КомментарийКультура

Зумерское искусство

В Центре Вознесенского открылась выставка «Вовремя быть» юных поэтов и художников — выпускников независимого проекта «Каскад»

Фото: Глеб Кузнецов

Фото: Глеб Кузнецов

«Каскад. Проект как метод» — независимый проект для подростков от 13 до 18 лет, где они обучаются современному искусству под руководством кураторов, художников и поэтов. С октября по май проходят курсы по перформансу, саунд-арту, инсталляциям, медиажурналистике, кураторству, скульптуре и другим практикам современного искусства. В финале участники презентуют свою выставку.

Новые художники, перформеры и поэты уже почти сформировались и готовы выйти в профессиональное культурное пространство. «Они всё сделали сами, я просто пришла на открытие!» — говорит Катя Муромцева, куратор резиденции и сокуратор выставки «Вовремя быть».

«Каскад» был создан 3 года назад Лидией Лобановой и Александрой Хейфец. «Новая» поговорила с Лидией о том, что такое «Каскад», чего они хотят добиться, чем отличается зумерское искусство и как попасть в проект.

— Мы хотим дать им возможность поработать с социальным и культурным контекстом, прикоснуться к искусству, поработать в культурной институции, — говорит Лобанова. — Чтобы они пропустили это через себя и выдали некоторое высказывание, которое обычно заканчивается выставкой или фестивалем. Пока рано говорить о том, что это искусство в первой инстанции, это скорее пространство высказывания. Мы не делаем из подростков профессиональных художников и поэтов. Основное отличие их работ от чего бы то ни было — искренность и актуальность. Они говорят либо про себя, про свои глубокие внутренние вопросы, либо про то, что сильно их задевает. Они еще совсем не настроены на коммерческие рельсы, не встроены в какие-либо арт-рынки, поэтому могут быть предельно честными.

«Каскад» — это опыт, они совершают некую трансформацию себя, но дальше идут в вузы, не связанные с искусством. А кто-то действительно поступает на творческие специальности в ВШЭ, в Строгановку. Часть ребят остается с нами в волонтерском сообществе и помогает с выставками. Формат этой выставки состоит из курса «Поэзия? Круто!» и резиденции «Каскад», которую мы придумали специально для выпускников. Музей Москвы пошел на эксперимент и отдал большое выставочное пространство под их внутреннюю работу на месяц, результатом стала выставка одного дня. Она получилась настолько впечатляющей, что мы решили показать ее еще раз, теперь уже в Центре Вознесенского.


Нет задачи сделать из ребят художников, задача другая: сделать музеи более открытыми для этой аудитории, а аудиторию — более лояльной к ним.

Ребята получают право голоса на настоящих взрослых площадках. Это важный опыт и для культурных институций, и для подростков — это будет влиять на культурную среду в будущем.

Фото: Глеб Кузнецов

Фото: Глеб Кузнецов

Чтобы попасть в «Каскад», нужно пройти отбор. Написать мотивационное письмо и пройти собеседование с кураторами и тьюторами. Нам необходимо увидеть мотивацию и понять, что программа подходит подростку и он готов к реальным действиям. «Каскад» требует длительной вовлеченности — это встречи каждую неделю на протяжении 9 месяцев. Нам важно, чтобы ребята пришли не потому, что их записали родители, а потому, что они сами приняли это решение.

На открытии прошло несколько перформансов участников резиденции. На одном из них я подписала «контракт», в котором обязалась не разглашать информацию о происходящем третьим лицам. Все это не более чем шутка, но она говорит о вкраплении документа в культурное пространство. И на выставке этого было много, причем документом может быть все что угодно: как собственно документ, так и рентген умершей собаки или Гражданский кодекс.

Посетив выставку, можно многое понять о поколении Z: в своих работах они говорят об одиночестве, любви, политике, непонимании, угнетении социальных и культурных групп. Сабина Байсарова в своем перформансе «сацита (,) прекрати» говорит об угнетении девочек в кавказских семьях, она рисует на простыне кровью барана — это отсылка к ритуалу жертвоприношения. Когда на Кавказе рождается мальчик, убивают двух баранов, когда девочка — одного, поэтому у Сабины всего один таз с кровью.

О работе курса «Поэзия? Круто!» рассказывает поэт Дмитрий Герчиков:

— Я понял, что ни в коем случае не надо пытаться научить подростков писать стихи. Просто рассказывал им, что такое современная поэзия. В первую очередь хотелось донести, что это множество разных практик. Есть практики, которые доступны каждому: необязательно воспроизводить Пушкина и какие-то привычные метафоры. Одна из практик, которая оказалась им близка, — компиляция, текстовый коллаж, переработка уже существующего материала: перевод из обыденного языка, языка документов — в поэтический.


Дмитрий Герчиков. Фото из соцсетей

Дмитрий Герчиков. Фото из соцсетей

Так, Софья Шишканова переработала Гражданский кодекс, нашла разные словоупотребления — и получился концептуалистский текст, который напоминает Пригова, и в то же время здесь присутствуют фольклорные элементы: некие заклинания, которые держатся на повторении. Язык закона с помощью поэзии превращается в другой нарратив. Проект Сони можно увидеть сразу в трех медиумах: аудио, видео и в качестве печатного зина.

Как ни странно, поэтических кумиров у ребят нет. Им интересно само поэтическое мышление, сопряжение поэзии с философией и отличие от того, что происходит в школе. Им оказываются близки не поэты, а темы. Очень много политических высказываний. Помимо Гражданского кодекса, есть работа Себастьяны «Нет», посвященная Конституции. Там, кроме текста, есть видео, которое показывает бессмысленность происходящего. Все работы — это практики политического письма. Им нравится ломать текст и видеть идеологию там, где, как нам кажется, ее нет.

Катя Тарарак — специально для «Новой»

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow