— В основном все это дело — в его несекретной части — состоит из осмотра разных сайтов в интернете. Иск о ликвидации ФБК основывается на постиках в соцсетях, и это самое наглядное доказательство того, что с фондом все в порядке. Потому что силовики приходили в ФБК с обысками чуть ли не каждую неделю на каком-то этапе, взламывали дверь десятки раз — и все равно ничего серьезного не нашли, и мы возвращаемся к тому, что снова читаем интернет.

Закрытое рассмотрение дела, по-моему, не мешает пониманию публикой происходящего. Суть прозрачна, она на глазах, она не за закрытыми дверями и предельно проста — в России осенью выборы.

Уже понятно, что никого из кандидатов, которые имеют отношение к Навальному, не зарегистрируют с помощью избиркомов. У ФБК есть еще «волшебная палочка» — «Умное голосование»: они показывают этой палочкой на какого-нибудь технического кандидата, выставленного властью в спарринг с единороссом, скорее всего, такого же упыря, и любой упырь внезапно становится социально-полезным, он временно превращается в кандидата против власти, даже если сам этого не хочет. Эта палочка по превращению упырей в социально-полезных существ настолько пугает, раздражает, что палочку решили срочно сломать.

Власти пытаются затруднить. Когда суд примет решение признать организации экстремистскими, тут же криминализируется фандрайзинг, затруднится сбор пожертвований. Но понятно, что саму работу, которую вел ФБК, так не остановить.

Я вступил в дело, прежде всего, исходя из солидарности с адвокатом Иваном Павловым. Иван сейчас для российской адвокатуры наиболее важная фигура, на нем сходятся многие силовые линии. Это было и до атаки на него — до 30 апреля, когда его задержали и потом избрали меру пресечения, которая адвокату мешает работать, — запрет пользоваться телефоном и интернетом. Раз власти мешают, значит, другие адвокаты должны помочь. Так что мое участие — это и вопрос солидарности с Павловым и его «Командой 29», и помощь ФБК, потому что я на 100% уверен, что никаким экстремизмом там не пахнет.

— Новые шесть томов материалов дела не имеют грифа секретности. В них содержатся акты осмотра интернет-страниц из открытых источников, составленные сотрудниками Центра по противодействию экстремизму МВД, а также судебные акты по другим ранее рассмотренным делам в отношении физических лиц. Мы пока не успели еще ознакомиться со всеми материалами, поэтому не могу сказать, имеют ли они принадлежность к ФБК, Фонду защиты прав граждан* и штабам Навального или нет.

Датируются эти материалы от 30 апреля (это уже после предыдущего судебного заседания) до 11 мая. Прокуратура, конечно, удивила: почему они ранее документы не могли представить? Это стало одной из причин для отложения судебного разбирательства на 9 июня, чтобы мы могли ознакомиться с этими материалами и выразить свою правовую позицию по ним.

По закону о противодействии экстремизму, чтобы признать организацию таковой, с ее стороны должны быть какие-либо насильственные действия с нарушением прав или возбуждением ненависти или вражды. Из представленных сегодня материалов этого не следует.

Дело рассматривалось в закрытом судебном заседании, потому что часть материалов — не все — составляют гостайну. Но большая часть материалов не является секретной. Я подавал ходатайство о допуске в процесс в части исследования несекретных материалов дела, у судьи была возможность по закону разделить слушания по этому делу на две части. Судья же решил их объединить, и таким образом не допустить меня до исследования всех материалов дела.

У меня — единственного из защитников по делу ФБК — нет статуса адвоката, поэтому автоматически допустить к процессу меня не могут, ссылаясь на то, что если я хочу участвовать в рассмотрении секретных материалов дела, то мне нужно через ФСБ запрашивать допуск — как любому из граждан. Четверо моих коллег имеют статус адвоката и имеют возможность знакомиться к документами, составляющими гостайну, без специального допуска от ФСБ.

Зал, где рассматривалось дело, не очень большой — около 30 кв. м. Участников достаточно много: от стороны прокуратуры несколько человек, представители МВД России, Минюста России. Они заняли половину зала. Со стороны ответчика нас было пятеро. Судья, по моему мнению, не вникает глубоко в материалы дела. На следующем заседании, 9 июня, мои коллеги и я будем подавать ходатайства о моем допуске к участию в деле в части исследования несекретных материалов.

*организации включены Минюстом в перечень НКО, выполняющих функцию иностранного агента

**внесены Росфинмониторингом в перечень организаций, причастных к терроризму и экстремизму