Из предисловия:

«Авторы книги знали, что у Стивена Коэна был CD с дюжиной вариаций песни «My Way», от Билли Брэгга до Фрэнка Синатры.

Поэтому естественно было связать название мемориальной книги с путем Стивена.

Родные и друзья обращаются прежде всего к тем фактам жизни и судьбы, которые отличали историка и политолога от других — его несогласие с точкой зрения, что Советский Союз возник в 1917 году нелегитимным путем, открытие настоящего Бухарина, влияние на архитекторов советской перестройки, доказательства того, что Советский Союз не был обречен на смерть и мог быть реформирован. Наконец, еще можно вспомнить выступление на демонстрации 1989 года на Красной площади — уникальный случай для иностранного ученого, его дружбу с семьей Лариных-Бухариных. Какой еще историк так глубоко погрузится в прошлое семьи, которая станет воспринимать его как близкого родственника.

В то же время, несмотря на обращение к похожим фактам пространства жизни Стивена, каждый автор книги делает свой акцент — для кого-то важны разработка им НЭПа как альтернативы сталинизму или особый «принстонский подход» к высокой политике 1920–1930-х годов, других больше интересуют жизнь вернувшихся после ГУЛАГа, инакомыслие и судьбы инакомыслящих, всесторонняя поддержка А.В. Антонова-Овсеенко в создании и развитии Музея ГУЛАГа.

Не раз читатель встретит оценки его страсти к правде истории, его таланта педагога и лектора, его удивительной дружбы с семьей Н.И. Бухарина и М.С. Горбачевым. Известно, что главной научной темой Стивена была альтернативность, то есть убеждение в том, что всегда и везде существует выбор…

Путь Коэна был особенным и неповторимым. Он выбрал его и неуклонно, последовательно следовал ему. Многие события на этом пути оказались связанными, но не предопределенными, они зависели от его воли и решительности. Надо было обладать мужеством, чтобы обвинить политиков в Вашингтоне в том, что, движимые духом триумфализма, они принялись расширять НАТО на восток, разместили на границах России американские системы ПРО, развязали слепую антироссийскую истерию и демонизировали Владимира Путина. Все это стало поводом для безосновательных обвинений и буквально публичной травли Стивена…

Он пережил болезненный эпизод с попыткой ряда коллег ликвидировать именную «стипендию Коэна–Такера» для студентов, изучающих историю России, и ежегодную премию за докторскую диссертацию по русской истории. Он познал одиночество и в академическом мире, и в медийной среде. Но Стивен оказался готов к этим неожиданным поворотам и не сошел со своего пути».

Катрина ванден Хювел, Геннадий Бордюгов