Сенатор Андрей Клишас и депутат Павел Крашенинников внесли в Госдуму проект федерального закона о публичной власти, призванный заменить Ф3-184 «Об общих принципах организации законодательной и исполнительной власти в субъектах Российской Федерации».

Пока вся Россия молчит, Республика Саха (Якутия) на свой страх и риск оживленно обсуждает законопроект, высказывая при этом мысли, которые позже, возможно, могут быть признаны крамольными. В середине октября уже прошли круглые столы местного парламента и Общественной палаты республики с участием действующих и бывших народных депутатов.

Даже поверхностное изучение проекта закона позволяет видеть, что под видом обновления терминологии, а также усовершенствования структуры действующего ФЗ-184 идет попытка еще большего усиления вертикали власти.

Троянским конем, призванным послужить законотворцам в выполнении их миссии, стал термин «публичная власть», появившийся позже, точное юридическое определение которого не удается обнаружить. Может, кто-нибудь из депутатов догадается запросить у Конституционного суда толкование этого волшебного термина?

Законопроект обнуляет не только сроки главы субъекта, но и его значимость как политической фигуры. Если ранее президент России, прежде чем прекратить полномочия главы субъекта, был обязан объяснить народу причину — например, выявление факторов коррупции, то, согласно новому проекту закона (см. ч. 1 ст. 28), он может снять главу просто по «утрате доверия».

Оказались суженными полномочия Законодательного собрания субъекта. Например, исчезло право местного парламента законом субъекта РФ устанавливать систему исполнительных органов государственной власти субъекта (ч. 2 ст. 5 п. м ФЗ-184). Почему-то в проекте закона исчезло совершенно естественное положение о том, что парламент субъекта и высший исполнительный орган госвласти субъекта взаимодействуют в установленных настоящим ФЗ и законом субъекта формах в целях эффективного управления процессами экономического и социального развития субъекта и в интересах его населения (ч. 2 ст. 23 ФЗ-184).

В ч. 1 ст. 10 проекта закона есть совершенно излишняя норма о наделении прокурора субъекта правом законодательной инициативы, у которого и без этого есть другие средства прокурорского реагирования, такие как представление и протест, которые он может вносить в законодательный орган субъекта. Также непонятно, почему нельзя требовать, чтобы мировой судья осуществлял свою деятельность на территории субъекта в соответствии с законами субъекта (ч. 5 ст. 4 проекта закона).

Особую озабоченность общественности республики вызывает ст. 60 проекта закона, устанавливающая особенности осуществления публичной власти на федеральных территориях. Статья допускает возможность регулировать полномочия органов госвласти субъекта на некоторой части территории федеральным законом. Иными словами, появляется возможность прямого управления федеральным центром частью территорий субъектов, что грубо нарушает принципы федеративности.

Всю идею проекта закона о публичной власти прекрасно иллюстрирует ч. 3 ст. 4, где прямо и без обиняков написано: «Федеральные органы исполнительной власти могут участвовать в формировании органов исполнительной власти субъекта РФ, осуществляющих государственное управление в сферах здравоохранения, финансов, а также осуществляющих государственное управление в сферах образования, здравоохранения, финансов, а также осуществляющих жилищный, строительный надзор, назначение на должность и освобождение от должности должностных лиц указанных органов исполнительной власти субъекта…» Может, найдется человек с фантазией, который истолкует данную норму как искреннее желание авторов проекта закона улучшить качество управления указанных органов госвласти субъекта, но

В проекте закона появилась новая норма: депутат парламента субъекта замещает госдолжность субъекта вне зависимости от того, как он осуществляет депутатскую деятельность — на профессиональной основе или без отрыва от основной деятельности. Приведенная норма закона в данной формулировке воспринимается крайне неоднозначно. Непонятно, какую идею желали выразить авторы проекта закона. Ч. 3 ст. 17 должна быть прописана авторами более точно.

В ч. 1 ст. 45 проекта закона прописано, что полномочия РФ по предметам ведения РФ, а также полномочия РФ по предметам совместного ведения могут передаваться для осуществления органам государственной власти субъектов РФ федеральными законами. В ч. 2 этой же статьи читаем: «Федеральные законы, предусматривающие передачу отдельных полномочий РФ…» В данном случае юридическая норма о возможности передачи отдельных полномочий РФ органам государственной власти субъекта на основе федеральных законов противоречит ст. 11 Конституции РФ, согласно которой «разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ осуществляется настоящей Конституцией, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий». Таким образом, разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ устанавливается не федеральными законами, которые по своей природе не допускают паритет сторон, а самими договорами. Ст. 45, 46, 47 проекта закона должны быть существенно переработаны в соответствии с Конституцией РФ.

Итак, новый виток усиления контроля федеральными властями за регионами завершается. Клишас и Крашенинников довольно потирают натруженные руки: какой же отличный подарок они преподнесли Кремлю! Благодаря новому закону федеральному центру будут доступны все закоулки империи:

Вот если бы закон Клишаса и Крашенинникова мог отменить еще и принцип Эшби: разнообразие управляющей системы должно быть не меньше разнообразия управляемого объекта.