Европейская комиссия неожиданно для многих включила газ и атом в число «переходных» источников энергии. Это не совсем «зеленый» статус, как у ВИЭ и электростанций, но и не грязный, как, например, у угольной генерации. Тем не менее переходный период будет длинным: решение о строительстве новых ТЭЦ и ТЭС на газу должно быть принято до 2030 года, а новых АЭС — до 2045-го. С учетом жизненного цикла таких проектов существенная доля газа и атома в энергобалансе ЕС сохранится почти до конца века (сейчас они дают соответственно 20 и 25% общей европейской генерации).

Экологи, понятное дело, негодуют, причем по обоим поводам сразу. Например, «крупнейшим подарком, который ЕС только мог сделать Путину» назвал включение ТЭЦ и ТЭС в число «переходных проектов» Уильям Тодтс, возглавляющий Европейскую федерацию за транспорт и окружающую среду.

При этом есть страны, недовольные «амнистией» атома и при этом вполне себе приветствующие включение в «зеленый список» газа, например, Германия и Австрия, которые форсировали закрытие АЭС на своей территории. Есть те, кто, наоборот, поддерживает инвестиции в атомную энергетику, в первую очередь, Франция. Есть и такие страны, как Польша, которым, независимо от отношения к антироссийской или климатической повестке, нужно сначала сократить реально грязную угольную генерацию, заместив ее как раз ТЭЦ и АЭС.

Впрочем, давайте лучше поговорим о том, действительно ли Россия получила подарок и сможет ли она им воспользоваться?

Возможные сценарии были рассмотрены в недавнем докладе Центра развития энергетики. Руководитель Центра РЭ Кирилл Мельников объяснил «Новой», что с 2023 года все европейские компании и финансовые институты обязаны отчитываться о том, какая доля их выручки, операционных и капитальных расходов и инвестиций приходится на активность, увеличивающую или снижающую риски изменения климата. Все виды активности перечислены в «зеленой таксономии» ЕС. Поскольку подобные требования распространяются также на банки и инвестфонды, на практике это должно привести к кардинальному перераспределению финансовых инвестиций в пользу «зеленого сектора». По оценкам Еврокомиссии, речь идет о суммах в 500 млрд евро ежегодно.

То есть проекты из «зеленого списка» и приравненные к ним на неопределенный по времени «переходный период» не будут отрезаны от инвестиций и, возможно, будут получать деньги на льготных условиях. Конечно, речь не идет об инвестициях в российские компании и их проекты, особенно в «Газпром». Однако и «Газпром», и «Новатэк», и «Роснефть» могут теперь строить свои инвестиционные планы, ориентируясь на сохранение долгосрочного спроса со стороны Европы, несмотря на активную фазу энергоперехода.

То же можно сказать и об атомной энергетике. «Полноценный разворот Европы обратно к строительству АЭС создает возможности для «Росатома».

Ведущие западные компании утратили многие компетенции по созданию новых станций:

«Росатому» будет сложно получить новые заказы на строительство в Европе по политическим причинам, но в странах типа Венгрии или Болгарии это возможно. Кроме того, «Росатом» может предложить крайне востребованные услуги по переработке отработанного ядерного топлива европейских атомных станций, а также по поставке им свежего ядерного топлива. Этот сегмент бизнеса может быть даже более рентабелен, чем сама по себе постройка АЭС», — считает Кирилл Мельников из Центра развития энергетики.

При этом важно понимать, что решение не окончательное. Оно может быть заблокировано Европарламентом простым большинством голосов. Однако здесь трудно делать прогнозы, ведь нужно учитывать не только экономические интересы разных стран внутри ЕС, которые более-менее понятны, но и чисто политические, в том числе партийные, факторы.