На акции 21 апреля в Петербурге, по данным «ОВД-инфо», задержано 806 человек. Это в 30 раз больше, чем в Москве, и около половины задержанных по всей стране. При этом данные МВД о числе участников в Питере — 4,5 тысячи. Получается, повязали каждого пятого? Или все-таки вышло не четыре с половиной тысячи человек, а сильно больше?

К акциям в поддержку Навального власти готовились так, будто не верили, что «никому не нужного» блогера и зека может поддержать лишь незрелая школота. В Петербурге численность критиков президента, видимо, оценивают так, что к выходу на улицы мирных горожан готовились как к вторжению вражеской армии.

Омоновцы носились по Петербургу в броуновском движении, наугад выхватывая жертвы. Задержанных не забывали отходить дубинками или подсечь электрошокерами. Хотя сопротивляться вооруженным и закованным в латы бойцам никто не пытался. Когда стемнеет и демонстранты разойдутся, «космонавты» еще долго будут лихорадочно менять дислокации, перекрывая то одну пустую улицу, то другую.

О количестве участников акции — 4,5 тысячи человек — ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленобласти сообщило к вечеру среды. Даже если предположить, что полиция, как обычно, занижает масштаб протеста примерно вдвое, все эти люди свободно, не нарушая социальную дистанцию, могли разместиться на Дворцовой площади (5,4 тысячи квадратных метров), где и предлагали собраться организаторы мероприятия. Там они бы прокричали примерно то, чего требуют от президента Путина звезды мировой культуры. И, промокнув под дождем, усталые, но довольные вернулись бы домой.

Так события могли развиваться, если бы мирная акция просто состоялась, а власти, проявив мудрость, ее проигнорировали.

За основу взяли тактику, опробованную минувшим летом в Минске: не дать демонстрантам прийти в назначенное место. И протест, который мог быть локализован на одной Дворцовой, разлился по всему центру города.

Уже с утра в среду центр Петербурга был заставлен и перегорожен металлическими решетками. Их откалибровали, выкрасили в строгий серый цвет, подперли подобранными в тон аккуратными рядами бетонных пирамидок, на какие обычно ставят дорожные знаки, получилось очень красиво. В эту красоту и уткнулись утром автомобилисты, спешившие на работу.

Поперек улиц, втекающих в Невский, поставили самосвалы. «Яндекс.Карты» показывали пробки у Невского черным цветом. Площадь перед Театром юных зрителей, еще одно популярное место протестов, перекрыли ряды «юных зрителей» в скафандрах.

На Дворцовой с утра началась репетиция парада Победы. Военных сменила коммунальная техника. Под проливным дождем она мыла площадь. В шесть вечера все подходы к стерильной Дворцовой уже охраняла Росгвардия. В конце Невского с четной стороны людей ждал тупик — строй гвардейцев, с нечетной такие же бойцы помогали гражданам свернуть налево — подальше от площади.

— Проходите, не останавливайтесь, — три дюжих полицейских в масках и в латах подталкивали двух немолодых женщин, остановившихся поговорить.

— Почему нам нельзя стоять на проспекте? — возмущалась одна. — Почему вы так со мной разговариваете?!

Другая спросила полицейских, где их жетоны. Завязалась перебранка. У одного жетона не было совсем, у двоих они были прикрыты лямками бронежилетов.

— Не покажу я вам свой жетон, я вообще не знаю, кто вы, — хохотал в лицо женщине тот, что без жетона, демонстративно стиснув кулаки в перчатках. — Должен? Да что вы говорите? Да жалуйтесь куда хотите!

Храбрые женщины не отступали, а к перепалке стали проявлять интерес прохожие. Бойцы ретировались.

— Да я их и не боюсь, — пожимала потом плечами одна. Имя она называть не стала, но сказала, что ей 62 года. — Я и на сайте Навального регистрировалась, и адрес свой оставляла. Чего их бояться? Дело ведь не в Навальном, я не из-за него пришла, а потому, что у нас система в стране совершенно отвратная.

— Как в Северной Корее, — подсказала вторая.

— Хуже, — махнула рукой первая. — У них не было глотка свободы, а у нас был, а потом его отняли.

Тем временем по отмытой и совершенно пустой Дворцовой строем бегали взад-вперед «космонавты». Как будто теперь репетиция была у них. Люди, которых не пустили на площадь, начали скапливаться на соседних улицах и тянулись к Александровскому саду. Там их тоже ждали. Выстроившись цепью, гвардейцы шли на прохожих, тесня их дальше и дальше вглубь сада.

Стало понятно, что люди за Навального все-таки вышли. Их было много. Толпы горожан разных возрастов текли по дорожкам сада сначала к фонтану, а потом дальше — к Сенатской. Они скандировали: «Навальному свободу», «Свободу политзаключенным», «Россия будет счастливой». Пожилая женщина в очках и светлой шапочке старательней, чем молодые парни рядом, кричала: «Мы здесь власть!» К толпам тех, кто не попал на Дворцовую, присоединялись люди, которые еще утром никуда идти не планировали.

— Я в очереди к врачу сидела, когда дочка позвонила и сказала, что происходит в городе, — рассказывала Раиса Александровна. — Встала и пошла сюда. Дочка у меня юрист, 49 лет, хорошо Медведева знает, училась у него.

С разных сторон, по дорожкам сада и по траве, наступали «космонавты». Одни бежали, держа впереди щиты, другие наступали медленно, потряхивая дубинками. И тут они начали людей брать.