Кухня в коммунальной квартире. Фото: РИА Новости
«Площадь борьбы» Бориса Минаева (Время, 2021) — семейный роман-эпопея, охватывающий огромный период, с тридцатых почти до нашего времени. Обычно критики пишут так: автор показал дух времени, дал ощутить горячее дыхание истории через судьбу нескольких вполне заурядных семейств. Минаев поступает ровно наоборот.
Для него семья — главное, а вся страшная русская история XX века — это просто обстоятельства, которые надо преодолеть. Иногда грандиозные, иногда вполне заурядные.
На самом деле об этом все его книги. И дилогия «Детство Левы», и «Гений дзюдо» (не про Путина). И полуэротический сборник «Ковбой Мальборо» — о том, как любили и выживали девушки 80-х годов. И «Батист», и «Сукно», уводящие в дореволюционные времена. Все это — об одном и том же: о людях, с трудом преодолевающих сопротивление времени.
Их много, тысячи. Особенно густо заселена персонажами «Площадь борьбы». Они прячутся от террора, рожают детей, врут, болеют, влюбляются, заводят домашних животных, ходят на могилы друг к другу. А потом умирают, и на могилы приходят дети.
Это и есть народ. Читаешь и думаешь: так вот мы откуда взялись.
Минаевским героям тесно на крошечном клочке московской земли, куда их поместил автор. Жуликоватый протезист Ароныч, библиотекарь Светлана Зайтаг, которая не может спать по ночам, семья Каневских, стоически переносящая ужасы войны, крестьяне, интеллигенты, блатные, чиновники, старики, дети. Люди, люди, люди…
А «Площадь борьбы» — маленький сквер, где стоят сейчас памятники Веничке Ерофееву и его любимой с косой до попы. Сзади в десяти минутах ходьбы — Бутырская тюрьма. Впереди на таком же расстоянии — Театр Советской Армии. Сейчас она российская, но суть от этого не меняется. Поднимаешь голову и упираешься взглядом в ограду туберкулезного института. Слева — МИИТ, синагога, Стрелецкие улицы. Сердце Марьиной рощи.
Все началось здесь, в палисадниках и деревянных домиках, в ту пору, когда массивных сталинских зданий, а тем более панельных многоэтажек еще и в помине не было, они появились позже. Но суть, повторяю, та же — прорастание человеческого сквозь историю, которой до человека нет дела.
Сюжет пересказывать не стану, вот несколько цитат, по которым вы все поймете.
«Вся страна на работе превращалась в семью, чтобы обороняться от начальства, от общей неустроенности и жесткости жизни, от злобы и ненависти, от чувства одиночества».
Узнаваемо, правда? Речь идет о химическом институте, в котором работает Марина, одна из героинь. А могла быть телестудия, бухгалтерия, офис фирмы, да что угодно. 50-е, 70-е, 2000-е — в этом смысле ничего не меняется. Время в России устроено очень странно. Вроде бы оно идет, мчится, на наших глазах рождаются и умирают целые исторические эпохи. Но при этом все остается как было. Есть все-таки вечные ценности. Из той же главы: «Любую вещь можно сделать вечной. То же самое будет и с людьми. И с любовью. По улицам, вот по этой улице Горького, например, будут ходить люди, которые не будут стариться».
Смерть живет рядом с героями Минаева, как соседка по коммунальной квартире. А как иначе? Аресты, война, послевоенный голод, болезни, старость. Ее так много вокруг, что люди привыкают к ее присутствию, но при этом отказываются мириться. «Ну кто должен был умереть? Никто! Никто не должен был умереть, все должны были жить, но эта простая задача оказывалась непосильной для нормальных с виду людей».
И даже когда вдруг среди этого кошмара наступает мир и относительное благополучие, они уже в это не верят. «Мир все-таки окончательно наступил — тоже лет на тридцать, а может, даже на сорок или на пятьдесят, но не навсегда. Навсегда его не бывает». Те, кто говорит о конце истории, врут нам — она не кончилась, она просто затаилась на время.
Минаев, конечно, не просто так назвал свой роман. Это символ, намек на то, что нам приходится постоянно бороться, вместо того чтобы просто жить. Но борьба борьбой, а мы все равно живем, и это самое главное. Певица Юлия Теуникова сказала мне как-то: «Страна со страшной, несчастливой судьбой, но совершенно неубиваемая». Об этом «Площадь борьбы».
