Очевидных и неопровержимых доказательств вины этих людей до сих пор не найдено. Но, вцепившись мертвой хваткой в докторов, следствие упорно хочет доказать смертный грех этих людей — Элину Сушкевич обвиняют в преднамеренном убийстве новорожденного младенца, врачей-репродуктологов Тараса и Юлиану Ашитковых и акушера-гинеколога Лилию Панаиоти — в том, что помогали появляться на свет детям по программе суррогатного материнства. А детьми потом якобы торговали организаторы преступной схемы.

На самом деле торговать детьми вполне умело научился Следственный комитет, который настойчиво продолжает искать и находить виноватых там, где их нет, плодя новые жертвы.

По делу о «торговле детьми», рожденными от суррогатных матерей, следствием были изъяты дети филиппинских граждан и почти два года назад отправлены в Видновский дом ребенка для детей с органическим поражением ЦНС. Объяснять, как идет развитие ребенка в условиях казенного стационара в одном пространстве и атмосфере с детьми — глубочайшими ментальными инвалидами, полагаю излишне. Как они развиваются, что с их здоровьем? Ни одной весточки, ни одной фотографии родители этих детей за два года от следствия так и не получили. Хотя бились намертво, отправляя встречные судебные иски и обращаясь лично к Путину. Официальная генетическая экспертиза, подтверждающая кровное родство этих детей со своими родителями, уже второй год лежит в материалах делах.

По самым приблизительным данным еще десятки «суррогатных» детей иностранных граждан «зависли» в России, так как из-за пандемии и охоты на суррогатную индустрию они оказались вне правового поля. Кто-то вообще следит за судьбой этих детей? Где они, с кем, на каком языке начали говорить эти китайские и филиппинские малыши? Если вообще начали…

И история судебного преследования врачей Элины Сушкевич и Елены Белой из Калининграда тоже из разряда битвы не за справедливость, а за звездочки на погонах. Дело было возбуждено в ноябре 2018 года. По версии следствия, исполняющая обязанности главврача калининградского роддома № 4 Елена Белая и врач-анестезиолог отделения интенсивной терапии новорожденных Элина Сушкевич убили с помощью инъекции сульфата магния новорожденного недоношенного мальчика массой около 700 граммов. Во внимание не принимаются ни доводы экспертов высочайшего уровня, ни медицинская статистика, по которой шансы на выживание новорожденного с такими параметрами не превышают 5–10%.

Год врачи находились под домашним арестом. Шло следствие, в итоге присяжные признали врачей невиновными. Но спустя полгода суд отменяет оправдательный приговор, и дело уходит на очередной круг, а врачей в октябре отправляют в московское СИЗО «Печатники» до января.

а в это время перинатальный центр в Калининграде, где работала Сушкевич, остается еще без одного квалифицированного врача, она ведь после оправдательного приговора вернулась к работе, опять спасала детей и даже на очередном суде мониторила по телефону дела в своей реанимации. Специалистов этого профиля в регионе остро не хватает. А без Сушкевич шансы опоздать с помощью ребенку множатся.

Леонид Рошаль, президент Национальной медицинской палаты, обращается к Бастрыкину с предложением посадить его в СИЗО вместо Сушкевич. И это уже жест отчаяния, а не фигура речи:

Так или иначе, крайними в этих уголовных делах оказываются дети. Те, которые уже осиротели при живых родителях, и те, которым не хватит внимания и профессионализма детского доктора.

Новый детский омбудсмен Мария Львова-Белова наверняка слышала эти истории. В них главные жертвы не взрослые, а дети — допустимые потери отечественного правосудия.