Сюжет, к которому, к сожалению, приходится возвращаться, попал в СМИ и в социальные сети. За несколько дней до выпускного вечера была уволена с работы директор «Школы диалога» Елена Борисовна Моисеева, которая руководила школой 15 лет и не имела ни одного взыскания.

Уволена в соответствии с п. 2 ст. 278 ТК РФ, позволяющей администрации увольнять руководителей образовательных организаций без объяснения причин. Причина, разумеется, была.

Решение вызвало взрыв возмущения и протестное движение в городе. В считаные дни в защиту директора выступило более двух тысяч человек, подписавших петицию в защиту Е. Б. Моисеевой, среди которых выпускники, их родители, директора школ и представители общественности. Таким образом ситуация выплеснулась за пределы одного города и приобрела федеральное звучание. Педагоги и выпускники записали прямое обращение к президенту РФ В. В. Путину. С этим видеообращением можно ознакомиться в социальных сетях.

С ответным ударом выступил известный ресурс «Около Кремля» в лице социолога А. Прудника. Нет, не зря в российской словесности выражение «ходить вокруг да около» является идиомой, означающей крутить, петлять, говорить обиняком, уклоняясь от сути дела.

Должен заметить, что ходить вокруг кремлевской стены не так просто, как кажется на первый взгляд. Дело в том, что стараниями большевиков Красная площадь была превращена в погост. А в кремлевской стене захоронены как очень достойные люди (Ю. А. Гагарин), так и душегубы, виновные в гибели сотен тысяч людей. Впрочем, оправдывая убивцев, их сегодня представляют как эффективных менеджеров, укреплявших фундамент государства.

Забавно, что ресурс «Около Кремля» не является московским. Это местный ресурс. Он ютится у стен Нижегородского кремля, где, как известно, никто не похоронен. Но у автора так велико желание разбить новгородскую рать, выступившую в новейшее смутное время под знаменами добра и справедливости, что он не брезгует шулерскими приемами.

Собственно говоря, «независимый» околокремлевский социолог последовательно выдерживает государственнический дискурс, не прибавляя к нему ничего нового. Возникает вопрос: стоит ли ломать копья, вступая с ним в дискуссию? Стоит, ибо в качестве аргументов он использует крапленые карты. А шулеров приходится ловить за руку. В противном случае они с помощью формальной логики сбивают с толку людей, жульническим путем приобретая политический и, соответственно, немалый денежный капитал.

Но обратимся к тезисам социолога. Тезис первый: система абсолютно обоснованно изгнала Е. Моисееву из своих рядов, ибо директор школы никакой не педагог, а нанятый государством менеджер. Поэтому он не должен заниматься проблемами обучения и воспитания (это задача рядовых учителей), а должен блюсти интересы государства. Именно за это ему и платят немалые деньги, которые необходимо отрабатывать.

На голубом глазу социолог передергивает карты. С его слов получается так, что государство оплачивает не деятельность директора образовательного учреждения, нацеленную на обучение и воспитание детей и юношества, а лояльность по отношению к властям предержащим. Вам платят хорошие деньги — вот и молчите в тряпочку.

(Замечу в скобках, что в настоящее время органы проверяют подписантов директоров на предмет получаемой зарплаты. Что является не чем иным, как неприкрытым шантажом и акцией устрашения непокорных руководителей.)

Тезис второй. Рядовой учитель может на свой страх и риск заниматься воспитанием и обучением, открыто заявляя свою гражданскую позицию. И это откровенное вранье. А то мы не знаем, как всеми правдами и неправдами вытесняли из школ тех, кто, нарушив местные постановления, вышел на протестные акции. Мало того, их призвали к ответу за то, что некоторые из их учеников также вышли на эти акции.

Забавно, что ни директора школ, ни социолог госслужащими не являются, но их уравнивает то, что все они принадлежат к вымирающему, но не убиваемому классу интеллигенции. Впрочем, здесь все зависит от зрелости самосознания.

Многие — слишком многие — принадлежащие к служивому люду готовы сегодня отслужить панихиду по «прослойке» (так долгие десятилетия советской властью именовалась интеллигенция). Вроде бы ни богу свечка, ни черту кочерга. Эту прослойку власти рассматривали как подстилку, призванную безоговорочно обслуживать их интересы и нужды. Адепты ложно понимаемой государственности готовы сжигать на инквизиционных кострах это строптивое племя, но оно каждый раз возрождается из пепла, как птица феникс, и упорно посрамляет тех, кто надеется сеять безнаказанную ложь. Между тем защита униженных и оскорбленных — веками устоявшаяся миссия людей совестливых и мыслящих.

Три года философ Вольтер боролся за реабилитацию Каласа (1762–1765), несправедливо замученного и колесованного протестанта, апеллируя к общественному мнению. И добился своего!

Подобным же образом вел себя Эмиль Золя, защищая обвиненного в шпионаже в пользу Германской империи офицера французского генерального штаба капитана Альфреда Дрейфуса. Именно открытое письмо Золя «Я обвиняю» стало причиной переноса дела на новый уровень обсуждения.

Подобную — единственно возможную для подлинного интеллигента позицию — занял Владимир Галактионович Короленко в деле Бейлиса. В ходе судебного процесса еврея Менахема Менделя Бейлиса обвинили в ритуальном убийстве мальчика Андрея Ющинского. Все это хрестоматийные примеры интеллигентского служения добру и справедливости.

Н. В. Гоголь, которого трудно заподозрить в западной и либеральной ориентации, так выразился на сей счет. Показную любовь к отечеству он называл «приторным хвастаньем»: «После их похвал, впрочем, довольно чистосердечных, только плюнешь на Россию».

А Булат Окуджава в поэтической формуле сформулировал глубинную причину развала могущественных внешне государств:

Вселенский опыт говорит, что погибают царства

не оттого, что тяжек быт или страшны мытарства.

А погибают оттого (и тем больней, чем дольше),

что люди царства своего не уважают больше.