Они приехали в Москву в 1914 году из Двинска, теперешний Даугавпилс. Его папа Вульф имел врожденный талант музыканта. Он знал ноты и великолепно играл на концертино, давая сольные концерты. Он любил на ночь читать ноты и слышал в голове музыку. Приехав в Москву, он решил, что с концертино семью не прокормить, и, сменив имя Вульф на Владимир, поменял и профессию, став зубным техником.

Дедушка был в отца, музыкален, но в 1930 году вместо консерватории закончил МВТУ и стал инженером-электриком, хотя его папа мечтал видеть его музыкантом. Пианистом же стал его младший брат Александр Мирер.

Уже после смерти деда мой папа рассказал, что дедушка великолепно играл на рояле, но я никогда не видел его за инструментом, хотя немецкое пианино было в доме всегда.

Дед был талантливый инженер и очень добродушный и уравновешенный человек.

22 июня 1941 года мой дед, в форме лейтенанта инженерных войск, забежал домой обнять жену и детей. Сохранилась фотография, где он в ремнях портупеи и кобурой с ТТ на боку.

Как и положено счастливчику, он, пройдя всю войну сапером, вернулся живым в 1946 году майором, в орденах и медалях.

Он не любил рассказывать о войне, но 9 Мая к нему со всего Союза приезжали однополчане. Они выпивали и бесконечно разговаривали. Среди них всегда был полковник Лев Черфас, которого мой дед вытащил на себе, раненного, из-под огня.

Дед точно родился под счастливой звездой.

Мой папа как-то спросил его, сколько немцев ты убил лично?

— Троих, — сухо ответил дед.

Его батальон разминировал Минск, когда на окраину города зашла окруженная немецкая часть, часть подняли по тревоге. Дед вскочил и побежал в расположение батальона. Он бежал вдоль дома и практически столкнулся лоб в лоб на углу с немецким офицером и двумя солдатами. У деда в руке был ТТ, с патроном в патроннике.

Ну чем не счастливчик?!

Мой дед страдал географическим кретинизмом. Он вообще не ориентировался на местности. Если он говорил, что нам направо, можно было смело идти налево.

Как-то раз он разминировал минные заграждения перед наступлением. Закончив работу, вернулся и уже был готов спрыгнуть в окоп, когда услышал немецкую речь. Еле-еле, едва дыша, отполз назад, и в результате оказался у своих.

Счастливчик, одно слово!

Григорий Владимирович воевал на Малой Земле. Когда Малая Земля стала «хайпом», то папа в разговоре спросил деда: «Ты Брежнева видел?»

Дед, усмехнувшись, ответил: «Для меня штаб армии был глубокий тыл».

От него с Малой Земли шесть месяцев не было писем. Бабушка уже думала о самом страшном, но дед же — счастливчик!

В освобожденной Керчи на пляж вынесло морскую рогатую мину. Никто не хотел ее разминировать, и мину пытались расстрелять. Толпа, как в тире, лупила по мине, но тщетно. Подошел мой дед и залихватски сказал: «Дай я!»

Вытащил ТТ и навскидку пальнул в сторону мины. Раздался оглушительный взрыв — и овации следом. Дед смеялся больше всех, поскольку стрелял он очень плохо, и это была просто случайность.

Стрелял плохо, а вот думал хорошо.

Он был специалист по минам замедленного действия. У нас сохранилась его статья во фронтовой газете «За Родину» с описанием, как разминировать такие мины.

Как-то раз его вызвали разминировать большую бомбу, сброшенную с парашютом. До места падения бомбы довезли на Виллисе. Дед увидел огромную бомбу, на которой сидели два мальчика, как на дельфине в аквапарке. Виллис был оставлен на безопасном расстоянии. Дед отогнал мальчишек, затем осмотрел бомбу и пошел к машине за инструментами. На полпути к машине бомба рванула.

Счастливчик, и все!

В Кенигсберге немцы, уходя, залили тротилом сваи в мостах и оставили взрыватели под тротилом. Никто не знал, что делать. Дед придумал. Он приказал притащить брандспойты и попросту вымыл тол напором воды. За что получил орден Отечественной войны I степени.

Были и другие истории, подтверждающие то, что он счастливчик.

Во время сталинского террора не оказался ни жертвой, ни палачом. Ну разве не счастливчик?!

Уже после войны выиграл в лотерею холодильник. Он продолжал играть в лотерею до смерти, но больше ничего так и не выиграл.

А однажды он шел с работы, когда на улице к его ногам упал сверток с деньгами. Оказалось, у какого-то барыги шел обыск, и он попытался избавиться от улик, выкинув их в окно. Дед отнес деньги в милицию и получил грамоту.

Первого января 1976 года, когда мы все разъехались после празднования Нового года, он проснулся в 4 утра, разбудил мою бабушку и сказал: «Женя, я умираю».

И умер.

Он даже в смерти оказался счастливчиком. Это я вам, как врач, ответственно заявляю!

Он оказался счастливчиком, что не дожил до 1993 года, когда при отъезде в Америку у его дочери, моей тети, забрали на таможне его, кровью заслуженные, ордена и медали, лишь сказав на прощание, что наградные книжки можете оставить себе.

Спасибо тебе, дед, теперь у меня нет долгов перед родиной, ты за всех заплатил!

Ну разве не счастливчик!?