем не мог не знать Шекспир, сделав ведьм в трагедии важными персонажами, и заявление леди Макдуф можно расценить и так: она допускает связь своего мужа с нечистой силой, но сама от нее отшатывается. Возможно, их с мужем разрыв прошел как раз по черте, которую леди Макдуф ни за что не хотела переступать, допускаю, что готовилась даже выдать мужа, если и он, как Макбет, ходил к ведьмам и вникал в их посулы.

Леди Макдуф убивают за то, что ее муж, предавший ее, предал Макбета, предавшего и убившего своего короля. В фильме сохранена сцена в замке, где леди Макдуф навещает Росс и уговаривает ее хранить спокойствие перед самым ее убийством. Сохранен и разговор с маленьким сыном, когда леди Макдуф говорит о безжалостности своего мужа. Но при этом нам ни в чем не дают разобраться, рассыпают вокруг текст Шекспира, но мы не можем его склевать.

И еще одна важная сцена у Шекспира, сохраненная в фильме: Росс приезжает с донесением к Малькольму и Макдуфу, и на вопрос Макдуфа о семье отвечает, что с ними всё в порядке. Его переспрашивают, он продолжает заверять Макдуфа в полнейшем благополучии семьи, но вдруг, не выждав ни минуты, меняет свои показания, объявляет Макдуфу, что семья его вся зарезана. Вот тут-то бы режиссеру и разоблачить Макдуфа: хотя бы предположить, что Макдуф ждал от Росса известия об убийстве семьи, ему нужна эта гибель, он ее хотел, он чудовище куда страшнее Макбета. Но, к сожалению, Коэн просто дал актерам прочитать текст, оставшийся необъясненным.

Перед смертью маленький сын Макдуфа говорит маме: «…эти изменники попросту дураки! Этих изменников так много, что они сами могли бы напасть на честных и всех их перевешать».

Англия шекспировских времен славилась своими виселицами. Лучшую пеньку в Англии делали из конопли, выращенной в России. Иван Грозный много заботился об особых условиях торговли с Англией, да, кстати, и сватался к Елизавете Английской задолго до того, как Яков I (принято считать, что именно его вывел Шекспир потомком Банко) стал королем Шотландии и Англии. Ведьмы, введшие в беду своими двусмысленностями Макбета, напророчили Банко безгрешно стать основателем королевской династии, однако он был убит. Но милый его сын, отважный мальчик, сумел бежать, когда убивали отца. И взошел на трон, основывая династию — ну как не умилиться. Но есть очень убедительная версия (возможно, Шекспир слышал о ней): Яков I заплатил за трон согласием на убийство своей матери — Марии Стюарт, с которой Елизавета долгие годы не решалась расправиться. В королевских семьях дело не столь исключительное, но, к чести ведьм, следует сказать, что они и самого светлого персонажа обручили с преступлением — единственным путем на престол.