Рождество, конечно, праздник, детский и святой,
Час надежд и сказок разных, даже под пятой.
В час рождественский, однако, всякая урла,
Все столпы и стражи мрака воют в три горла.
Ведь для рыцарей распада, жителей руин,
Всех, кому Христа не надо, — это Хеллоуин.

Бог бы с ним бы, с Казахстаном. Он и сам хитер.
Со своим туда уставом я не визитер.
Я живу не в Атырау и не в Астане,
Не под сенью Алатау, а в родной стране.
Пусть я там и чужероден, что и понимал, —
Как, допустим, Карагодин и «Мемориал»*, —
Но советовать не стану яростной толпе,
Казахстану, Киргизстану, туркам и тэ пэ.
Нам самим мы разобраться со своей Муму,
Не навязывая братства братьям по ярму.

Но обидно быть оплотом гибнущих систем,
Быть опорой живоглотам, бармаглотам тем,
Что у нас в двадцатом веке, расшатавши трон,
Либералы и эсдеки дважды гнали вон.
Под державный бой курантов, трескотню шутих —
Быть опорой обскурантов, оккупантов сих!
Грустно жить в такой огромной снежной пелене —
И стоять на темной, стремной, адской стороне!

Ты, Россия, всюду вводишь верные войска,
Чтобы вытоптать зародыш всякого ростка,
Всякий признак недовольства, всякий отблеск дня —
Защищает это войско явно не меня.
Здесь, где был веселый Пушкин, яростный Толстой, —
Нынче правит облик чушкин, пафосный отстой,
Агрессивный паралитик, радость злобных мильф,
Ярбух фюр геополитик, как сказал бы Ильф.

Сколько их, куда их гонит, что за holy shit?
Интернет гремит, трезвонит, воет, верещит,
Защищая языкато вонь любой тюрьмы:
«Там уже бы было НАТО, если бы не мы!»
Нас зовет, почуяв немочь, всякий крокодил —
Лишь бы подданную мелочь властно победил!
Лишь бы вверенная масса знала свой удел —
Чтобы взгляд не поднимался, голос не твердел!
Нет диктатора такого, хуже всех Бокасс,
Чтобы ласкового слова не слыхал от нас.
Адвокат любого зверства, Ирод, Брут, Азеф —
Крепкой верою уверься: за тобой РФ.

Так решил верховный кесарь, главный страж тюрьмы:
Мы, конечно, не агрессор. Но регрессор — мы.
Вождь и светоч всех архаик, пустошей, пустот,
Что и Господа охает — и опять распнет.
Тщетен плач бессильных сирот, безответных масс:
Избивает-то не Ирод, ибо Ирод — в нас.
Рождество — готов признать я, искренне грустя, —
Только повод для распятья тридцать лет спустя.

* Минюстом РФ организация признана «иноагентом», по решению Верховного суда ликвидирована.