История России везде: в кино и на ТВ в виде военных, почти голливудских блокбастеров вроде «Т-34», в выступлениях депутатов, в школьных учебниках. А как обстоят дела с малой историей, семейной, и воссоздающей ее наукой — генеалогией?
Общемировых генеалогических сервисов довольно много. Они специализируются на англо-саксонском мире, в частности на США. А вот российских мало: региональные площадки «Родная Вятка» и «Уфаген», старые форумы вроде Всероссийского генеалогического древа. Но искать информацию на форумах сложно, а подробное исследование в специализированной компании может стоить от 3 до 20 миллионов рублей.
Человек, у которого нет такой суммы, начинает заниматься генеалогией самостоятельно, но не понимает, с чего начать и куда обращаться. Два месяца назад в России запустился новый генеалогический сервис — Familio. О том, как живет российская генеалогия и как самому искать своих предков, мы поговорили с его создателями.
Александр Воробьев, историк, генеалог, генеральный директор генеалогического сервиса Familio:
— Мы изначально делали ставку на общение и создание страниц людей, чтобы потом объединять их в генеалогическое древо. Стало понятно, что нужна база населенных пунктов, потому что у российской генеалогии есть особенность: без места найти информацию о родственнике практически невозможно.
Нельзя искать кого-то только по имени, фамилии и отчеству — они отнюдь не однозначно идентифицируют человека. В начале XX века значительная часть России, например, Костромская и Псковская губернии, жили без фамилий. Общероссийские патронимические фамилии от имени отца — Иванов, Петров, Сидоров — не идентифицируют никак. С редкой фамилией проще. Я сталкивался как-то с фамилией Котурьенко. По легенде их предок, пленный француз, был кутюрье. В большинстве случаев фамилия — идентификатор того, что это был за человек. Потомки Благовещенских и Рождественских — из духовенства. Не сразу поймешь, что потомки Виноградовых тоже из духовенства, потому что винограда на Руси не было, но это тоже семинарская фамилия. Есть фамилии, связанные с городами или национальностями. Кокшаров, например, — от народности кокшаров около реки Кокшеньга.
Фамилии в разных документах могли писаться по-разному. Например, вы ищете Родионовых, а есть еще Радионовы. Эти моменты учитывает морфологический поиск. Фамилии менялись из-за фонетических особенностей: в одних окали, в других акали.
В советское время неграмотные люди в сельсовете могли записать как угодно.
Искажали фамилии священников, фамилии евреев вообще писали как угодно.
С чего начать поиск? Если вы совсем не знакомы с историей своих предков, поговорите с родителями, бабушками, дедушками. Первый шаг в исследовании — собрать исходные данные и их зафиксировать. А дальше архивный поиск. Структура документов организована по территориальному принципу. Если запрашивать информацию по ЗАГСам, надо знать, в каком ЗАГСе искать, тут может помочь название села или города. Но иногда достаточно и поиска через наш сервис. Случалось, заходишь на страничку деревни — и видишь знакомые фамилии.
В среднем по России можно разыскать предка до времен Петра Первого.
Есть исключения: по новгородской земле можно обнаружить сведения конца XV— начала XVI века. Но с Новгородом другая проблема: в войну погибла казенная палата, поэтому возник пробел по документам в 60 лет. Проще искать там, где не было войны. Западные области России пострадали больше: Смоленская, Брянская. Но хуже всего сохранность документов по Полтавской области: там архив практически полностью сгорел в войну.
Искать по дореволюционному периоду сложнее: чтобы найти человека в Москве, нужно знать, в какой церкви его крестили. И не факт, что жители Тверской не ходили молиться на Покровку. В Питере приезжающие на заработки крестьяне могли крестить пятерых детей в пяти различных церквях. А вот в деревнях действительно ходили в одну церковь.
В советское время учет о рождениях, смертях, браках и разводах велся через ЗАГС. Проживание в сельской местности регистрировалось в хозяйственных книгах, в городах — в домовых книгах. По репрессиям есть следственные дела в архивах ФСБ, учет наказаний — в картотеках МВД. По документам о военной службе огромную работу делает Министерство обороны. Если раньше можно было об истории воевавшего родственника узнать только, что он погиб и награжден, то сейчас можно проследить полный боевой путь.
Мы оцифровали по местным архивам заголовки дел, это указание, куда ищущему идти дальше. В базе порядка 10 миллионов дел. Скоро их станет больше. Появится база приходов. Можно будет определить, какие ближайшие церкви были около деревни. Мы хотим сделать рынок понятным и прозрачным. Потому что все, что связано с генеалогией, окружено мистикой. Это как с такси: раньше надо было вытягивать руку и ловить чувака на непонятной машине за непонятные деньги. Наша цель — изменить ситуацию, чтобы человек понял, как искать своих предков самому.
Иван Зыков, краевед, основатель регионального сервиса «Родная Вятка», один из основателей Familio:
— У каждого есть малая родина. И для большей части населения — если мы говорим про бабушек, дедушек, — это деревни, села, некрупные города. Я нашел деревню, из которой родом моя бабушка, и если кто-то будет интересоваться этой деревней, с большой долей вероятности у нас обнаружатся общие предки. Не так давно через наш портал я нашел человека из Штатов, у которого предки родом из одной деревни с моими. Мы пообщались, и нам прислали ревизские сказки — документ, где прописаны все члены семьи за определенные годы. Такая возможность есть и на Familio. Ставлю галочку — и меня уже можно найти. Населенный пункт мы сделали точкой входа для изучения истории. У каждой семьи есть история, она неразрывно связана с историей всей страны. Населенный пункт — место, где объединяются личная история и история страны.
Сейчас, если мне не изменяет память, в Кировской области 4,5 тысячи жилых населенных пунктов. А на территории Вятской губернии, судя по нашей карте, было около 28 тысяч. То есть большей части уже не существует. Найти их можно на «Родной Вятке» и на Familio.
Айдар Ахтариев, специалист по татарской и башкирской генеалогии:
— Метрические книги татарских семей написаны на старотатарском арабскими буквами. Понять это невозможно, не зная языка и сложной графики, к тому же все рукописное муллы в мечетях писали. Я заказывал и до сих пор заказываю переводы. По некоторым деревням перевел за 100 лет все метрики. Каждый год — отдельная книжка о браках, разводах и смертях.
Когда находишь новую информацию, чувство, будто Америку открыл, это круто.
Ради таких эмоций и происходит поиск. Потом это хочется зафиксировать. Я написал книгу по линии моей бабушки, мы делали презентацию в деревне: все собрались, приехало местное ТВ.
Искать татар по фамилиям можно будет только лет через двести. Я знаю, что люди с моей фамилией — просто однофамильцы. Татарские фамилии образованы от человека, который жил в конце XIX века, иногда даже XX. Это не относится к небольшому количеству татарских дворян, типа Чанышевых, Мамлеевых. Поэтому в архивных источниках ищешь по имени и отчеству. Причина банальная: разнообразие имен у татар выше, чем у русских. Абдул Хамид Мухамедиярович из деревни такой-то — скорее всего, один.
Мы заложили в проект мощный технический фундамент — на вырост. Сейчас у нас зарегистрировано 15 тысяч человек. А когда на сайт придут миллионы, и из них сотни тысяч разместят тут свои генеалогические деревья, люди начнут находить дальних и близких родственников.
Анастасия Ларина, специально для «Новой»
