СюжетыОбщество

Осада

В моем родном городе на сорокоградусной жаре гибнут без воды дети, женщины рожают в подвалах

Я родом из провинции Дераа на юге Сирии. Онa граничит с Иорданией на юге, Израилем на западе, а также с тремя другими сирийскими провинциями. Ее столица — город Дераа.

Для сирийцев вроде меня Дераа имеет символическое значение и эмоциональную ценность: именно здесь родилась сирийская революция, именно здесь в 2011 году сирийцы впервые вышли против режима Асада.

Провинция Дераа, июнь 2018 год. Фото: Ammar Al Ali / Anadolu Agency / Getty Images

Провинция Дераа, июнь 2018 год. Фото: Ammar Al Ali / Anadolu Agency / Getty Images

Хотя мой отец служил офицером в армии, все детство и юность меня кормили страхом. В детстве я знала, что означает слово «арест», и я помню, как нам всегда говорили, чтобы мы следили за своими ртами, потому что «и у стен есть уши». Но зимней ночью в начале 2011 года все изменилось: какие-то школьники написали несколько антиправительственных лозунгов на стене, и это стало для нас началом совершенно новой эпохи. Когда в марте 2011 года местная тайная полиция арестовала 15 мальчиков в возрасте от 10 до 15 лет, родственники, друзья и просто сочувствующие этим мальчикам вышли на улицы, требуя их освобождения. Так началась гражданская война в Сирии, в которую позже вмешалась и Россия.

Сегодня, спустя десять лет, мой Дераа снова в осаде. Война никак не отпускает его.

Россия сыграла большую роль в судьбе моего города. Вступив в сирийскую военную кампанию в 2015 году, Россия применила стратегию, которая исключала участие Ирана и способствовала непрямому диалогу, использованию мягкой силы и компромиссу.

Эта стратегия России помешала полному восстановлению власти режима в некоторых частях юга страны, заменив ситуацию открытого восстания ситуацией вялотекущего конфликта. Однако соглашение конкретно по Дераа имело совершенно иной характер. Согласно этому соглашению, провинция была разделена на два района, Дераа аль-Махатта и Дераа аль-Балад. Аль-Махатта оказалась под полным военным управлением режима, а в Аль-Балад (в основном на западе, территории вдоль границ Израиля и Иордании) действовали российские гарантии. Хотя власть режима здесь была частично восстановлена, но при этом сохранялась некоторая местная автономия. Если из других областей Сирии всех противников режима массово свозили в Идлиб, то здесь, в Дераа-Аль-Балад, этот процесс был весьма ограничен. Сделка с участием России по Дераа предусматривала и «урегулирование» для лиц, уклоняющихся от военной службы — то есть, их вывод из-под уголовной ответственности и интеграцию в поддерживаемый Россией Пятый корпус Сирийской арабской армии. Предполагалось, что Российская военная полиция и Восьмая бригада, состоящая из бывших повстанцев и действующая в составе Пятого корпуса, будут обеспечивать безопасность в этой области Сирии.

Местные жители покидают провинцию Дераа после начала военной операции. Июль 2018 год. Фото: Ammar Al Ali / Anadolu Agency / Getty Images

Местные жители покидают провинцию Дераа после начала военной операции. Июль 2018 год. Фото: Ammar Al Ali / Anadolu Agency / Getty Images

В период с июля 2018 года по март 2020 года в Дераа-аль-Балад прошло более шестидесяти акций протеста. Люди выходили на улицы, потому что режим не выполнил обещания освободить задержанных и прекратить дальнейшие аресты. Кроме того после частичного восстановления режима в Аль-Балад неправительственные организации, которые обеспечивали жизнь общества, когда район находился под контролем оппозиции, разогнали. Это привело к резкому ухудшению условий жизни, что вызвало недовольство людей. Медицинские центры и полевые госпитали либо закрылись, либо сократили свои услуги, когда прекратилась трансграничная помощь. Многие медицинские работники ушли с работы, в том числе — и по причинам постоянных, целенаправленных атак на госпитали со стороны режима и его союзников, которые не прекращалась на протяжении всей войны.

Кроме базового медпункта в районе не оставалось никаких медицинских учреждений, Теперь государственные услуги можно было получить только на подконтрольных режиму территориях. За медицинской помощью людям приходилось переходить на северную сторону, в квартал Аль-Махатта, контролируемый силами режима. Далеко не всем и не всегда удавалось это сделать.

Растущее беззаконие — включая убийства и похищения людей силами режима и другими сторонами конфликта, столкновения между силами режима и его противниками, а также между участниками и противниками соглашений о примирении — стало поводом для военного вмешательства ассадовских сил правопорядка.

Сирийские солдаты патрулируют город Сайда. Фото: EPA-EFE / YOUSSEF BADAWI

Сирийские солдаты патрулируют город Сайда. Фото: EPA-EFE / YOUSSEF BADAWI

В середине июня 2021 режим ограничил доступ в этот район, и международная помощь прекратилась, как сократилась и информация, поступающая из Дераа-аль-Балад. Представители гуманитарных организаций сообщают, что многие из их предыдущих партнеров замолчали, опасаясь слежки со стороны режима и репрессий. Закрылся даже единственный работавший тут медпункт, а выехать на подконтрольные территории стало совсем сложно.

К концу июля 2021 года кольцо осады сжалось еще сильнее. Войска режима начали военные действия, включая бомбардировки, чтобы вынудить людей сдаться,

что еще больше сказалось на гуманитарной ситуации.

— Все выезды в нашу зону закрыты, кроме одной дороги, — рассказала мне подруга Лейла, которая по сей день находится там. — И на этой дороге стоят три контрольно-пропускных пункта, которые терроризируют людей, пытающихся покинуть район или попасть в него. Поэтому люди не решаются выходить в соседний район за помощью, даже если они умирают.

Читайте также

«Я съела кошку, ее звали Софья. Мне это не забыть»

Правозащитники представили первый российский доклад о войне в Сирии. И объяснили, зачем это нужно читать и знать (18+)

На рынках Дераа аль-Балада наблюдается нехватка основных товаров, в том числе лекарств, топлива, хлеба. Цены значительно выросли. Электроэнергии с начала осады тоже почти не бывает — а вместе с этим не бывает и воды, ее включают лишь на час в день. На сорокоградусной жаре страдают старики и дети. Беременные рожают в подвалах.

Последние годы Россия предпринимает активные усилия по возвращению сирийских беженцев обратно домой. Однако по факту война продолжается, включая средневековые методы блокад. И как мне вернуться в Дераа? Что там ждет меня и мою семью? У вас тут, в России, хоть что-то говорят об этом?

Хунада Алхарири,
сирийская правозащитница, участница общественной кампании Freedom for Deraa, специально для «Новой»

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow