КомментарийКультура

Погружение в неизвестность

Гид по международному конкурсу фестиваля экспериментального кино MIEFF-2021

11–17 августа на шести различных площадках Москвы состоится 6-й Московский международный фестиваль экспериментального кино MIEFF. Тема международного конкурса этого года звучит как «Тысяча и один способ обрести дом». 29 короткометражных работ из 24 стран сгруппированы в шесть блоков, каждый из которых посвящен определенному аспекту человеческого стремления найти свое место на Земле: психогеографическому осмыслению городского пространства, экскавации зачастую болезненного прошлого, уязвимости человеческого тела, маргинализованным моделям времени и памяти, а также попыткам выйти за собственные пределы и установить связь с природой. Все фильмы международного конкурса можно будет увидеть в летнем кинотеатре Garage Screen.

Субтитровщик MIEFF Михаил Захаров рассказал о блоках международного конкурса фестиваля и выбрал из каждого из них по одному фильму, в котором наиболее ярко реализована та или иная тема.

Кадр из фильма «Сверкающая кровь Барби»

Кадр из фильма «Сверкающая кровь Барби»

I

«По ту сторону дверей» — это программа об осмыслении урбанистического пространства с помощью кинематографа, где психогеографические дрейфы («Сверкающая кровь Барби», «Маат значит «земля») переплелись с монтажными экспериментами по экскавации городского прошлого («Опять в городе разведены мосты», In Ictu Oculi).

«Сверкающая кровь Барби», реж. Улу Браун

Ранее представленный на Берлинале фильм сопровождается закадровым диалогом матери и ее дочери лет шести — номадов, которые по непонятным — возможно, экономическим — причинам скитаются сначала по Германии, а затем, перелетев через океан, по индустриальному городу-банкроту Детройту. В начале фильма дочь обзаводится камерой, на которую и снята эта якобы документальная, а на самом деле полусновидческая и эксцентричная короткометражка; камера заговорщически выхватывает в пейзаже различные предметы розового цвета — лазерный диск, средство для мытья стекол, форму курьера — словно знаки, чей смысл доступен только посвященным. Нечто среднее между игрой «найди предмет» и ASMR-видео, для меня «Сверкающая кровь Барби» — это фильм о трансформирующей силе детского воображения: с подачи впечатлительной девочки косплееры на аниме-фестивале преображаются в волшебных троллей, а розовый компот — в кровь кукол Барби.

II

Программа «В песках времен» продолжает линию с экскавацией прошлого как буквального (тактильная документация раскопок «Соль де Кампинас» и шаловливое погружение в воспоминания археологини «80 000 лет»), так и метафорического (зябкий фильм Мики Таанилы «Неудавшаяся пустота. Время» и навеянная Сокуровым и Вонгом Карваем импрессионистская мелодрама о любви двух женщин «Зеленые мысли»).

«80 000 лет», реж. Кристель Лёрё

Кадр из фильма «80 000 лет»

Кадр из фильма «80 000 лет»

Героиня одного из моих любимых фильмов, представленных в конкурсе последнего Роттердамского фестиваля, археологиня по имени Селин возвращается в родной город на севере Франции на раскопки и встречает (или не встречает?) призраков прошлого — в частности, одноклассника, которого когда-то застала голым в раздевалке. Селин преодолевает напластованные друг на друга безответную школьную любовь, кризис самоидентификации и неудавшееся первое телевизионное интервью, чтобы добраться до заветного «я».

Этот фривольный ромком, навеянный Ромером и Хон Сан-су (даром что действие происходит на пляже), снят в хитроумном, ритмичном полиэкране и намеренно запутывает зрителя, чтобы передать внутренние переживания героини.

III

В программе с говорящим названием «В хрупком сосуде» собраны фильмы об уязвимости человеческого тела перед естественной смертью («Песни для умирания»), военными конфликтами («Письмо горлице», «Дом, который моя мать так и не нашла»), психическими расстройствами («Прозрачная я») и мутациями («Бластогенез X»).

«Песни для умирания», реж. Коракрит Арунанондчай

Кадр из фильма «Песни для умирания»

Кадр из фильма «Песни для умирания»

Новая видеоработа одного из самых востребованных тайских режиссеров поднимает уже ставшую дежурной тему политического беспокойства в современном Таиланде, также по-своему осмысленную Апитчатпонгом Вирасетакулом («Дядюшка Бунми, который помнит свои прошлые жизни», 2010), Аночей Сувичакорнпонг («Когда стемнеет», 2016) и Пхуттипхонгом Ароонпхенгом («Манта Рэй», 2018). Общей для этой условной волны является сюрреалистическая образность и завороженность смертью: «Песни для умирания» зарифмовывают личный опыт режиссера — похороны деда — с масштабными похоронами тайского короля, а также предлагают зрителям самим поупражняться в своей предстоящей смерти и прогуляться по загробному миру призраков.

IV

Маргинализованные модели времени и памяти — мезоамериканская («Тоналли»), североафриканская («Сто шагов»), тувинская («Носители памяти»), индонезийская («Теллурическая драма») и женская («Девушка есть присутствие») — нашли отражение в концептуальных фильмах шестой программы «В ритуале припоминания».

«Теллурическая драма», реж. Риар Ризальди

Кадр из фильма «Теллурическая драма»

Кадр из фильма «Теллурическая драма»

В представленном на прошлогоднем MIEFF’е фильме «Каситерит» индонезиец Риар Ризальди рассказывал об экоциде, сопряженном с добычей природного топлива, от лица питаемого оловом искусственного интеллекта по имени Наташа, живущего в далеком будущем. В «Теллурической драме» режиссер вновь изобретает для себя своеобразную маску, на сей раз гостя из прошлого: спекулятивного персонажа по имени доктор Минурван — антрополога, писателя и историка-любителя, который с 1986 года «перестал появляться на публике». Используя как сфабрикованные самим Ризальди тексты «Минурвана», так и реально существующие данные, фильм рассказывает о новаторском проекте «Радио Малабар», ради которого нидерландское колониальное правительство оккупировало две горы в Восточной Яве. Священное место, где коренные жители общались с духами, превратилось в чудо геоинженерии — гигантский трансмиттер для передачи данных, с помощью которого Нидерланды пытались обойти британский телеграф в технологической гонке. Ризальди несколько перебарщивает с экранным текстом, который вряд ли успеют прочесть даже самые натренированные зрители, но это обстоятельство с лихвой компенсирует богатая образность и живописность фильма.

V

Наиболее абстрактный и бессюжетный блок «На пересечении стихий» переключает внимание с человека на окружающий мир, выводя Солнце («Автотрофность», «Мы найдем тебя, когда солнце станет черным»), землю («Перед крахом Монблана», earthearthearth) и воду («Тысяча и одна попытка быть океаном») с периферии зрения в гипнотический центр.

«Тысяча и одна попытка быть океаном», реж. Ван Юйянь

Кадр из фильма «Тысяча и одна попытка быть океаном»

Кадр из фильма «Тысяча и одна попытка быть океаном»

Суггестивный калейдоскопический фильм Ван Юйянь иллюстрирует всевозможные коннотации слова «океан» — от веселья аквалангистов-ютьюберов до катастрофических наводнений и вреда, наносимого океану людьми. Но самое интересное в нем, с точки зрения субтитровщика, — это звуковой ряд, состоящий из закольцованных реплик, произносимых женским голосом и постепенно перетекающих друг в друга. Одна реплика — Where are you tonight? («Где ты сегодня вечером?») — сменяется смутно различимой другой — Brittany («Бриттани»), а может быть, hootenanny («гулянка»).

Язык постепенно перестает что-либо означать, превращаясь в океан речи, окутывающий зрителя. 

VI

Герои программы «В мерцании грез» по-разному выходят за пределы собственного тела и домашнего пространства — будь то с помощью веб-камеры («Никто не заплакал»), съемки внешнего мира в самоизоляции («Письма о конце света»), видеоигровой песочницы Minecraft («По следам утопии») и собственного воображения («Сенсорная перегрузка») — что становится все более актуальным в эпоху COVID-19.

«Сверхдлинная выдержка», реж. Хлои Галибер-Лене

Кадр из фильма «Сверхдлинная выдержка»

Кадр из фильма «Сверхдлинная выдержка»

Новую работу одной из ярчайших видеоэссеисток нашего времени отличает традиционно мастерская работа с текстом. При этом в фильме не просто нет речи — он вообще беззвучен. Размышления Лене даны субтитрами, а визуальным сопровождением служат четыре экрана, в каждом из которых она рассказывает, казалось бы, отдельную, но причудливо связанную с другими историю: изобретение фотографии Луи Дагером (1838); создание авторского метода режиссером Джеймсом Беннингом (2004); разработка «Зельды» дизайнером Сигэру Миямото (1961); и написание текста исследовательницей Белит Саг (2014). На проверку способы документации и репрезентации реальности оказываются тесно сопряжены с различными конфликтами, например классовыми: первому сфотографированному человеку в истории чистили ботинки — он (а это был мужчина) единственный мог себе позволить неподвижно сидеть в течение десяти минут на оживленном Бульваре дю Тампль в Париже. Всего лишь за семь минут Лене со свойственной ей проницательностью распутывает каждый запутанный клубок — или, как знать, усложняет его еще сильнее.

Михаил Захаров

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow