О ком мы будем говорить, всматриваясь в судьбу российского среднего класса?

Если рассматривать его не просто как группу с определенными текущими денежными доходами, а многомерный социально-общественный феномен, то речь идет:

• о материальном положении, включая наличие сбережений и обладание недвижимостью и движимым имуществом;
• об уровне образования и характере труда;
• об особенностях поведения (образе жизни).

Лишь обладание определенными минимальными характеристиками по каждому из указанных трех признаков позволяет отнести семью к среднему классу.

Какие же эти минимальные характеристики?

Если говорить о материальном положении, особенно о текущих доходах, то здесь в экспертной среде довольно существенный разброс мнений.

Так, Всемирный банк считает, что к среднему классу относятся те, кто зарабатывает в 1,5 раза больше местного прожиточного минимума. В среднем по России, если следовать этому подходу, достаточно получать 20 тыс. руб. в месяц, чтобы попасть в средний класс. И этого достаточно — все остальные критерии, определяющие образ жизни, в расчет не берутся. Неудивительно, что в таком случае чуть ли не 2/3 из нас — средний класс. Об этом, кстати, в своем интервью ТАСС в начале 2020 года заявил Владимир Путин, чем вызвал недоумение среди экспертов.

Недаром в 1992 году, когда это понятие было введено в России указом Бориса Ельцина, оно называлось «прожиточный (физиологический) минимум» и должно было использоваться только на время «кризисного развития экономики». Настоящей чертой бедности (малообеспеченности) является «минимальный потребительский бюджет», введенный тем же указом. А его стоимостная оценка примерно в 2 раза выше прожиточного минимума. Правда, потом правительство предпочло забыть о настоящей черте бедности — это позволило, особенно после 2000 года, бодро рапортовать о достигнутых результатах.

Если применить методику Всемирного банка к минимальному потребительскому бюджету, то средний класс начинается от планки примерно 40 тыс. руб. в месяц — причем на каждого члена семьи. А это уже никак не больше 30% от населения, куда попадают в основном жители (по убывающей) Москвы, Санкт-Петербурга, городов-миллионников.

Но это только первый шаг для того, чтобы попасть в средний класс. Следующий шаг — иметь сбережения (или исправно отдаваемые кредиты), а также благоустроенное жилье, в котором количество комнат хотя бы не меньше числа членов семьи.

Как показывает обследование компании «Росгосстрах Жизнь» и банка «Открытие», лишь 41% россиян пытаются иметь сбережения. Но каков их размер?

Именно этот уровень финансовых резервов может позволить совершать или спокойно брать кредит для покупки нового импортного автомобиля, ежегодной семейной поездки в отпуск «на море», войти в ипотечную программу.

Показательное исследование обеспеченности жильем россиян провели в Институте социально-экономических проблем народонаселения РАН. Если считать «средними» жилищные условия, включающие наличие в доме всех основных видов удобств, доступа в интернет, а также 1 комнату на члена семьи при общей площади жилья от 23 до 40 кв. м на человека, то все это есть только у около 10% россиян. Жилищные условия, квалифицируемые как хорошие, характеризуются большей площадью и просторностью: более 1 комнаты на человека (то есть, например, не менее 4 комнат на семью из трех человек), размер общей площади жилья составляет не менее 40 кв. м на человека. Таким жильем располагает только небольшая группа россиян — менее 5%.

Вот мы и увидели, что второй шаг оставил в российском среднем классе лишь 10–15% населения.

Если обратиться к их образованию и характеру труда, то к среднему классу принято относить людей с профессиональным образованием (высшим или средним специальным), не занятым физическим трудом.

Эксперты Высшей школы экономики выделяют «ядро среднего класса»: доходы свыше 125% от средних, высшее образование, интеллектуальный труд. Таких около 8% населения страны. По их мнению, к этому «ядру» примыкает «ближняя периферия» среднего класса. Туда попадают люди с тем же доходом, что и в «ядре», но без высшего образования и занимающиеся физическим трудом. Их 12% российского населения.

Но если следовать обозначенным выше критериям доходов, уровня образования и характера занятости среднего класса, то оценка экспертов Высшей школы экономики однозначна — 8%.

Для сравнения: доля среднего класса в населении наиболее экономически развитых стран от 60 до 80%. Но к этой теме мы еще вернемся.

Портрет российского среднего класса

Теперь пора ответить на вопрос: а из каких общественных групп состоит российский средний класс?

Мы уже отмечали, что средний класс в основном группируется в крупнейших российских городах. По роду своих занятий больше всего шансов попасть в его ряды имеют:

• владельцы и топ-менеджмент крупных и средних предприятий;
• государственные чиновники высшего и среднего рангов федерального и регионального уровней;
• руководители бюджетных учреждений (университеты, больницы, школы и т.п.);
• сотрудники верхнего и среднего рангов силовых ведомств;
• наиболее удачливые фрилансеры, люди свободных профессий.

И вот тут пора перейти к более тонкой материи, а именно к поведению тех, кого можно отнести к российскому среднему классу.

Если говорить об их бытовом образе жизни, то, обобщая все вышеописанное, это люди, которые живут комфортно. Они потребляют товары и услуги, как правило, выше среднего качества, могут позволить себе отдыхать вне страны, пользуются услугами зарубежной медицины. Именно эти 10–15% преимущественно формируют тот слой российской молодежи, которая получает образование за границей.

Но какова роль российского среднего класса в общественной жизни России?

И это неудивительно. Если еще посмотреть на список групп, которые составляют отечественный средний класс, то, за исключением фрилансеров и людей свободных профессий, все они в той или иной степени довольны своим положением по очень простой причине: аффилированность с государством, которое, как известно, сконцентрировало в своих руках наиболее жирные финансовые потоки. Любые российские реформы, тем более радикальные, создают опасность такому положению за счет ограничения роли государства в экономике, упорядочения чиновничьего аппарата и силовых структур, настоящей борьбы с коррупцией и наведения порядка в бюджетной сфере.

В оправдание российскому среднему классу надо отметить, что он в любой стране занимает весьма консервативные позиции. Но в экономически развитых странах, где средний класс, как отмечалось, составляет устойчивое большинство, такое его позиционирование носит как раз весьма позитивный характер. Это надежная гарантия незыблемости демократических институтов, которые, конечно, могут эволюционировать, но не перерастать в авторитаризм и несменяемость власти. Именно средний класс в развитых странах, раскачиваясь, как маятник, приводит к власти то право-, то левоцентристов, не допуская туда ультрас с обеих сторон политического спектра.

Но в странах типа России, где средний класс незначителен, его главная роль в общественной жизни — установление стандартов «достойной жизни», к которой пытается дотянуться класс «ниже среднего», который составляет большинство населения — в нашем случае 50–60%.

В России социальные лифты уже давно остановились из-за двух основных причин:

• экономика массово не рождает «хорошие» рабочие места, где человек может прилично заработать, потому что его труд имеет высокую производительность и получаемый товар или услуга конкурентоспособны как на внутреннем, так и на внешнем рынках;
• немногочисленные имеющиеся «хорошие» рабочие места сосредоточены в экспортных отраслях, а также на высших эшелонах государственной службы и бюджетной сферы. Их можно занять, как правило, только по протекции, которая помогает прежде всего подрастающему поколению элиты, правящей в центре и регионах.

Именно поэтому класс «ниже среднего», а точнее, та его часть, которая хочет запрыгнуть хотя бы в «низший средний класс», является основным источником того массового подспудного (а иногда и публичного) несогласия с нынешним общественным застоем, которое фиксируется всеми ведущими российскими социологическими службами. К этой — наиболее недовольной — части класса «ниже среднего» относятся прежде всего молодые люди, успевшие получить профессиональное (зачастую неплохое) образование, уже имеющие или собирающиеся создавать собственные семьи. Им надо продвигаться на рынке труда, наращивая свои доходы, обзаводиться жильем и другими материальными атрибутами среднего класса, а возможностей для этого нет. Не поэтому ли так разбухает Москва и отчасти Санкт-Петербург, куда со всех концов страны стремятся молодые люди в поисках удачи?

Но, увы, подавляющее большинство этих молодых амбициозных людей не могут реализовать свою мечту о достойной жизни. Исследования показывают, что российский средний класс за последние, по крайней мере, 10 лет в лучшем случае не увеличился, а скорее всего стал меньше.

Будущее без опоры

Еще одной группой, которая могла бы массово пополнить средний класс, являются бюджетники (врачи, учителя, социальные работники и др.). Сейчас, как уже отмечалось, такая привилегия есть только у руководителей бюджетных учреждений. Здесь никуда не деться от назревших реформ всех секторов, которые связаны с человеческим капиталом. Важнейшей (но не единственной!) частью этих реформ должно стать повышение в 1,5–2 раза финансирования сферы воспроизводства человеческого капитала, что позволит, в частности, обеспечить реально достойную зарплату типичному врачу, учителю, социальному работнику.

Однако боюсь, что начало движения в сторону увеличения среднего класса сейчас невозможно. Та система неформальных институтов, которая в реальности определяет жизнь нынешней России, стальным панцирем сковала все возможные точки развития. Кислород медленно, но верно покидает нашу общественную ткань. В этих условиях не до среднего класса. На первый план выходит борьба за сиюминутное выживание большинства семей и раздача подаяний из худеющего государственного кошелька. Это никак не совмещается с оптимистическим социальным будущим России и достойным местом нашей страны в мире.