28 октября хабаровская полиция обвинила журналистку и политическую активистку Евгению Важенину в том, что она в ходе прямого эфира транслировала в интернет (цитирую протокол дословно):

Еще раз: сама Евгения ничего «такого» не говорила. Она ничего «такого» не делала. Она вела трансляцию одного из городских митингов, и в кадр попал участник мероприятия, который сказал случайному прохожему несколько невосторженных слов о верховном начальстве! Ютуб разнес эмоциональный монолог горожанина во все концы, но вряд ли кто-то обратил бы на него внимание, если бы за дело не взялись профессионалы из местного Центра «Э»!

Это ведь еще не вся история — сама трансляция относится к 31 июля этого года.

Прочувствовать всю абсурдность этой истории до конца можно только в том случае, если знать, что полиция квалифицировала само ведение журналисткой интернет-трансляции беседы двух посторонних людей по статье 20.1 КоАП РФ (как мелкое хулиганство).

Подробности всегда важны в таких случаях: как бы глупо это ни звучало, но конкретный ответ на вопрос, несет ли журналист ответственность за то, что попало в кадр во время мирного уличного митинга, имеет значение, раз уж такого ответа взыскуют суровые профессионалы из Центра «Э».

Она принесла туда свое журналистское удостоверение и задание редакции — и это все документы, которые защита использовала в этом деле.

Конечно, Евгения не хотела бы платить штраф от тридцати до ста тысяч рублей, но она помимо своего желания была поставлена в ситуацию химически чистого эксперимента: суд или признает ее виновной в ведении трансляции, где высказывались другие люди, или констатирует право журналиста на ведение такой трансляции и невиновность подсудимой.

И суд прекратил в отношении нее дело об административном правонарушении. Не то, чтобы это была великая победа свободы над рабством, но всегда ведь радостно, когда каскадер благополучно приземляется после опасного прыжка. По крайней мере, мы теперь опытным путем выяснили, что если во время митинга кто-то говорит слова, неприятные для начальства, то журналист, который в это время поблизости держит камеру на штативе, не считается хулиганом — по закону и по практике российских судов.

Позиция активиста в суде и всё, что он говорит «для протокола», часто вытекает из того, что он отстаивал до своего задержания.

В этом смысле они не вполне свободны в своей судебной речи: те, кто задержан в связи с несогласованными митингами, не отрицают своего участия в них. Арестованные за критические публикации в интернете признают свое авторство в отношении этих публикаций. Защита таких людей часто совпадает с защитой свободы собраний и свободы слова как таковых.