20 января 2022 года Центральный банк России порадовал соотечественников красиво оформленной презентацией под названием «Криптовалюты: тренды, риски, меры». К презентации была приурочена одноименная пресс-конференция, талантливо исполненная директором департамента финансовой стабильности Елизаветой Даниловой.

В познавательном отношении оба мероприятия, к сожалению, смотрелись тускло, поэтому СМИ были вынуждены внести оживляж, прибегнув к исторически хорошо зарекомендовавшей себя байке о забугорном супе в кастрюльке: «Bloomberg, ссылаясь на собственные источники, сообщил о том, что ФСБ «убедила» главу ЦБ РФ Эльвиру Набиуллину в запрете криптовалют на территории страны».

Знаете, зачем ФСБ так бессердечно склонила Эльвиру Сахипзадовну к блокаде (blanket ban) криптовалют? Никогда не догадаетесь: «Платежи в криптовалюте очень сложно отследить», поэтому они «все чаще и чаще используются российскими гражданами для пожертвований нежелательным организациям, включая медийные источники, признанные иноагентами».

Ну то есть ФСБ и Центробанк очень испугались бесконтрольного финансирования оппозиции и поэтому решили запретить то, что обещали запретить… месяц назад, год назад, два года назад, три года назад… и — поверите ли — даже восемь лет назад!

Я потому и усомнился в информационной ценности презентации 20 января, что большего баяна о том, как Центробанк собирается запретить криптовалюты в России, придумать невозможно. Этот баян даже не смешной уже, а оскорбительный для интеллекта.

Читаем заголовки газет от 16 декабря 2021 года: «Банк России намерен запретить инвестиции в криптовалюты из-за рисков финансовой стабильности в связи с ростом числа транзакций с цифровыми активами». Новость подается со ссылкой на агентство Reuters, которое, в свою очередь, ссылается на два близких к регулятору источника. Разумеется — анонимных. Кстати, Bloomberg в очередной своей страшилке про ФСБ также ссылается на «информированных людей, пожелавших остаться анонимными» (people, who asked not to be identified).

Документ, который представила на пресс-конференции Елизавета Данилова, несет подзаголовок «Доклад для общественных консультаций».

В Законе «О Центральном банке РФ» говорится, что данное ведомство «издает нормативные акты, обязательные для всех юридических и физических лиц», «в форме указаний, положений и инструкций». Нормативного акта под названием «доклад» не существует.

Ретроспективный взгляд на «запреты» Центробанком криптоактивов лишь укрепляет наши сомнения.

Первый «запрет» виртуальных валют (так это тогда называлось) случился в 2014 году и был оформлен в виде письма от имени пресс-службы со статусом информационное сообщение.

За ним последовали опять-таки письма от Федеральной налоговой службы, Министерства финансов, Росфинмониторинга и Роскомнадзора. В каждом таком письме говорилось, что виртуальные валюты — это «денежные суррогаты», которые к обращению на территории РФ не допускаются.

Мы сейчас не будем дискутировать о том, что в статье № 27 ФЗ «О ЦБ РФ» («введение на территории Российской Федерации других денежных единиц и выпуск денежных суррогатов запрещаются») речь идет только о «наличном денежном обращении», а криптовалюты наличными деньгами не являются. Убрать условие «наличности» нельзя хотя бы потому, что тогда к денежным суррогатам придется отнести и запретить уже не только криптовалюты, но и долговые обязательства вроде корпоративных облигаций и векселей.

Еще один «запрет» Центробанка случился в 2017 году. И снова в форме письма, в котором финансовый регулятор объяснял населению, что плохи не только криптовалюты, но и все ICO (первичные предложения криптомонет).

Единственный реальный законодательный акт, который хоть как-то соотносится с реалиями криптоэкономики в правовом пространстве РФ, — это Федеральный закон от 31 июля 2020 года «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты»(№ 259-ФЗ).

К этому закону примыкают два Указания Банка России (вот они — реальные нормативные акты!): «О внесении изменений в Положение Банка России от 2 марта 2012 года № 375-П «О требованиях к правилам внутреннего контроля кредитной организации в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (20.10.2020) и «О признаках цифровых финансовых активов, приобретение которых может осуществляться только лицом, являющимся квалифицированным инвестором» (25.11.2020).

Оба этих Указания Банка России имеют к криптовалютам (в бытовом смысле слова, то есть к пресловутому «биткоину») весьма отдаленное отношение, поскольку по большей части регулируют либо традиционные ценные бумаги, либо финансовые деривативы.

Дезавуирование несуществующего «запрета» Банком России криптовалют и майнинга логично было бы завершить порицанием мейнстримных СМИ за бессмысленность раздутой ими паники вокруг проходного события. Проблема, однако, в том, что апелляция к формату высказываний (тем самым ни к чему не обязывающим письмам, информациям и докладам) не дает ответа на главный вопрос, который оправданно тревожит читателей: «Что, черт возьми, на самом деле происходит? Откуда берутся эти нескончаемые сливы, фейки, слухи, страшилки, угрозы, предупреждения, которые из года в год, из месяца в месяц вбрасываются в публичную сферу попеременно то СМИ (российскими и зарубежными), то государственными ведомствами, то персонально чиновниками?»

Главное, что нужно четко понимать и усвоить:

Все, что тщится обсудить Банк России с обществом (а как иначе трактовать смысл «Доклада для общественных консультаций»?), опасения, которые ведомство высказывает по поводу т.н. «волатильности криптовалют», отсутствия у них обеспечения», «угрозы для благосостояния российских граждан и стабильности финансовой системы», «ограничения суверенитета денежно-кредитной политики», «вывода сбережений граждан за периметр российского финансового сектора», «использования в противоправной деятельности (отмывание доходов, наркоторговля, финансирование терроризма и т.п.», вот это вот все является не головной болью ЦБ РФ и российской власти, а универсальным амоком мировой финансовой системы и государственного устройства в том виде, как эти социальные феномены сложились и существуют на протяжении последних 200 лет.

Следующий момент, важный для понимания: ни Банк России, ни российское государство, ни Европейский Центробанк, ни страны Евросоюза, ни Федеральный резерв США, ни Белый дом, ни ЦБ Китая, ни компартия КНР, ни одна существующая в мире государственная юрисдикция и структура финансового контроля не знает, что делать.

Ни одна из названных структур не знает, что предпринять, как контролировать, как не то что устранить, но хотя бы замедлить наступление неизбежного кошмара, а именно: формирования глобальной системы альтернативных финансовых отношений, которая не знает государственных границ и не поддается эффективному контролю.

Отсюда эти бесконечные метания — от полного приятия (Сальвадор) до полного запрета (Китай). Отсюда эти страшилки про биткоин как инструмент отмывания денег, финансирования терроризма, тайного субсидирования «врагов народа» и платежного средства педофилов и бен ладенов планеты.

Разумно предположить, что до тех пор, пока государства и институты финансового контроля не займут конструктивную позицию по отношению к альтернативной финансовой реальности, которая уже наступила (на то она и реальность!), общественность обречена на потребление потешных симулякров, в которые не верят даже те госведомства, которые вынуждены эти симулякры популяризировать.

«Доклад для общественных консультаций» Центробанка был опубликован чуть более суток тому назад (на момент написания моей реплики), однако в информационном поле уже появились десятки разгромных и уничижительных аналитических разборов. Не вижу смысла углубляться в тонкости критики, которая интересна разве что специалистам, поэтому остановлюсь лишь на двух моментах, которые, на мой взгляд, наиболее выразительно демонстрируют блеск и нищету аналитиков ЦБ, составивших обсуждаемый нами документ.

Начну с нищеты. Ключевой пафос, которым вдохновляется Центробанк на борьбу с криптовалютами, — это забота о материальном благополучии массово неискушенных в финансовых отношениях соотечественников: «Высокая волатильность курса, значительная распространенность мошенничества в торговле криптовалютами создают для граждан риски утраты существенной части вложенных средств».

Волатилен ли курс биткоина? Еще как! В середине осени курс был 1933 пункта (26.10.2021), а сегодня — 1409 (21.01.2022). За неполных три месяца произошло обесценивание на 27%. Почти треть потеряли инвесторы.

Пардон, я перепутал. Это не биткоин так обесценился, а российский фондовый рынок (индекс РТС).

Не подумайте только, что я подтасовываю факты. Биткоин тоже проявил волатильность и упал с 68 564 долларов за токен (9.11.2021) до 38 323 (21.01.2022). Снижение аж на 44% — пострашнее российского фондового рынка, не правда ли?

Почему же при столь очевидных преимуществах традиционного фондового рынка России неискушенные соотечественники все лезут и лезут в эту дурацкую криптовалюту? Центробанк прямым текстом жалуется: «Объем сделок российских граждан с криптовалютами достигает 5 миллиардов долларов США в год. Российские граждане являются активными пользователями интернет-платформ, осуществляющих торговлю криптовалютами. Кроме того, Россия находится в числе лидеров по объему мировых майнинговых мощностей».

Поистине, прости их, Господи, ибо не ведают, что творят. Или… все-таки ведают?

Благо нам не сложно проверить. Цитирую Центробанк: «Долгосрочный потенциал применения криптовалют для расчетов представляется ограниченным. Стремительный рост их рыночной стоимости определяется, в первую очередь, спекулятивным спросом в расчете на дальнейший рост курса, что приводит к формированию пузыря. Криптовалюты также имеют характеристики финансовой пирамиды, поскольку рост их цены во многом поддерживается спросом со стороны вновь входящих в рынок участников».

Не хочу расстраивать читателей, но придется (даром, что ли, 28 лет провел на биржах): все, описанное выше Центробанком, относится дословно, целиком и полностью не только к криптовалютам, но и ко всем существовавшим когда-либо в мире фондовым рынкам. И к американскому, и к российскому, и к китайскому, и к древнеегипетскому и шумерскому.

Про рынок производных ценных бумаг даже не заикаюсь: там финансовая пирамида возводится на абстракциях второго, третьего и четвертого уровня (то есть торгуются деривативы, выписанные на деривативы, выписанные, в свою очередь, на еще другие деривативы).

И все-таки: зачем несмышленые россияне добровольно лезут в этот волатильный пирамидальный криптоад? Когда жонглирование терминологией (волатильная пирамида) не помогает, на помощь приходят сухие цифры.

Банк России впервые предупредил соотечественников о рисках утраты вложенных средств, о волатильности и пирамиде биткоина в письме, датированном 27 января 2014 года. В тот день за 1 рубль давали 3 американских цента (1 USD = 33,54 RUB). Индекс российского фондового рынка 28 января 2014 года составлял 1354 пункта.

Выше я поминал, что сегодня индекс российского фондового рынка показывал 1409 пункта. Иными словами, если бы 8 лет назад вы вложились в ценные бумаги отечественных компаний, то заработали бы за все эти годы… чуть меньше 4%. Целая половинка процента ежегодного дохода.

Теперь смотрим на волатильную пирамиду биткоина. В конце января 2014 года 1 биткоин можно было купить за 940 долларов. Сегодня он стоит 38 323 доллара (минувшей осенью стоил 68 тысяч). За 8 лет рост составил около 4 тысяч процентов.

Для пущей наглядности: вложенные 8 лет назад в биткоин 35 тысяч рублей сегодня превратились бы в 3 миллиона рублей (с учетом того, что рубль сам обесценился в два раза относительно доллара). Такая вот получается загогулина с волатильностью криптопирамиды.

Кстати, о пирамидах. Первая самая знаменитая финансовая пирамида — тюльпаномания — случилась в Нидерландах и развивалась с ноября 1636 года по февраль 1637 года, когда рынок фьючерсных контрактов на луковицы тюльпанов рухнул. Три месяца.

Чарльз Понци, имя которого стало нарицательным для всех последующих пирамид, прокручивал гешефт с акциями своей псевдокомпании Securities Exchange Company с февраля по июль 1920 года. Пять месяцев — это хрестоматийный срок для работы финансовой пирамиды. Примерно столько же продержалась и МММ Мавроди.

Три месяца. Пять месяцев. «Пирамида» биткоина цветет своим гнилым цветом уже 13 лет и не подает, зараза, ни малейшего признака увядания и деградации. Хотя нет: один признак все-таки есть: в 2021 году инвестировать в крипторынок начали не только несмышленые физические лица, но и гиганты традиционного финансового рынка (от J P Morgan до Goldman Sachs).

Вот интересно: в свете сказанного, не кажется ли Банку России, что проблема — чем черт не шутит! — может быть не столько в биткоине, сколько в его собственной терминологии?

Вопрос, впрочем, риторический, потому как российские граждане, не дожидаясь от финансового регулятора корректировки аналитического аппарата, тихой сапой уже занесли в многочисленные криптопирамиды свои кровные 5 миллиардов долларов. По мысли ЦБ — напрасно. Гораздо правильнее было бы вложить в ценные бумаги отечественного фондового рынка. Получили бы тогда 4% дохода за 8 лет. Правда, вкупе с высокой волатильностью. Соотечественники, однако, оказались несмышлеными и поступили неправильно.

Не хочется завершать реплику на нищете, поэтому сделаю это на блеске. Вот как Банк России формулирует главный вывод своего доклада: «Оптимальной стратегией регулирования является запрет использования российской инфраструктуры и посредников для операций с криптовалютами, а также инфраструктуры, обеспечивающей выпуск, обращение и обмен криптовалюты».

Это гениальная формулировка, которую почему-то не поняли и не оценили мейнстримные СМИ, отдав предпочтение раздуванию страхов вокруг несуществующих угроз.

А ведь умные люди писали же Доклад. Умные, осторожные и трезвомыслящие. Вчитайтесь внимательно: что предлагает запретить ЦБ? Биткоин? Другие криптовалюты? Покупку и продажу криптоактивов? Да нет же!

Еще раз: «Запрет использования российской инфраструктуры».

Как можно было не заметить этой элегантной тонкости, я не понимаю. А явно не заметили, потому что ближе к вечеру 20 января ЦБ РФ пришлось выступить с дополнительными комментариями, которые однозначно дали понять: не планируется запрещать ни владение криптовалютами, ни использование инфраструктур, находящихся за пределами РФ.

Показательно, что тотальный исход из России бизнеса, связанного с технологиями блокчейна (немыслимыми без криптовалют в принципе) и Web 3.0, начался сразу после того, как российский финансовый регулятор взял в 2013–2014 гг. курс не на регулирование, а на запрещение.

Сегодня на территории РФ никакого криптобизнеса не осталось в принципе. Ушли все кроме одной-единственной замечательной (пишу без иронии) компании — Wave. Сегодня десятки тысяч талантливых русскоязычных софтверных инженеров, программистов и разработчиков успешно трудятся на благо своих новых юрисдикций — Швейцарии, Сингапура, Соединенных Штатов, Испании и т.д. Там же платят налоги.

Хочется все-таки верить, что скорее рано, чем поздно, Центробанк осознает невозможность запрета того, что он никак не может контролировать, и потому начнет выполнять функцию, более подобающую его статусу, а именно: займется разработкой правил для регулирования новых финансовых отношений.

Подобная эволюция будет не только логичной, но и выгодной: только в случае регулирования, а не запрета, у государства появится шанс на получение хоть каких-то налогов от активности своих верноподданных на криптовалютном рынке.