Зимой у 15-летнего Саши был инсульт. И у него онемела спина. У Саши с его тяжелым ДЦП и еще кучей неврологических диагнозов связь с миром ограничена, как и связь с собственным телом. И ничего тут не сделаешь. Диагноз — тупик. Но недавно на занятия в детдом привели хаски Юкки. Юкки подошла, понюхала Сашу, а потом встала ему лапами на спину и стала мягко топтаться. Саша вывернулся спиной, засмеялся, широко раскрыв беззвучный рот. И его воспитательница обмерла: «Саша спину чувствует!»

Важно ли человеку чувствовать спину? Важно ли чувствовать теплую собачью шерсть под рукой? А шершавый мокрый язык и быстрое-быстрое дыхание? Если вы думаете, что неважно, то вопрос можно сократить: «Важно ли человеку чувствовать?»

И если задуматься, то выйдет, что важнее в человеческой жизни ничего и нет. Чувствовать — это и есть жить.

В детский дом имени Григория Россолимо (ЦСПР № 49) нас пригласил Дмитрий Шпаро, путешественник и исследователь, создавший клуб «Большое путешествие», в котором работают несколько программ реабилитации детей-инвалидов. В прошлом году клуб выиграл грант департамента труда и соцзащиты на «Хаски-терапию». Татьяна Хозиева, психотерапевт и куратор программы в детском доме, провела несколько занятий.

«Я училась на клинического психолога, занималась детской психосоматикой и психотерапией. Стажировалась в Германии и там увидела, что подход к реабилитации человека и сохранение его душевного равновесия не всегда подразумевают сидение в кабинете у терапевта. Мы наблюдали, как людей с серьезными зависимостями восстанавливали в лесах, на тренажерах типа полосы препятствий. Оказалось, что контакт человека с живой природой может быть продуктивнее сложных психотерапевтических техник.

— Потому что животное не несет отрицательного опыта?

— Не совсем, опыт общения с собакой может быть травматичным, иногда буквально. Здесь все шире. Природа не осуждает. Природа не стыдит и не прививает чувства вины.

В разных культурах есть свои дыры, свои болезненные места. У нас в России распространены токсические чувства, которые разрушают: это стыд и вина. Они у нас вписаны в матрицу. Так получилось исторически. Зависимое состояние населения и многолетние поиски виноватых и плохих сформировали такое восприятие действительности.

С природой человеку проще. А детям, у которых есть неудачный опыт общения с людьми, травма стигматизации, общение с живым существом может стать спасительным. В моменте контакта появляется опыт безусловного принятия. С этим опытом потом легче общаться и с людьми.

У детей из детских домов очень часто нет опоры, как в родительской семье, а есть зачастую нестабильное расписание и агрессивное окружение. И их тревога после общения с собаками затихает, они становятся более внимательными, более устойчивыми. Собаки дают им иную модель отношений.

— А единичный опыт доверия разве закрепляется?

— Если наша психика увидела просвет, она это зафиксирует. А в общении с собаками неизбежно возникают яркие эмоции. Эмоциональная встряска помогает лучше запоминать.

Поэтому когда мы добавляем в реабилитацию яркое впечатление — собачку, кошечку… — это помогает качественно продвинуть всю реабилитацию.

В большом зале на полу лежат маты. Юкки, молодая хаски, на поводке у тренера подходит к Анечке, Андрею, Стасу и Коле. Дети, которые пришли на занятие, не разговаривают, но радостные возгласы, хотя и нечленораздельные, передают всю гамму чувств — от удивления, восторженного страха до восторга.

Все занятие — это два упражнения: научиться поздороваться с Юкки и почесать ее. Здороваться надо по правилам: сначала дать из ладони корм, а потом этой же рукой погладить собаку по морде.

Тренер учит Аню. Аня вертит головой и смеется, но с третьей попытки понимает, как это — здороваться, и смеется еще радостнее.

Просто, скажете вы. А тренер Рубен Макаров так не скажет. Он считает, что люди в массе своей здороваться не умеют: «А вот собака с кем угодно может поздороваться и познакомиться. Сначала вы дали корм, потом погладили — и возник контакт. А в обществе людей часто первая встреча идет по сценарию не интереса к собеседнику, а доминирования над ним. Почему-то сразу надо что-то требовать, обвинять. А тут мы выстраиваем нормальные отношения.

Такому ребенку очень легко помочь, расширить круг его возможностей, разомкнуть его изнутри. Общением с собакой мы стимулируем работу мозга. Даем возможность выйти из своей капсулы, обратить внимание еще на что-то. Собака работает как катализатор, она проталкивает в активность, она своей спонтанностью пробуждает».

Пробудила ли Юкки своей спонтанностью ребят, точно сказать сложно, но Андрей отчетливо дал понять нашему фотокору Свете Видановой, что он хочет поснимать собак. Света дала ему камеру.

Юкки очень терпеливая собака: 15 человек за несколько сеансов, каждый из которых длится 25 минут, кормят ее с руки кормом, обнимают за шею, чешут шерсть варежкой-щеткой и водят на поводке. Для детей с поражениями центральной нервной системы такой опыт бесценен.

Татьяна Хозиева спрашивает меня: «Хотите попробовать быть тренером?» Я сажусь на диван рядом с Никитой и, взяв его руку в свою, помогаю гладить собаку. Никита сначала сопротивляется, а потом вдруг разжимает ладонь и водит ею по шерсти. Скажете, мелочь? Но для ребенка с тяжелым поражением нервной системы это незамысловатое движение — раскрытая вечным спазмом ладонь — почти прорыв.

Это очень трудная миссия для собаки — быть терпимой и дружелюбной в предлагаемых обстоятельствах. Одна девочка на занятии стукнула Юкки. Юкки мягко увернулась.

Иногда, видимо, чтобы помочь человеку, не надо отвечать на его агрессию. Агрессия — это ведь обратная сторона страха.

Экзамен на толерантность сдают не все хаски. Одна из пяти. А потом собаку нужно долго обучать. Кстати, для них такое занятие — очень эмоционально затратно. И собака может выгореть, как и человек. Поэтому на занятия привозят несколько собак для работы по очереди.

Елена Игоревна Возжаева, директор детского дома, очень рассчитывает, что хаски-терапию включат в программу ИПРА (индивидуальная программа реабилитации адаптации):

— Понимаете, никакой СанПиН не позволит нам завести в детском доме собаку или кошку. А мы здесь уже после нескольких занятий увидели, как полезно нашим детям такое общение. Для нас самих это стало открытием. Конечно, наших детей невозможно реабилитировать в значительной степени. Но если наш ребенок, который раньше весь день ходил в памперсе, будет обходиться без него, если он научится есть ложкой или самостоятельно одеваться — это уже изменит качество его жизни. Эмоциональный всплеск, который дает общение с собакой, помогает такому ребенку не бояться внешнего мира, а заинтересоваться им. Но эти занятия должны быть регулярными, как занятия с логопедом и поход в бассейн. Причем это очень экономичная терапия — это же не вертикализатор купить ребенку за полмиллиона…