Вот Лукашенко, например, говорит, что Беларусь — испытательный полигон для западных стратегов перед броском на Восток. «Апробировав у нас, они пойдут туда», — говорил он два месяца назад, встречаясь с депутатами. И российские, и белорусские политологи и публицисты любят повторять, что Беларусь — полигон для отработки политических технологий, которые потом будут использованы в России. Причем в зависимости от позиции автора заказчиками испытаний выступает то условный Запад, то непосредственно Кремль.

При этом российские публицисты-«государственники» и прочие почвенники пугают, что теперь Запад, отработавший кампанию в Беларуси, запустит то же самое в России и двинет на выборы президента, к примеру, жену Юрия Дудя, которого перед этим посадят за разжигание социальной вражды, и это вызовет массовые протесты с последующими репрессиями. Белорусские авторы утверждают, что все фальсификации выборов и массовые аресты — это эксперимент, проводимый в Беларуси Москвой для доведения механизмов подавления до совершенства, чтобы в будущем использовать их дома.

И то, и другое, и третье, и двадцать пятое — скорее преувеличение.

Старшая пионервожатая. Пример для подражания. При всей экономической зависимости Беларуси от России, при всей неприязни между Путиным и Лукашенко, при всех «дорожных картах», ограничивающих белорусский суверенитет, именно Беларусь уже много лет идет в фарватере России и во многом определяет ее внутреннюю политику. Зачем что-то придумывать, если можно использовать опыт соседей и, главное, его восхитительные результаты?

Кстати, обнуление как пример зависло больше чем на 20 лет. Вероятно, потому, что Лукашенко обнулился в первый раз еще в 1996 году, когда президентом России был Борис Ельцин. А Ельцин строил совершенно другие планы. Или не строил вообще. Во всяком случае референдум 1996 года, когда Лукашенко уничтожил парламент и начал отсчет первого президентского срока заново, смахнув два года, был первым опытом «обнулизма». Второй раз он обнулился в 2004 году, проведя референдум об изменении статьи 81 Конституции, которая предусматривала максимум два президентских срока. С 2004 года ограничений нет. К слову, Лидия Ермошина руководит Центризбиркомом Беларуси как раз с 1996 года, и обнуленческий референдум был ее первым успешным проектом. Это я к тому, что вопросов вроде «а сколько в действительности проголосовало» мы не ставим в принципе, потому что этого уже никто не узнает. Так что результаты всех референдумов и выборов, начиная с 1996 года, априори считаем сфальсифицированными.

Мимо такого демонстративного удушающего приема против Конституции теперешний российский лидер пройти просто не смог бы: уж очень привлекательно выглядит регулярное обнуление.

Новая Конституция вновь вводит ограничения на президентские сроки (зато полномочия остаются прежними), наделяет Всебелорусское народное собрание статусом высшего представительного органа народовластия и позволяет участвовать в президентских выборах только тем, кто жил в Беларуси последние 20 лет и никогда не имел даже вида на жительство в другом государстве. Последнее — специально для многих лидеров оппозиции, вынужденных уехать. А все остальное — так, белый шум, главное в котором — еще одно обнуление.

За прошедшие годы Россия заимствовала у Беларуси не только обнулизм, но и методы подавления. Аресты и приговоры после Болотной — это практически точная калька белорусского «дела декабристов». Тогда после президентских выборов 2010 года и массовых протестов впервые в белорусской истории была применена статья УК «Массовые беспорядки». Арестованных в ночь после выборов было около тысячи. Из них спецслужбы выбрали в качестве обвиняемых (кого-то персонально, а кого-то и простым жребием) четыре десятка человек. Там были и лидеры оппозиции, и активисты, и те, кто вышел на площадь впервые в жизни. Для устрашения всех остальных они были осуждены на показательных процессах и отправились в колонии на сроки от трех до шести лет.

Прошло всего полтора года — и после акции протеста на Болотной в России появляется уголовное дело по такой же статье, которая точно так же лежала в УК РФ мертвым грузом и не использовалась. Все те же десятки обвиняемых, приговоры, пытки. Отлично сработано, опыт усвоен блестяще.

Белорусские протесты прошлого года были куда более массовыми, чем 10 лет назад, поэтому и статей Уголовного кодекса, по которым сажали активистов и прохожих, стало больше. К массовым беспорядкам добавилось насилие в отношении сотрудников органов внутренних дел, призывы к насильственному изменению конституционного строя, разжигание социальной розни, хулиганство, оскорбление представителя власти, сопротивление сотруднику органов внутренних дел. В общем, на любой вкус и кошелек.

После январских акций в поддержку Алексея Навального в России силовики тоже подошли к процессу творчески. Просто массовые беспорядки — скучно. Проявить изобретательность, как в Беларуси, — куда интереснее. И приговоров можно вынести больше, и зарядка для ума. В итоге в разных городах России после митингов тоже появились уголовные дела о хулиганстве, умышленном повреждении имущества и перекрытии дорог, насилии в отношении представителя власти и даже о вовлечении несовершеннолетних в противоправную деятельность. Совсем как у нас. Во всяком случае все к тому идет.

Вас начнут арестовывать на улицах за носки и штаны не того цвета. За маникюр, вызывающий подозрения. За трусы на бельевой веревке. За чтение книги в электричке. За песни Цоя в машине. За чаепитие во дворе. За зум-конференцию. Вас будут арестовывать вместе с женами. Или с детьми. В лучшем случае вы получите 15 суток и удар по почкам.

Журналистов будут брать целыми редакциями, захватывать серверы и блокировать банковские счета. Кстати, население Беларуси приблизительно в 16 раз меньше, чем в России. Сегодня в Беларуси 33 журналиста сидят в тюрьмах по уголовным делам. Блогеров — еще два десятка.

И в России тоже повторится, если белорусские методы по-прежнему будут приниматься за образец для подражания.