Согласно сообщению МИД РФ, распространенному 8 июня, делегация запрещенного в России движения «Талибан» во время официального визита в Москву щедро пообещала руководству России следующее: не атаковать государства Центральной Азии, не громить посольства и консульства, соблюдать права женщин и этнических меньшинств, бороться с Исламским государством (признано в России террористической организацией и запрещено), искоренять производство наркотиков. Набор, что и говорить, богатый. Трудно судить об успехах талибов в борьбе за права женщин, но тема наркотиков для нашей страны важна. Каковы реальные отношения «Талибана» с наркобаронами и возможности фундаменталистов в борьбе с ними, «Новой» рассказал Василий Кравцов, сотрудник советской и российской разведки, специалист по проблемам внутриафганского кризиса, знаток зоны пуштунских племен, в прошлом советник Министерства госбезопасности Афганистана, первый секретарь посольства России в Кабуле, старший политический советник миссии ООН в Афганистане:

— Получают ли талибы (организация признана в России террористической. — «Новая») доходы от наркотиков? Да. Но речь можно вести только о доходах в районах, находящихся под их контролем. Однако это доходы с урожая — первичная обработка, розничная и оптовая скупка, транспортировка и контрабанда им практически неподконтрольны. Это доход наркобаронов, которые, разумеется, отчисляют талибам часть от него и на уровне провинции, и на уровне группировки.

Немало было сообщений о том, что талибы непосредственно занимаются переработкой и контрабандой. Убедительных доказательств этому нет. В структуре доходов талибов деньги от наркотиков составляют существенный процент. Чаще считают от 20%, есть утверждения, что даже 80%, но я таким сообщениям не доверяю.

Скорее можно указать на социальные сети с закрытыми чатами как на обезличенного хозяина. Если говорить о группе лиц, то это наркобароны.

Среди них есть и афганцы, но они в меньшинстве, по большей части это иностранцы. Они появились в Афганистане после вывода советских войск и тщательно скрываются. Наркобароны организуют самые прибыльные части процесса: переработку, перевозку и контрабанду.

Накрутки там огромные. Афганские крестьяне продают сырец за копейки. У скупщиков сырье уже в десять раз дороже. Из лаборатории продукция выходит еще в разы дороже, а уже на территории Таджикистана образуется дополнительная огромная наценка.

Когда началась американская оккупация, значительная часть наркобаронов, связанных с талибами и не работавших на территории Северного альянса, были выловлены и посажены в тюрьму Гуантанамо. Речь в первую очередь о тех, кто был связан с производством наркотиков в пуштунских районах, особенно в провинции Гильменд. Их можно найти в списке узников Гуантанамо.

Есть ли у талибов силы остановить наркотрафик? Есть спрос на наркотики, и это определяет всю ситуацию. В Таджикистане с наркотрафиком ведется куда более решительная борьба, чем в Афганистане. Тем не менее через него проходит очень большое количество наркотиков.

Силы, чтобы ограничить наркотрафик на подконтрольных территориях, у талибов есть. Но будут ли они применены? Я сомневаюсь.

Надо понимать, что сырье, производимое на юге, в провинции Гильменд, перерабатывается в лабораториях в провинции Бадахшан. Там находится самый крупный лабораторный комплекс в Афганистане. А ведь эту провинцию талибы в последние недели захватили полностью. Слышал ли кто-либо, что талибы захватили и разгромили в Бадахшане хотя бы одну нарколабораторию?

Нет таких сообщений ни от талибов, ни от других источников. А значит, все эти лаборатории продолжают работать. На юге и востоке есть более мелкие лаборатории, работающие на Пакистан (Карачи) и Индию. Лаборатории на западе отправляют товар через Иран и Турцию в Европу. Но все поставки в северном направлении, а это главный поток, идут с территории Бадахшана, хотя наркотики оттуда тоже идут и в сторону Герата, и в Пакистан.

*Террористическая организация, запрещенная в РФ.